Империя страха - Владимир Колычев Страница 4

– Седьмая вода – это, я так понимаю, рядовой «бык»…

– Да как хочешь, командир, так и понимай, – пожал плечами Тереха.

И вдруг резко, зло посмотрел на Первушина, что стоял рядом с Михаилом.

– Твой опер? – хлестко спросил он.

– А что такое? – напрягся Потапов.

– На волчонка похож, – неприязненно глядя на оперативника, сказал Тереха. – Чего как волчонок на меня смотришь? Зачем так люто? Загрызть хочешь?

– Да нет, тебе показалось, – смутился Первушин. – Просто смотрю…

– А чего ты со мной на «ты»? – возмутился бандит. – Ты кто такой, чтобы со мной на «ты»?

– Что-то ты разошелся, Эдуард Валерьевич, – Потапов пристально, внушительно посмотрел на распоясавшегося братка. – Ты ничего не попутал, нет? А то, может, забываться начал? Так мы память освежим…

– Как думаешь, что это такое? – спросил Тереха Потапова.

– Вообще-то я сам хотел у тебя спросить.

– Без понятия.

– Ты сам знаешь, что и при чем. Вернее, при ком.

– Да знаю… И претензий ни у кого нет. По этой части все тихо… Нет, реально все было тихо, командир. Пацаны пошли узнать, что за левые тачки здесь стоят, а их кто-то на раз-два…

– Кто-то видел, как их на раз-два?

– Да, охранник, – Тереха показал в сторону контрольно-пропускного пункта. – Он мне позвонил… А что, не колется? – Потапов промолчал, делая вид, что не понял вопроса. – Так я ему намекну, он все расскажет… Только одно условие.

Авторитет выжидательно посмотрел на Потапова. Он боялся, что в ответ на выставленное условие Михаил пошлет его далеко. Но тот молчал и тем самым давал понять, что готов его выслушать.

– Мокрушника искать будете, меня в курсе держите.

– Я за тобой бегать не буду, – покачал головой Потапов.

Фактически он принимал условие, и Тереха это понял.

– Да я тебя сам найду.

– Как знаешь…

– Да, беда, – посетовал авторитет, глянув на покойника. – Хорошие были ребята.

– А может, не очень? – внимательно посмотрел на него Потапов. – Может, конфликт у них с кем-то был? Ну, помимо рынка…

Но Тереха понял, что Михаил хочет раскрутить его на информацию, а это его не устраивало. Воровских традиций он не придерживался, но сотрудничество с милицией совсем не жаловал, а если соглашался чем-то помочь, то сущей мелочью. Но и отказаться от разговора напрямую он не мог, потому что считался с Потаповым. Поэтому посмотрел на часы и тут же сокрушенно хлопнул себя по лбу:

– Черт! Мне же пора уже… Извини, Потапыч, дела!

Он с угодливой улыбкой глянул на Потапова, но в Первушина свирепо стрельнул глазами.

– Что это с ним такое? – растерянно спросил оперативник, когда бандитский «бумер» набрал ход. – Взъелся на меня почем зря…

– Не любят братья-бандиты, когда на них люто смотрят. Рефлексы у них на волчий взгляд. Они как те бойцовые псы, которым нельзя смотреть в глаза. Ни в глаза смотреть, ни руками махать, ни убегать – если что не так, догонят и порвут…

Потапов хорошо помнил Тереху примерно десятилетней давности. Сам он в начале девяностых был таким же лейтенантом, как Первушин, и так же служил оперуполномоченным в уголовном розыске. Тереха же тогда возглавлял команду рэкетиров из Первомайского района. Череп с ним тогда был, Барабас и Архар. Вели себя эти ребята нагло, ни с кем не считались, никого не уважали. Как итог, не на жизнь, а на смерть сошлись на ножах с командой Тельца, что раз в пять была больше и влиятельнее первомайцев. И что? Телец давно уже на кладбище, а Тереха, Череп, Барабас и Архар здравствуют и поныне. И весь город под собой держат. Правда, единой команды уже давно нет: развалилась под натиском сугубо личных интересов ее главарей. Каждый потянул одеяло на себя, и в итоге некогда мощная преступная группировка развалилась на четыре части. Терехе достался Промышленный округ, Архару – родной Первомайский, Черепу – левобережье Западного округа, Барабасу – правый берег того же района. Но Череп сейчас мотает срок за убийство, и за его хозяйством смотрит Барабас. Вроде как смотрит, а на самом деле прибрал его владения к своим рукам. А срок у Черепа заканчивается, скоро он вернется домой, предъявит права. Будет очень интересно, чем все дело кончится. Может, и не весело, но уж точно не соскучишься…

