Империя страха - Владимир Колычев Страница 3

– Будут, но пока нет, – задумчиво повторил Потапов. – Откуда тогда знаешь, что в первого из машины стреляли? Может, убийца вышел из машины?

– Нет, расстояние не позволяет, – покачал головой оперативник. – Потерпевший рядом с машиной стоял, когда в него стреляли. Преступник должен был дверью его толкнуть, чтобы выйти. Но тогда потерпевший мог бы в сторону отойти, а он прямо перед дверью лежит… Нет, дверь не открывалась, когда в него стреляли. Но потом преступник вышел, чтобы второго свалить. Тот пистолет успел вытащить, но…

– Ясно, – оборвал Михаил лейтенанта. – Но все равно, свидетелей надо искать.

– Сейчас наш начальник подъедет. Я его ждал, а приехали вы…

Первушин пытался, но не смог удержать улыбку. Если Потапов уже здесь, то двойное убийство, скорее всего, повесят на него, а районный уголовный розыск умоет руки. Кому нужен глухарь в отчетности?..

– Да, там еще охранник в будке, – вспомнил Первушин и показал на ворота рынка. – Он тоже мог видеть. Но говорит, что занят был, чай пил, когда все случилось…

– Охранник?

– Ну да, штатный охранник из ЧОПа. Их тут по трое в смене: один в будке, другие по территории ходят…

– А эти, значит, внештатные охранники, – Потапов взглядом показал на ближайший от него труп.

– Ну, вы же из РУБОПа, должны понимать, – многозначительно развел руками Первушин.

Михаил кивнул. Он действительно все понимал. И знал, что «Подмост» входит в сферу влияния бандитского авторитета Терехи, а эти ребята, что лежали сейчас на земле, работали на него, смотрящими были за рынком. Об этом можно было судить хотя бы по серебряным цепям на шеях покойников: Тереха строго следил за тем, чтобы низовые бойцы его бригады не пользовались золотыми.

Если кто-то убил этих ребят, значит, кому-то это нужно. Уж не новая ли война за передел территорий началась? Не хотелось бы…

– Да я-то понимаю… Ты давай, своего начальника жди, а я пойду с охранником поговорю. Кто вас встречал, когда вы сюда подъехали?

– Ну, наряд был, патрульно-постовая служба… Кто-то позвонил с мобильника, сказал, что убийство возле рынка. Номер установили, скоро узнаем, кто звонил…

– А охранники здесь вас не ждали?

– Нет. Они как будто ничего не видели. Как будто… За полчаса столько машин мимо проехало – и к рынку, и обратно. Труп объезжать приходилось, охраннику возле ворот наверняка жаловались или просто говорили… Заливает он все, что знать ничего не знает. Сейчас начальник подъедет, и я к нему вернусь. И с тетки с этой не слезу! – Первушин запальчиво махнул в сторону машин.

– Залез и не слез – это статья, – улыбнулся Потапов. – И если слез – все равно статья. Если залез неправильно…

Нравился ему Первушин. Глаза у парня горят, значит, болеет за свое дело. Да и голова неплохо соображает. Хорошие опера в дефиците, в Многореченском РУБОПе вакансий хватает… Но это первое впечатление, что Первушин перспективный опер, и оно может оказаться обманчивым. Да и не факт, что ему захочется перейти на новое и опасное место службы.

– А если правильно? – той же улыбкой ответил лейтенант.

– Тогда дерзай… Или все-таки надеешься, что мы убийством заниматься будем?

– Ну, может, и вы займетесь. Но по-любому мы в стороне стоять не будем.

Потапов кивнул, соглашаясь. Районный розыск без работы не останется, это ясно, но вся ответственность за раскрытие этого преступления ляжет на сотрудников РУБОПа. Однако говорить об этом не хотелось. Работать надо, пока трупы еще не остыли, а потом уже разбираться, кому, что и почему…

Михаил уже позвонил своему заму и двум операм из отдела, который он возглавлял. Обидно: редкий выходной день сегодня выдался, а их – обратно, на службу. Впрочем, они люди привычные. Люди, у которых на роду написано быть честными операми. Люди, которые не представляют себя вне службы…

Сейчас ребята подъедут и начнется работа. Дорога перекрыта нарядом патрульно-постовой службы, с территории рынка пока никого не выпускают, и тетка из «Нивы» никуда не денется. А если вдруг исчезнет, адрес ее известен… Ну, а с охранником разговор особый. С него Потапов и собирался начать. Прямо сейчас.

Но только он сделал шаг в сторону рынка, как вдруг возле патрульно-постовой машины резко и с визгом затормозил новенький черный «БМВ» представительского класса. Машина шла на столь большой скорости, что Потапов даже не заметил, как она подъезжала к месту происшествия. Потому и затормозила она лихо, можно даже сказать, с особым шиком, который так любят бандиты вроде Терехи.

Михаил не ошибся в своем предположении. Сначала из «БМВ» вышел крепкий парень в кожанке, открыл заднюю дверцу, и только тогда из салона выбрался Тереха, главарь заречной братвы, хозяин всего Промышленного района. Бритая голова правильной формы, высокий с ранними морщинами лоб, пронзительный, с высокомерной иронией взгляд, крупный с горбинкой нос, плотно сомкнутые губы, мощный подбородок. Ворот черной шелковой рубахи расстегнут, под ним виднелся фрагмент золотой цепи в мизинец толщиной. Черный кожаный плащ нараспашку, руки в карманах, голова высоко поднята, грудь колесом. Тереха в своем репертуаре.

В сопровождении двух телохранителей бандитский авторитет подошел к покойнику, над которым склонились судмедэксперт и следователь. Вид у Терехи был столь внушительный, что и у одного, и у другого вдруг отпало желание заниматься трупом.

Следователь разогнулся, неуверенным голосом обратился к бандиту, намереваясь его прогнать, но тот даже ухом не повел, всем своим видом показывая, что с ментами он не разговаривает.

Потапов не стал ничего говорить. Он просто подошел к Терехе, не обращая внимания на его вставших на дыбы телохранителей. Авторитет сам почувствовал его присутствие, тяжело поднял глаза.

– А-а, Михайло Потапыч, – в уродливом подобии приветливой улыбки скривил губы он.

По отчеству Михаил был Яковлевичем, но поправлять его не стал. Михайло Потапыч – это своего рода кличка, которую дал ему преступный мир. Причем кличка весьма уважительная… Тереха мог проигнорировать простого следователя, но Потапов – для него величина, и небрежность в общении с ним могла закончиться неприятными последствиями.

Вряд ли у Терехи есть при себе незаконный ствол, а наркотиками он и вовсе не увлекается. Но его можно задержать просто так, для профилактики: доставить в отделение, продержать там трое суток по надуманному предлогу, и пусть он потом жалуется куда угодно. Прокурорский нагоняй, грозные звонки из мэрии, шумиха в прессе – все это давно уже стало для Потапова таким же обыденным явлением, как собака, лающая на идущий караван. И Тереха прекрасно это знал, потому и не выделывался.

– Твой? – спросил Потапов, кивком головы показав на труп.

– Ну, знакомый.

– А почему знакомый? Вы же все братья? – усмехнулся Михаил.

– Ну, братья бывают разные – родные, троюродные, седьмая вода на киселе…