Остров спокойствия - Нора Робертс Страница 2

Может, она решит изучать искусство и станет художницей, как Сиси. Вот родители взбесятся! И она будет так же, как Сиси, часто заводить и бросать любовников (когда будет к этому готова).

И Трент Вулворт еще пожалеет.

– Выходи, – приказала Ми, толкнув ее локтем.

– Куда? Я здесь.

– Нет, ты в «зоне мрака Симоны». Выходи, присоединяйся к миру.

А может, ей нравится быть в зоне мрака…

– Придется открыть дверь силой разума, потому что руки у меня заняты. Ладно, готово. Я вернулась.

– Разум Симоны Нокс – это потрясающая сила.

– Нужно использовать его только для хороших дел, чтобы не превратить Тиффани в лужу слизи.

– Не стоит напрягаться. Ее мозги и так лужа слизи.

«Друзья, – подумала Симона, – всегда знают, что сказать». Она выйдет из «зоны мрака» и воссоединится с Ми и Тиш, когда Тиш перестанет возиться со своими и без того прекрасными лицом и волосами.

Был вечер пятницы, поэтому зал кинотеатра уже заполнился посетителями почти наполовину.

Ми выбрала три места в самом центре и села на третье от прохода сиденье, чтобы Симона, которую все еще нужно было опекать, села между ней и Тиш – длинные ноги Тиш заслуживали места возле прохода.

Ми поерзала в кресле. Она уже подсчитала, что до момента, когда погасят свет, осталось всего шесть минут.

– Завтра вечером ты идешь на вечеринку Элли.

«Зона мрака» снова поманила к себе.

– Я не готова к вечеринкам. И потом, ты же знаешь, там будет Трент со своей шлюхой Тиффани.

– В том-то и дело, Сим. Если не пойдешь, все будут думать, что ты прячешься и страдаешь.

– Так и есть.

– Нельзя доставлять ему такое удовольствие! – настаивала Ми. – Ты идешь с нами. Тиш придет со Скоттом, он клевый. Наденешь что-нибудь потрясающее, а Тиш тебя накрасит, она лучше всех это делает. И ты будешь такая: «Кто? Он? А, я про него уже давно забыла».

Симона вгляделась в свою «зону мрака».

– Вряд ли у меня получится. Актриса у нас Тиш, а не я.

– Ты же играла Бетти Риццо в «Бриолине» в школьной постановке! Тиш была изумительной Сэнди, но ты была не менее изумительной Риццо.

– Потому что я брала уроки танцев и немножко умею петь.

– Ты великолепно поешь и отлично играла. Будь как Риццо на вечеринке Элли – ну, такая уверенная, сексуальная и пошли вы все.

– Не знаю, Ми…

Впрочем, Симона уже представила себе, как это будет. И как Трент, увидев ее уверенной, сексуальной и пошли вы все, снова ее захочет.

Тут примчалась Тиш, упала в кресло и схватила Симону за руку.

– Сохраняй спокойствие!

– А что я… О, нет! Только не это.

– Шлюха наносит свежий блеск на свои губки, а мудак топчется у двери дамского туалета, как преданный песик.

– Вот черт! – Ми сжала пальцами руку Симоны. – Может, они идут на другой фильм.

– Нет, они наверняка придут сюда, таково уж мое везение.

– Только не смей уходить. – Ми сжала ее руку крепче. – Он это увидит, и ты будешь чувствовать себя неудачницей. Ты не неудачница. Это твоя генеральная репетиция для вечеринки Элли.

– Она идет с нами? – Тиш сверкнула ямочками на щеках. – Ты ее уговорила?

– Уговариваю. – Ми скосила глаза на дверь. – Так, они входят. Сиди на месте, – прошипела она, когда рука Симоны задрожала под ее пальцами. – Ты их даже не замечаешь. Мы с тобой.

– Мы с тобой здесь, сейчас и всегда, – эхом откликнулась Тиш, сжимая другую руку Симоне. – Мы – стена презрения. Поняла?

Они шли по проходу: блондинка с кудряшками в рваных джинсах и прекрасный мальчик – статный, красивый, квотербэк команды-чемпиона «Дикие коты».

Трент одарил Симону улыбкой, которая когда-то растопила ее сердце, и, демонстративно проведя рукой по спине Тиффани, задержал ее на обтянутой джинсами заднице. Он что-то прошептал Тиффани на ухо, и та, обернувшись, посмотрела в их сторону. Ухмыльнулась своими идеальными подкрашенными губками.

Разбитое сердце – да, ощущение пустоты жизни – да, но в Симоне было слишком много от бабушки, чтобы принять такое оскорбление.

Она усмехнулась в ответ и показала средний палец.

Ми хихикнула.

– Так им, Риццо!

Трент и Тиффани сели через три ряда впереди и сразу же начали целоваться.

– Все мужики хотят секса, – со знающим видом заметила Тиш. – Но если это все, чего они хотят, то ну их к черту.

– Мы лучше, чем она. – Ми передала Тиш ее конфеты и колу. – Потому что, кроме секса, ей нечего предложить.

– Ты права. – В глазах немножко щипало, однако в груди стало горячо, и это тепло ощущалось как исцеление. Симона передала Тиш ее попкорн. – Я пойду на вечеринку Элли.

Тиш рассмеялась – намеренно громко. Достаточно громко, чтобы Тиффани вздрогнула.

– Устроим им кипиш! – сказала Тиш, улыбаясь Симоне.

Симона зажала стакан с попкорном между ног, чтобы взяться с подругами за руки.

– Девчонки, я вас люблю.

К тому времени, как закончились анонсы, Симона перестала смотреть на силуэты тремя рядами ниже. Почти. Она собиралась – даже планировала – весь фильм предаваться страданиям, но сюжет ее захватил. Эван Макгрегор и правда был душкой, и ей понравилась сильная и смелая героиня Скарлетт Йоханссон.

Через пятнадцать минут она поняла, что зря не сходила в туалет вместе с Тиш – хотя было бы катастрофой встретить красящую там губы Тиффани, – или нужно было пить поменьше «фанты».

Через двадцать минут пришлось сдаться.

– Мне нужно в туалет, – прошептала Симона.

– Ну вот! – прошептала в ответ Ми.

– Я быстро.

– Пойти с тобой?

Она помотала головой, отдала Тиш остатки своего попкорна и «фанты», быстро прошла вверх по проходу, свернула направо к дамскому туалету и толкнула дверь.

Пусто, не надо стоять в очереди. С облегчением она забежала в кабинку и, пока писала, думала о том, что неплохо справилась с ситуацией. Возможно, Сиси права. Возможно, она уже близка к пониманию, что Трент – мудак.

Но он такой милый, и у него такая улыбка, и…

– Не важно, – пробормотала Симона. – Мудаки тоже бывают милыми.

И все же она продолжала об этом думать, пока мыла руки, разглядывая себя в зеркале над раковиной.

У нее нет длинных светлых кудрей Тиффани, ярко-голубых глаз или потрясающей фигуры. Насколько она могла судить, ее внешность была самой средней. И средне-каштановые волосы, которые мать не позволяла покрасить.