Бессмертие оптом и в розницу - Галина Куликова Страница 14

Марина, отличавшаяся повышенной сообразительностью,немедленно задала своему стажеру правильный вопрос:

— Ты что, мучил соседскую кошку?

— Да ну, я разве похож на садиста?

— А чего она орала?

— Я ее мыл. Она прыгнула на стеллаж и облилась гуашью.

— И почему она прыгнула именно на гуашь? — снедоумением спросила Марина.

— С кошками всегда так, — встрял дед Сидор,который успел сбегать домой за пивом и теперь время от времени прикладывался кбутылочке. — Они же дуры, каких свет не видывал. Если где можнонабедокурить, так и сделают.

Марина оттеснила большого знатока кошек в сторону и открыладверь своей квартиры. Тут же на лестничную площадку выскочила обезумевшая отгоря Шустер и ринулась вперед нее, голося:

— Розамунда! Девочка моя! Где ты?!

Источник головной боли Льва Валентиновича вышел на зов икоротко мякнул. Марина протянула руку и включила в коридоре свет. Все ахнули.Местами мокрая, местами подсушенная кошка была похожа на драную козу. Вдобавокк этому она оказалась веселого клубничного цвета.

— Моя родная мама, — тихо сказала Марина.

— Я случайно вымыл ее оттеночным шампунем, —виновато пояснил Лев Валентинович. — Шампунь наложился на гуашь, и получилосьвот что.

Охваченная ужасом хозяйка Розамунды воздела руки к небу ипростонала:

— Господи! Ветеринара! Срочно!

Буквально в ту же секунду позади них раздался веселый голос:

— Кто вызывал ветеринара?

Маргарита Витальевна перестала голосить, посмотрела сначалана парня в куртке с трафаретной надписью «Ветпомощь», потом на свои молитвенносложенные руки, затем снова вверх и с недоверием в голосе пробормотала:

— Спасибо, господи!

Когда наконец все успокоилось, на опустевшей лестничнойплощадке остался один дед Сидор.

— Волшебство, — приговаривал он, отпивая избутылки. — Новый год летом. Как это у нее так получилось?

Он сильно зажмурился, потом топнул ногой и приказал:

— Ветеринара!

Ничего не произошло. Он снова отхлебнул и снова потребовал:

— Ветеринара!

— Мама, мама! — закричали дети, толпившиеся задверью. — Там дедушка кричит и требует ветеринара.

— Еще бы, — проворчала мама, загоняя дедушкудомой. — Если каждый день напиваешься как свинья, человеческий врач тебеуже не поможет.

Лев Валентинович как заведенный ходил из кухни в комнату иобратно. Марину выворачивало в ванной наизнанку.

— Это от нервов, — со знанием дела заявил стажер,когда она наконец вышла на свет божий. — О, ну и вид у тебя. В общем, таки должно быть. Когда тебя хватают на улице жуткие типы и везут в неизвестномнаправлении…

— Никуда они меня не везли, — ответила Марина.

— Как это?

— Они хотели со мной парой слов перекинуться. Вот что…— Она плюхнулась на диван и сжала руками виски. — Я сейчас всерасскажу. — Ей захотелось выговориться, хоть каким-то образом снятьстресс. — Вообще-то следует передать тебя в другой отдел…

— Я что — ничего не стоящая вещь?! — возмутилсяЛев Валентинович. — И меня можно передать кому-то, как какой-нибудьдырокол? И разве это не я бросился на выручку, когда тебя схватили?

Вспомнив, как он стоял посреди двора с бадминтонной ракеткойв руке, Марина вздохнула:

— Ладно, ладно. Я тебе очень благодарна, правда. Но ястала опасной, как граната с выдернутой чекой. У меня на хвосте висит шайкаубийц. Настоящих. Тот тип, который сидел за рулем машины, он… Думаю, это онубил моего друга.

— Он так и сказал?

— Нет, он употреблял местоимение «мы». Я же говорю —шайка.

Марина пересказала стажеру разговор, который состоялся у неес бандитами, ничего не скрывая. Лев Валентинович некоторое время задумчивовыпячивал нижнюю губу, потом хмыкнул и вслух удивился:

— Как это твоя сестра так прокололась? Нашла у когокнижки воровать.

— Я уверена: произошло какое-то недоразумение. Эти типыобещали, что разрешат Тане поговорить со мной по телефону. Судя по всему, онауже пыталась мне позвонить. И пока я торчала на той растреклятой уфологическойконференции…

— На той благословенной конференции, которая обеспечилатебе алиби, — поправил ее Лева.

— Ну да, — уныло согласилась Марина. — Вобщем, картина такая. В тот день Иван приехал сюда, в мою квартиру, чтобызабрать… — Она внимательным взглядом окинула обстановку и уверенно закончилафразу:

— А, теперь я вижу.., чтобы забрать пепельницу.

— Прости, — с видом аристократа, запачкавшегокостюм навозом, заметил Лев Валентинович, — но у меня складываетсявпечатление, что твой друг был мелочным человеком.

— Да ну, ерунда. Иван просто искал предлог помириться.Не так уж он и любил все эти вещи. Хотя… Пепельницу действительно любил, вратьне стану. Итак, отсюда он позвонил своей сестре и сообщил ей, что придумалверный способ со мной помириться. Последнее, так сказать, средство. Понятия неимею, что за ерунда пришла ему в голову, потому что лично я с ним мириться несобиралась ни под каким соусом. И пока он здесь прохлаждался, пришла, как японимаю, почтальонша с посылкой.

— Может, это был почтальон?

— Нет, — покачала головой Марина. — У наспочтальонша. Иван расписался…

— А как это ему отдали твою посылку? — удивилсяЛева. — Это ж, можно сказать, должностное преступление. Вот пусть теперьпочтальонша и разбирается с бандитами сама. Если бы посылка попала в твои руки,все могло бы обернуться иначе. Ты сразу отдала бы ее бандитам, чтобы они оттебя отстали.

— Не думаю, — вздохнула Марина. — Там былатолько одна часть книги. Вторая где-то болтается. А мне велено собрать ихвместе. А что касается почтальонши, тут все просто. Зовут ее Машей Кузиной, иучились мы с ней в одном классе. С ней и с Иваном.

— Это вы со школы, что ли, с ним хороводились? —не поверил стажер. И, прикинув цифры в уме, переспросил:

— Одиннадцать лет?!

Его собственный самый длинный роман длился четыре месяца идо сих пор будоражил нервную систему.

— Да ну, — отмахнулась Марина. — В школе мы сИваном вообще ни мур-мур. Вот, недавно встретились, попили кофейку, сходиливместе на концерт, так и понеслось… Машка, конечно, знала, что у нас серьезныеотношения. Иван жил у меня почти год, она сюда сто раз всякие заказные письмаприносила. Охота была ей церемониться и моей личной подписи дожидаться,понимаешь?