Дамский террор - Татьяна Чистова Страница 3

Черников отпустил ее, Рита посмотрела в окно, снова на сумку, потом в зеркало на лобовом стекле. Черников ободряюще подмигнул ей и мотнул головой в сторону входа в банк.

— А меня пропустят с таким баулом?

Сумка будто еще распухла, увеличилась в размерах, или так казалось от усталости. Контуры предметов потеряли четкость и дрожали, и свет померк, точно солнце закрыли тучи.

— Ты же внутрь заносишь, а не наоборот. — Черников ругнулся сквозь зубы на оживший телефон и спрятал его под портфель. Звук стих, но теперь казалось, будто та самая мышь воет за плинтусом от боли. — Если что-то вынести захочешь, тогда могут быть проблемы, но решим. Все, я погнал. На связи, если что.

Он резко подался вперед и неловко поцеловал Риту в переносицу. Улыбнулся, сжал ей коленку и открыл дверь. Рита выбралась из машины, потянула баул с деньгами за собой. Ноги снова задрожали, сумка висела в миллиметре над землей.

— Как договорились: дом-работа-дом. Будто ничего не случилось.

«Ровер» дернулся с места и выкатился на дорогу, исчез за воротами. Рита поглядела ему вслед и кое-как подняла сумку. Ткань затрещала, одна ручка вдруг стала длиннее другой, баул свалился-таки наземь.

— Помочь? — раздалось сбоку. Это оказался веселый бородатый айтишник, кажется, Антон, он со стаканчиком кофе уже торопился навстречу. Рита только что не оттолкнула его, и парень попятился. Улыбка исчезла, на его физиономии явно проступили недоумение и обида.

— Спасибо, — Рита кое-как улыбнулась, — я сама. Она не тяжелая.

Айтишник ретировался, Рита присела на корточки. Ручка оторвалась, вернее, висела на нитках, сквозь дырки в ткани виднелись желтые, розовые и зеленые пятна. «Сколько там?» — будто снова в дверь носом влетела, перед глазами все аж поплыло от страха: вдруг увидят, все поймут и отнимут, и что тогда? И да, сколько же там, в кофейне они так и не сосчитали добычу, остановились на полумиллионе евро…

На парковку въехала черная «Ауди» зама председателя правления. За рулем сидел водитель, мелкий и, как про него говорили в банке, злобный и мстительный коротышка непонятного возраста. Зам, видимо, помещался на заднем сиденье, его отсюда было не видно. Рита обхватила сумку с деньгами обеими руками, кое-как поднялась на ноги, прижала баул к груди и медленно, очень медленно, стараясь держать равновесие, пошла ко входу в банк. Рабочий день начался несколько минут назад, но народу вокруг было еще полно: кто-то докуривал, кто-то на ходу говорил по телефону. Рита опустила голову и косилась по сторонам, ей казалось, что всем и каждому встречному понятно, что у нее в этом черном мешке, будто он прозрачный, что каждый смотрит завистливо и злобно, а кто-то уже даже позвонил в полицию. От этой мысли аж дыхание перехватило, выступил липкий пот, точно перед обмороком, в лицо ударила кровь. Где-то звонил ее собственный мобильник, гул несся точно из-под земли, баул тянул к полу, пачки денег выпирали под тонкой тканью, точно рвались наружу. Рита поднялась по лестнице, чудом не поскользнулась на роскошных ступенях и уже из последних сил ввалилась в кабинет. Ткань треснула, сумка грохнулась на пол и отдавила ноги. Рита присела и принялась в полумраке разглядывать повреждения. Ручка все-таки оторвалась подчистую, прихватив с собой изрядный клок ткани, из дыры выглядывал угол пачки из бледно-желтых купюр. Рита принялась заталкивать его обратно, дверь предбанника открылась, и выскочила Юлька с чайником в руках. В последний момент заметила Риту, шарахнулась вбок и налетела на холодильник. Тот загрохотал, точно внутри металлические шары перекатывались, Юлька вскрикнула, Рита поздоровалась сквозь зубы и рывком подняла сумку, обхватила ее, прижала к себе.

— Ого! — Юлька уставилась на баул. — Ты что, дома не ночевала? Или переезжаешь?

