Грязная жизнь - Владимир Колычев Страница 15

Деваться некуда... Мирон не любит ее, он просто грубо использует ее, вытирает об нее ноги. Она все глубже утопает в грязи этой жизни. А ведь можно вырваться из трясины, достаточно уйти от Мирона раз и навсегда, забыть о нем и зажить новой жизнью. Но об этом она не хотела даже думать.

* * *

Наташа Савинова родилась и выросла в Таджикистане, в городе Душанбе. Красивый город, спокойный. И после развала Союза он оставался красивым. Но, увы, уже не спокойным. Ей минуло семнадцать, когда родители засобирались в Россию. Там никто их не ждал. Но отцу было все равно. В каком-нибудь колхозе в средней полосе место для него всегда найдется. Только с пустым карманом в дальний путь ехать не хотелось. Квартиру надо было продать. Она в центре города, трехкомнатная. Но предлагали за нее до смешного мало. Мол, вы, русские, и просто так отдадите. Но родители упрямились, держали цену. И в конце концов продали квартиру, приличные деньги за нее получили. А потом куда-то пропали вместе со всеми деньгами. Как в воду канули. Их трупы нашли только через три месяца. Наташа испытала большое потрясение. После похорон родителей она ни секунды больше не желала оставаться в этом проклятом городе. И отправилась в Россию.

С деньгами у нее были большие проблемы. Поэтому дорога затянулась. В поезде, на последнем отрезке пути до Москвы, она познакомилась с Галей, симпатичной хохлушкой с Украины. У этой дома все в порядке. И родители живы, и квартира в Днепродзержинске. Но ее тянуло в Россию, в Москву. За счастьем ехала. Хотя сама не знала, чего именно она хочет: или знаменитостью стать, или замуж за «нового русского» выйти. Ни о каком институте она не помышляла.

«Кривая всегда выведет, – объясняла она Наташе. – Вот увидишь, не пропаду».

И Наташе мечталось, чтобы у нее все сложилось удачно. Но в хорошее как-то не верилось. Она уже успела разочароваться в этой жизни и не ждала от нее ничего хорошего. Ее считали красивой. Симпатичное личико, белокурые волосы, длинные стройные ноги. И она уже не раз делала ставку на свою внешность. В Душанбе ей пришлось отдаться сразу двум нерусям – за это ей дали десять долларов. Противно было, мерзко. Но так просто деньги не достаются. И дальше в пути она отдавалась на вокзалах – за кусок хлеба и билет до следующей крупной станции.

В Москву она приехала без копейки.

На вокзале к ней подошла красивая девчонка с темно-каштановыми волосами. Короткое облегающее платье на ней, дорогими духами благоухает, косметика заграничная, сумочка от Гуччи. Крутизна, одним словом. И улыбка такая обольстительная. Наташе стало неловко из-за своей грязной блузки, юбки какой-то немодной, тоже не первой свежести. Волосы спутаны, под глазами синяки.

– Девушка, вы издалека? – мило спросила красотка.

– Из Душанбе.

– Русская, из Душанбе, это хорошо... Беженка?

– Вроде того.

– Еще лучше... А родители?

– Ну что ты к ней пристала? – встряла в разговор Галя. – Чего душу ей тянешь?

Но незнакомка лишь одарила ее доброжелательной улыбкой.

– Ой, извините, я вас чем-то обидела?

– Да ладно, чего уж там, – смягчилась Галя. – Нет у Наташи родителей, одна она на этом свете.

– Какое несчастье! – засокрушалась красотка. – И в Москве никто не ждет?

– Никто.

– Тогда, Наташа, я могу вам помочь. И работа будет, и деньги. Только, как бы вам это сказать, – вроде как смутилась незнакомка, – все упирается в ваши моральные принципы.

– То есть?

– В общем, я предлагаю вам место на панели.

Коротко и ясно. А куда ей еще деваться?

– А крыша над головой будет? – деловито спросила Галя.

Она, похоже, даже обиделась, что предложение сделано только Наташе.

– Ну а как же. Я с другом живу, квартира однокомнатная, но вашей подруге место найдется.

Хоромы не предлагает. Честно обрисовывает ситуацию. Значит, вероятность обмана уменьшается.

– А для меня? – спросила Галя.

Она не выглядела такой ущербной, как Наташа. И одета неплохо, и выглядит свежо. Может быть, поэтому незнакомка и не восприняла ее как возможную кандидатку на панель. А она, похоже, сама предлагает свои услуги. Наташа обрадовалась: не хотелось ей терять такую подругу, как Галя. Всего полдня они знакомы, а уже успели так привязаться друг к другу.

– И для тебя найдется, милая, – благосклонно кивнула красотка.

И она сделала им знак следовать за собой. На выходе из вокзала на площади стояла новенькая «девятка». В ней сидел молодой парень с цепким колючим взглядом. Он ничего не сказал, только посмотрел на них и показал на заднее сиденье.

Когда они все вчетвером оказались в однокомнатной квартире, он велел ей и Гале раздеваться.

– Хорошее вино без дегустации не определить, – с усмешкой бросил он, расстегивая пояс на джинсах.

Галя разделась первой и с шальной улыбкой прыгнула на кровать. И Наташа рассталась с одеждой. Парень удовлетворенно кивнул, оглядев ее безупречное тело. И тут же сунул ей руку между ног. Она ответила ему блуждающей улыбкой.

Парень не красавчик, но есть в нем нечто. Ей будет приятно ему отдаться.

* * *

Ксюша стояла в дверях комнаты и с тоской наблюдала за тем, как Мирон «дегустирует» девчонок с вокзала. Он проверял их на профпригодность. Для него это как работа. Но по логике вещей он все же изменяет ей.

Наташка девка красивая, но какая-то зачуханная. Но внешний вид можно привести в порядок за один день. А вот как вести себя в постели, с этим сложней. На это целая неделя уйдет. Стать проституткой она согласилась легко. Совсем, видно, задавила ее жизнь. А панель – это кусок хлеба с маслом. Только нужно еще кое-что уметь. За щеку она брала неумело, тазом подмахивала вяло. Но научится со временем. А время у них есть. Мирон и Горюн еще только начали всерьез браться за работу.

А вот Галку, ту и учить не надо. Все умеет. Да так ловко. Как волчок в постели крутится, энергии в ней хоть отбавляй. А ведь недотрогой казалась. Ксюша даже и не собиралась предлагать ей работу на панели. Но та напросилась сама. Видно, ей к этому не привыкать.

И Наташка, и Галка находка для их с Мироном предприятия. Смазливые милашки, и обе с ногами от ушей – в конъюнктуру рынка вписываются аж бегом. Спрос на таких красоток всегда высокий. И деньги неплохие будут. Только и самой Ксюше свой передок в эксплуатацию сдавать придется. Но это временно. Нужно стараться – расширять штат путан. Когда дело наберет обороты, она сойдет с панели.

Мирон согнал с постели сначала Галку, затем Наташку. Они обе убежали в ванную.

– Товар немного сыроват, – развалившись на постели, бросил он Ксюше. – Вечером на мне покажешь Наташке, как на клык брать. Пусть учится, в натуре.