Родственный обмен. Книга 1. Обман - Виктория Доненко Страница 24

Игорь испытующе смотрел на нее. Он требовал от нее определенного решения… Саша вновь впала в тяжелую задумчивость.

— Не знаю… Не в деньгах счастье. И потом, у меня здесь ребенок…

Вот теперь Игорь, кажется, начал злиться по-настоящему.

— Чего ты не знаешь? Ради ребенка все и делается! Или ты хочешь всю жизнь гнить здесь со своим лопухом Женей? Кормить его из ложечки? Ради ста баксов мыкаться с одной работы на другую? Переводить до изнеможения? Каждый вечер валиться с ног? Ты этого хочешь?!

Саша сидела тихая и оробевшая. Логика была на стороне Милованова. Что можно было ему возразить?..

— А если Алекс полетит следом за мной? — неуверенно пробормотала Саша.

— Не полетит! — махнул рукой Милованов. — Во-первых, для этого нужны деньги и документы, а ты ведь ее сумочку заберешь с собой. Во-вторых, я за ней присмотрю. Если что — включусь оперативно, не упущу, не беспокойся! Я про нее все буду знать, каждый шаг контролировать, людей, если надо, приставлю! Соглашайся, Сань! Тебе это нужней, чем мне! Я-то — попутно, заодно, а тебе — прямая дорога.

— Мне надо подумать… — с трудом прошептала Саша.

Ей очень хотелось ему поверить. Но в такую фантастику невозможно поверить сразу, а то желудок начнет пучить.

— Думай, думай, — великодушно разрешил Игорь. — Только имей в виду: думать тебе осталось полтора дня…

Он поцеловал ее в лоб… Затем — в губы… Она не сопротивлялась…

— Ты и я, запомни… — монотонно, словно заклинание, повторил Милованов. — Ты и я…

Саша вышла из его кабинета совершенно потерянная. Казалось, она немного не в себе и не замечает окружающего мира.

— А что, переговоры отменились? — удивленно спросила Маша, всматриваясь в странно изменившееся лицо подруги.

— Что? А, да, отменились… — Саша едва расслышала обращенный к ней вопрос.

— И что же вы там делали? — продолжала приставать настырная Маша.

Саша, спотыкаясь, пошла к двери.

— Ничего… Так… И вышла.

— Ну и дела!.. — воскликнула Маша и покосилась на дверь шефа.

Она была любопытна, как все секретарши, и всегда чувствовала себя уязвленной и обиженной, если не могла добыть самую последнюю информацию и разузнать самые свежие новости.

Дома на состояние Саши сразу внимания не обратили. Да и она постаралась взбодриться и не демонстрировать чересчур откровенно свое замешательство от неожиданного предложения. И только потом, позже, когда сестры Тимофеевы с Женей и Гошей вчетвером гуляли по Москве, заходили в зоопарк, бродили по Красной площади, сидели в ресторане, все подметили Сашину необычную рассеянность и отстраненность от происходящего вокруг. Она почти не принимала участия в общем веселье и в основном молчала. Даже не иронизировала над российским бытом и не жаловалась на жизнь.

Что-то случилось, подумала Алекс и не стала докучать сестре вопросами. Она меня ненавидит и презирает, с горечью повторял себе который раз Женя. А Гошка просто уже хорошо знал по собственному опыту, что в такие минуты к матери лучше не приставать.

Поздно вечером сестры остались вдвоем в детской, отданной на время Алекс. Женя спал в другой комнате вместе с Гошей.

— Славные у тебя… как это? Мужики, — сказала Алекс.

— Ну, конечно, — скептически протянула Саша. — С твоими наверняка не сравнить.

Алекс пожала плечами.

— Я же объяснила, что у меня никого нет. Саша недоверчиво усмехнулась. Она не сомневалась, что сестра врет. Вот только зачем?