«Не твое дело». Рита пошла через кабинет к своей двери. Шла, а ноги точно в песке вязли, воздух стал плотным и тяжелым, Рита с трудом пробиралась через него, как навстречу потоку воды. Кивнула на ходу Ирке, что тоже вытаращилась на угловатую сумку, мельком глянула на Аньку: та бубнила что-то в телефон и привычно вжала голову в плечи, заметив Риту. Она открыла дверь к себе в кабинет, грохнула сумку на стол и выдохнула. Дышать стало полегче, руки и плечи ныли с непривычки — такие тяжести ей давно таскать не доводилось. Рита закрыла дверь, подергала за ручку для надежности, опустила шторы, включила свет, выключила, оставив одну лампочку, подошла к двери и прислушалась, но, кроме негромких голосов, ничего не разобрала. Еще раз дернула ручку вниз-вверх, толкнула дверь на всякий случай и вывалила из сумки деньги на стол. Разноцветная куча расползлась от края до края, купюры полетели на пол от сквозняка, несколько пачек свалились прямиком в мусорную корзину. Рита вытащила их, отряхнула, положила сверху и снова отошла к двери. Дыхание перехватило, перед глазами все поплыло, стенка качнулась, пол поехал вбок. Рита зажмурилась, сжала кулаки так, что ногти впились в ладони, открыла глаза. Деньги никуда не делись, куча укладывалась на столе поудобнее, пачки расползались с легким приятным шорохом, купюры трепетали от легкого ветерка. Рита смотрела на деньги издалека, точно боялась подойти ближе. «А они настоящие?» — крутанулась вдруг мысль и тут же отчалила восвояси. Это легко выяснить, достаточно позаимствовать в хранилище детектор купюр и все проверить самой, своими руками, но вряд ли Гончаров тащил куда-то такую кучу фальшивок.

Рита обошла стол со всех сторон, точно примериваясь, постояла в углу прикусив, губу.

— Баба, ты дура? — донеслось из-за двери. Рита чертыхнулась — Анька точно за плечом у нее стояла и орала в трубку. Но позади был только шкаф, забитый папками и канцеляркой, Анька орала за дверью, но как-то очень близко.

— Ты дура, спрашиваю? Я тебе что говорила? Ты меня слышишь? Прекрати жевать, когда я с тобой разговариваю!

— Сама ты дура.

Наваждение спало, Рита выгребла из верхнего ящика стола все барахло, сложила в рваную сумку, села спиной к двери, взяла первую пачку евро, принялась считать, и тут зазвонил рабочий телефон. Это оказалась Галанова, ее фамилия латиницей дрожала на экране. Наверное, нашли человека вместо Руснаковой и надо топать на собеседование или читать резюме, но только не сейчас. Вот когда угодно, только не сейчас.

— Иди к черту. — Рита сделала неприличный жест в сторону телефона и принялась считать деньги. Пачки со стола она перекладывала в ящик, на листке записывала сумму в столбик. Столбик рос вниз, тянулся кривоватой лентой, пачки и купюры постепенно забивали ящик.

Когда писать новую цифру стало некуда, Рита пересчитала сумму. Посмотрела на результат, посчитала еще раз и прошлась по кабинету. В ящике лежали примерно полмиллиона в евро, если считать по курсу основной валюты, из коей состояла куча. Та уменьшилась ненамного, Рита отгребла деньги от краев, сложила их в подобие кургана, взяла пачку сверху, и тут снова зазвонил рабочий. Снова Галанова, будь она неладна.

— Отвали, — сквозь зубы бросила Рита и принялась считать дальше. Второй столбик быстро рос сверху вниз к краю листа, ящик заполнился до отказа, Рита сгребла наличку на край стола и теперь складывала пересчитанные деньги справа в аккуратные стопки. Цифра под третьим столбиком показывала полтора миллиона евро, сердце билось где-то в горле, в висках стучала кровь. Снова зазвонил рабочий, но Рита на него даже не посмотрела, потом загудел мобильник, причем казалось, что звонит за окном и валяется на земле при этом. Потом звук исчез, зато стул вдруг легонько задрожал, потом сильнее, потом еще сильнее, точно в телефоне включился виброзвонок мощностью с отбойник. Снова ожил рабочий, стул ощутимо дрогнул, Рита выронила пачку денег и оглянулась. Оказывается, она слишком близко подъехала к двери и в нее кто-то сейчас ломился со всей дури.