Первомайская братва в свое время смела со своего пути команду Тельца, затем была война с Коршуном, который в итоге также отправился в мир иной. Последним пал бандитский авторитет Шершень. Много крови пролилось в лихие девяностые, но сейчас вроде все спокойно. Первомайские авторитеты разошлись миром, без стрельбы и взрывов. И сейчас ведут себя более-менее: за последний год никаких эксцессов. И дело не в том, что братки стали вдруг законопослушными, просто не хотят они связываться с рубоповцами. Полковник Мухин со своей командой не давал им житья и раньше, и сейчас держит их под колпаком. И майор Потапов играл в этом оркестре далеко не последнюю роль.

Именно Михаил со своими оперативниками отправил на скамью подсудимых Черепа за убийство, о котором тот уже начал забывать. Дело было в девяносто четвертом году, распоясавшийся авторитет заподозрил в измене свою подружку и задушил ее в классическом духе Отелло. Девушку вывезли в лес, закопали, но остался свидетель – боец из свиты Черепа. И могила ее случайно нашлась. Было возбуждено уголовное дело. Подозрение пало на Черепа, но с него как с гуся вода: ведь подозрения к делу не пришьешь. Но через пару лет на жареном попался тот самый боец из его свиты, который видел, как убивали девушку. Ему тогда грозил реальный срок за изнасилование.

Потерпевшая пришла забирать заявление на следующий день, но Михаил не позволил ей этого сделать, взял девушку под персональную опеку, с помощью ее показаний прижал к стенке телохранителя, в черных красках обрисовал ему перспективу лагерного будущего, кошмарную жизнь в петушином кутке. Не выдержал парень, сломался и раскололся, рассказал, как Череп задушил свою подругу. Этого могло и не случиться, если бы не настойчивость рубоповцев.

Но мало было посадить Черепа в СИЗО, его еще предстояло там удержать. Для этого и проводилась работа со свидетелем, чтобы тот не отказался на суде от своих показаний. Это была целая история, но в конце концов Череп оказался на скамье подсудимых. К этому времени авторитет уже понял, что РУБОП вцепился в него мертвой хваткой, и сменил тактику. Он признался в содеянном, и адвокат сумел убедить судью, что убийство произошло в состоянии сильного душевного волнения. В итоге Череп отделался какими-то тремя годами колонии строгого режима. И скоро срок его заключения истекает…

Хлебнул тюремной баланды и сам Тереха. В девяносто четвертом, будучи уже опером РУБОПа, Михаил взял его за незаконное хранение оружия, а после знаменитого ельцинского указа по борьбе с бандитизмом Тереха и вовсе стал частым гостем изолятора временного содержания. Правда, до суда дело ни разу не дошло, зато Тереху научили бояться милиции. Указ вскоре был отменен, но бандитам все равно спуску не давали. А два года назад Тереха попал в следственный изолятор по подозрению в организации заказного убийства. Потапов задержал киллера, который сгоряча показал на заказчика. Правда, вскоре он отказался от своих показаний, а еще через пару месяцев киллера нашли с петлей на шее в одиночной камере. Кто помог ему повеситься, оставалось только догадываться. Дело развалилось, Тереха вышел на свободу. И с тех пор ведет себя как черт в тихом омуте. По его самолюбию рубоповцы, конечно, ударили больно, но на поверхности воды – тишь да гладь. И это при том, что время от времени за ним устанавливают наблюдение – и прослушка, и наружка, и агентура…