— Ну, уж и никого… Наверное, кавалеры круглые сутки под окнами топчутся. Молодая, красивая, богатая…

— Я сказала тебе правду. У меня очень много работы. На остальное просто нет времени. Да и потом… Я пока еще не встретила свою любовь. А встречаться с первым попавшимся ухажером… Нет, это не для меня.

В комнате повисло молчание. Какие высокие материи, насмешливо думала Саша. Значит, сестрице еще плюс к деньгам и любовь подавай… Не слишком ли жирно будет?..

— Жарко… — наконец произнесла Алекс. — Включи, пожалуйста, кондишн.

— Кондишн? — хмыкнула Саша.

Она взяла со стола журнал и подала его удивленной Алекс.

— Что это?

— Наш кондишн. Берешь его вот так и машешь на себя, ясно? Становится прохладней.

— Но зачем так усложнять? Проще ведь включить кондишн… А, понимаю. Это фитнес. Упражнять руки.

И Алекс начала усердно обмахивать себя журналом, иронически улыбаясь. Саша взорвалась.

— Какой там еще фитнес! Нет в нашей жизни ни хрена хорошего, когда только до тебя это дойдет?! Единственная ценность — квартира! Досталась громадина в наследство. А что с ней делать? Даже продать не можем! Дом под реконструкцию идет. Сплошная рутина, вечная борьба за выживание, нищета!.. Где у нас деньги на кондиционер?! Так что живем, как негры под пальмой! А… говорить неохота. — Саша махнула рукой и слегка пришла в себя. Даже едва улыбнулась. — Извини, это я от жары, наверное… Расскажи мне лучше про свою жизнь…

— Про жизнь? — задумчиво повторила Алекс, пытаясь осмыслить услышанное.

Она подозревала, что в России живут неважно и сложно, мама рассказывала, но чтобы до такой степени… Бедная мамочка. Счастье, что большую часть своей жизни она все-таки провела в приличной стране.

— Да, про вашу жизнь, — повторила Саша. — Начиная с того момента, как мамина сестра Юля уехала из России…

— О-о-о… это почти книга странствий, — мечтательно отозвалась Алекс. — Но, правда, с удачным финалом… Когда мама попала в Тель-Авив, она была уже на пятом месяце. А наш отец к тому времени женился. На дочке одного богатого местного еврея. И они с тестем основали компанию «Турбософт». Американо-израильскую. Теперь эту компанию во всем мире знают, а тогда никто о ней и слыхом не слыхивал. Наш отец сунул маме пачку своих акций, в виде отступного, и отвалил. Она тогда его не винила — чего ждать от мужчины? Как говорится, и на том спасибо.

Саша выразительно хмыкнула. Да уж, мужчины все одинаковы, как на подбор. И их отец ничем не лучше других. Милованов — такой же. Но Саша осмелилась ему довериться… Может быть, напрасно?.. Хотя теперь уже поздно рассуждать, все решено…

— Пять лет мама маялась в Израиле, прошла… как это в России говорят, все круги ада, — неторопливо продолжала Алекс. — Назад в то время не брали. Потом ей повезло, удалось эмигрировать в Америку. Тогда в принципе многие специально ехали в Израиль, чтобы потом переехать подальше: в Канаду или Штаты. Ну а ей просто деваться было некуда… Взяла она меня за руку, сунула в сумку эти акции — и полетела на другой конец света. Там поначалу тоже досталось… Но уже не так, конечно. А еще лет через пять маме вдруг предложили за те отцовские бумаги два миллиона долларов. Два миллиона! Человеку, для которого и сто долларов казались огромными деньгами. Она, конечно, тут же продала. Правда, потом выяснилось, что ей дали ровно в два раза меньше, чем они стоили. Но это уже было не так важно. Полученных денег хватило, чтобы начать свое дело. Мама к тому времени уже стала закаленная и хорошо говорила по-английски. Из Тимофеевой она превратилась в Тим, проконсультировалась, создала компанию и пошло-поехало… И все в цвет! Как в мексиканском сериале. Только на самом деле… Все было гораздо сложнее.