Убийство в доме викария - Агата Кристи Страница 3

– А! Это вы...

От Старой Усадьбы идет тропа через лес, прямо к нашейсадовой калитке, поэтому гости по большей части проходят в эту калитку и прямок двери кабинета – дорогой в обход идти далеко, – и только ради того,чтобы войти с парадного входа. Появление Летиции меня не удивило, но ееповедение вызвало легкую досаду.

Если ты идешь в дом священника, стоит ли удивляться, увидевсамого священника?

Она вошла и упала словно подкошенная в одно из большихкресел. Подергала себя непонятно для чего за прядку волос, уставилась впотолок.

– А Денниса тут у вас нет?

– Я его не видел после ленча. По-моему, он собирался идтииграть в теннис на ваших кортах.

– А-а... – протянула Летиция. – Лучше бы он неходил. Там ни души нету.

– Он сказал, что вы его пригласили.

– Может, и пригласила. Только в пятницу. А сегодня вторник.

– Среда, – сказал я.

– Ой! Кошмар. Значит, я в третий раз позабыла, что менязвали на ленч.

Впрочем, это ее не особенно беспокоило.

– А где Гризельда?

– Я думаю, вы найдете ее в мастерской в саду, она позируетЛоуренсу Реддингу.

– У нас тут из-за него такая склока разгорелась, –сказала Летиция. – Сами знаете, какой у меня папочка. Жуткий папочка.

– Какая скло... то есть о чем вы говорите? – спросил я.

– Да все из-за того, что он меня пишет. А папочка узнал.Интересно, почему это я не имею права позировать в купальном костюме? На пляжев нем быть можно, а на портрете нельзя?

Летиция помолчала, потом снова заговорила:

– Чепуха какая-то – отец, видите ли, отказывает молодомучеловеку от дома. Мы с Лоуренсом прямо обалдели. Я буду ходить сюда, к вам вмастерскую, можно?

– Нельзя, дорогая моя, – сказал я. – Если ваш отецзапретил – нельзя.

– Ox, боже ты мой, – вздохнула Летиция. – Вы всекак сговорились, сил моих нет! Издергана. До предела. Если бы у меня былиденьги, я бы сбежала, а без денег куда денешься? Если бы папочка, какпорядочный человек, приказал долго жить, у меня бы все устроилось.

– Летиция, такие слова говорить не следует.

– А что? Если он не хочет, чтобы я ждала его смерти, пустьне жадничает, как последний скряга. Неудивительно, что мама от него ушла.Знаете, я много лет думала, что она умерла. А тот молодой человек, к которомуона ушла, – он что, был симпатичный?

– Это случилось до того, как ваш отец приехал сюда.

– Интересно, как у нее все сложилось? Я уверена, что Аннавот-вот закрутит с кем-нибудь роман. Анна меня ненавидит – нет, обращаетсянормально, но ненавидит. Стареет, и ей это не по вкусу. В таком возрасте исрываешься с цепи, сами знаете.

Хотел бы я знать: неужели Летиция собирается до вечерасидеть у меня в кабинете?

– Вам мои граммофонные пластинки не попадались? –спросила она.

– Нет.

– Вот тоска! Я их где-то забыла. И собака куда-то сбежала.Часики тоже, наручные, – только они все равно не ходят. Ох, спать хочется!Не пойму отчего – я встала только в одиннадцать. Жизнь так изматывает, правда?Господи! Надо идти. В три часа мне покажут раскоп, который сделал доктор Стоун.

Я взглянул на часы и заметил, что уже без двадцати пятичетыре.

– Ой! Не может быть! Кошмар. Ждут ли они меня или уже ушли?Надо пойти посмотреть...

Она встала и побрела из комнаты, бросив через плечо:

– Вы скажете Деннису, ладно?

Я механически ответил «да», а когда понял, что не имеюпредставления, что именно надо сказать Деннису, было уже поздно. Но,поразмыслив, я решил, что это, вероятно, не имело никакого значения. Язадумался о докторе Стоуне – это был знаменитый археолог, недавно оностановился в гостинице «Голубой Кабан» и начал раскопки на участке, входящемво владения полковника Протеро. Они с полковником уже несколько раз спорили нена шутку. Забавно, что он пригласил Летицию посмотреть на раскопки.

А ведь Летиция Протеро довольно остра на язычок. Интересно,поладит ли она с секретаршей археолога, мисс Крэм. Мисс Крэм – пышущаяздоровьем особа двадцати пяти лет, шумная, румяная, переполнена до краевмолодой жизненной энергией, и рот у нее полон зубов – кажется, их там дажебольше положенного.

В деревне мнения разделились: одни считают, что она такаяже, как все, другие – что эта молодая особа строгих правил, которая намеренапри первой же возможности сделаться миссис Стоун. Она полная противоположностьЛетиции.

Насколько я понимал, жизнь в Старой Усадьбе действительнотекла не очень счастливо. Полковник Протеро женился второй раз лет пять томуназад. Вторая миссис Протеро отличалась замечательной, хотя несколько необычнойкрасотой. Я и раньше догадывался, что у нее не очень хорошие отношения спадчерицей.

Меня прервали еще раз. На этот раз пришел мой помощник,Хоуз. Он хотел узнать подробности моего разговора с Протеро. Я сказал, чтополковник посетовал на его «католические пристрастия» [7], но чтоцель его визита была иная. Со своей стороны, я тоже выразил протест инедвусмысленно дал ему понять, что придется следовать моим указаниям. В общем,Хоуз принял мои замечания вполне мирно.

Когда он ушел, я стал переживать оттого, что не могуотноситься к нему теплее. Я глубоко убежден, что истинному христианину неподобает испытывать такие безотчетные симпатии и антипатии к своим ближним.

Я вздохнул, заметив, что стрелки часов на письменном столепоказывают без четверти пять, что на самом деле означало половину пятого, ипрошел в гостиную.

Четыре мои прихожанки сидели там, держа в руках чашки счаем. Гризельда восседала за чайным столом, стараясь держаться как можноестественнее в этом обществе, но сегодня это ей удавалось хуже, чем обычно.

Я всем по очереди пожал руки и сел между мисс Марпл и миссУэзерби.

Мисс Марпл – седовласая старая дама с необыкновеннойприятностью в манерах, а мисс Уэзерби – неиссякаемый источник злословия. МиссМарпл, безусловно, гораздо опаснее.

– Мы тут как раз говорили о докторе Стоуне и миссКрэм, – сладким как мед голоском сказала Гризельда.

У меня в голове промелькнули дурацкие стишки, которыесочинил Деннис: «Мисс Крэм даст фору всем».

Меня обуревало невесть откуда накатившее желание произнестиэту строчку вслух и посмотреть, что будет, но, к счастью, я совладал с собой.