Увидеть Париж и разбогатеть - Наталья Перфилова Страница 23

— Это не правда. — Неожиданно для себя самой сказала я. Откровенность, с которой Денис Алексеевич говорил о своей жизни, вдруг вызвала в моей душе искренний отклик. — Мы с мужем прожили четыре года и ни разу не ругались… Даже голоса всерьез друг на друга не повышали… Вернее, был один раз. Единственный…

— Неужели расстались после первой же ссоры? — Недоверчиво поинтересовался Тихомиров.

— В тот день его не стало… Я ушла, хлопнув дверью, а его убили. До сих пор себе простить не могу.

— Я не знал… — теперь пришла его очередь извиняться. — Мне очень жаль… Это случилось недавно? — Осторожно спросил он.

— Почти пять лет прошло.

— И Вы что же с тех пор так и живете одна?

— С сыном. Ему три года, очаровательный ребенок. Другой мужчина, кроме него, уже вряд ли надолго приживется в моем доме.

— Вы еще так молоды, — счел своим долгом отвесить мне комплимент Тихомиров, — и красивы, что я бы на Вашем месте зарекаться не стал… Только я не совсем понял, мальчику всего три года?

— Я не так уж молода, мне тридцать четыре, и я знаю, о чем говорю… А что насчет Павлика, то это мой ребенок от второго брака… Вернее, брака то собственно не было, Сергей застрелился прямо у меня на глазах во время свадебной церемонии… — Я удивилась, насколько спокойно прозвучали из моих уст эти слова. Пожалуй, впервые за последние годы я вспомнила об этом с поразительным безразличием. — Мужа не стало, а вот сынишка остался…

— Ужасно. — Искренне посочувствовал Тихомиров. — несчастный случай?

— Самоубийство. — Коротко отрезала я. Денис Алексеевич изумленно на меня посмотрел, но от комментариев тактично отказался. Пряча свое смущение, он начал торопливо прикуривать так и не зажженную сигарету. Забавно, он, наверное, сейчас от любопытства помирает, чем это я так мужика допекла, что он предпочел застрелиться, только бы улизнуть со свадьбы. Все это так ясно читалось на его смущенном лице, что я невольно улыбнулась. — Да не смотрите Вы на меня так, я вовсе не страшная мегера. Сергей сам настаивал на свадьбе… Я здесь совершенно не при чем, просто так обстоятельства сложились. — Я, конечно, покривила душой, говоря эти слова, но Тихомирову об этом знать было вовсе не обязательно. Я, вообще, уже пожалела о своей откровенности. Просто я столько лет боялась даже вспоминать события тех дней, что сегодня, почувствовав, что боль ушла, захотела произнести это вслух. Я решила, что пора менять тему. Я и так непозволительно разоткровенничалась с посторонним, по сути, человеком.

— Вы сегодня целый день в больнице пробудете?

— Вряд ли. — Денис Алексеевич, похоже, тоже обрадовался изменению темы разговора. — Я вообще то сегодня выходной, заехал на работу только посмотреть на состояние Вашей подруги. Моя смена завтра… Хотя несколько часиков побыть на рабочем месте и сегодня еще придется, звонили, что опять какого то тяжелого больного привезли. Но Вы не волнуйтесь, если у Дианы Ярославовны какой то прогресс наметится, меня сразу же известят. Я даже сиделке Вашей на всякий случай телефоны оставил… Вот и Вы возьмите визитку. — Он протянул мне маленький белый квадратик. — Мало ли что, а там все мои телефоны, и рабочие, и домашний…

— Спасибо. — Поблагодарила я. — Не думаю, что пригодится… но Вы правы, мало ли что… Знаете, Денис Алексеевич, — вдруг неожиданно для себя призналась я. — Не смотря на разницу наших представлений о жизни, мне беседовать с Вами понравилось. Вы интересный человек…

— Спасибо на добром слове, Елизавета Анатольевна… Честное слово, не могу понять, чем я показался Вам интересным… Но польщен.

— Я бы хотела извиниться перед Вами за свое вчерашнее поведение. Перелет, вся эта нервотрепка с Дианой вымотали меня… — Подъезжая прямо к главному входу в больницу, не глядя на Тихомирова, сказала я.

— Не берите в голову. — Улыбнулся Денис Алексеевич. — Мне от родственников больных и не такое порой приходится выслушивать… Вы машину то у крыльца не оставляйте, а то сюда часто скорые подъезжают… — Потом Тихомиров вышел, мягко захлопнул дверцу моей машины, легко взбежал по широкой мраморной лестнице и скрылся за массивными дверями клиники, ни разу не оглянувшись.

Я с долей обиды посмотрела ему вслед, послушно переставила машину поближе к забору и заглушила мотор. Я и сама себе не могла ответить, какого черта я привязалась к этому Денису Алексеевичу. Почему его явное пренебрежение к извинениям меня почти оскорбило. Какое мне вообще может быть дело, что думает обо мне и моем поведении какой то заштатный доктор? Ведь не станет же он от этого хуже лечить Диану? …Да нет, все это не то… Мне просто-напросто понравился этот колючий и не приветливый доктор. Такой вот смешной парадокс. Он не сделал ничего, чтобы вызвать во мне хоть каплю симпатии, скорее наоборот, всеми силами пытался показать свое равнодушие и даже легкое презрение к таким людям как я, пустым и глуповатым разряженным куклам. Отчего то мне не хотелось, чтобы его мнение обо мне осталось неизменным. Я пыталась быть откровенной в разговоре с ним, чтобы показать, насколько он ошибается, ведь на самом деле я умная, чуткая женщина редкой доброты… Я улыбнулась собственным мыслям . Конечно, я хорошая, отличная, просто прекрасная! А кто может сказать про себя что то другое? Только вот время для демонстрации своих достоинств я выбрала, нужно признаться, не самое удачное. Вряд ли такой человек в разгар напряженного рабочего дня станет забивать себе голову размышлениями о моем внутреннем мире …

В этот момент у меня в сумочке зазвонил телефон.

— Ну, что там в квартире Дианы? — Услышала я голос Петра. — Удалось найти документы и фотографии? Насчет Михаила Покровского я направил запрос в Петербург. У нас коммерческое соглашение с одним из их детективных агентств, так что, остается немного подождать, результаты, надеюсь получить уже сегодня. Сам пока планирую дочерью заняться Дианиной.

— Я нашла все документы, переписку, координаты руанского адвоката… Только вот фотографий в квартире не было ни одной…

— Как это? — удивился Ивакин. — Неужели ни одной карточки с изображением девочки?

— Вообще ни одной. — Отозвалась я. — Ни Натали, ни Дианы…

— Странно… — Протянул Петр. — Как думаешь, куда они могли деться?

— Их забрал тот, кто пытался убить Диану. — Сказала я. — По моему, это очевидно.

— Но зачем забирать все карточки? Если нужно скрыть какое то лицо…

— Этот пока не известный нам преступник, как ты сам заметил, ведет себя как законченный неврастеник… Думаю, у него просто не хватило выдержки сортировать кадры рядом с остывающим телом… На всякий случай он прихватил с собой все, что нашел…

— Логично. — Задумчиво признал Ивакин. — А ты сама, Лиз, эти фотографии Натали видела?

— У меня не очень хорошая память на лица… — Призналась я. — Последние три года, как ты знаешь, мы с подругой общались только во Франции. Туда Диана карточки не привозила. А раньше я их, конечно, же видела… Худенькая девочка… На Дину совсем не похожа, беленькая, волосы длинные … обычно стрижку каре носила…