Фитнес для Красной Шапочки - Татьяна Полякова Страница 3

— В экономическом. Вы извините, мне правда пора идти.До свидания, — неловко высвободив свою ладонь, я попятилась к двери.

— До свидания, — сказал он и добавил:

— А ты отчаянная.

— Это не я, это Молчун. Собака. Это он вас спас.

— Привет ему.

— Обязательно. Выздоравливайте.

— Скоро встретимся, — заверил он.

Я выскользнула в коридор, испытывая странные чувства. Восновном они сводились к злости на маму. Ну с какой стати она решила, что ядолжна его навещать? По-моему, выглядело это по-дурацки… К досаде на себяпримешивалось беспокойство: парень мне не нравился. Было в нем нечтонастораживающее, что ли… И я дала себе слово, что ноги моей больше здесь небудет, что бы там мама ни говорила.

Время шло, и я понемногу начала забывать о случившемся, тоесть я, конечно, все прекрасно помнила, но теперь думала о происшедшем бездрожи душевной, как-то отстранение, будто и не со мной все это произошло. Такпродолжалось около месяца, пока однажды, подходя к своему дому, я не заметилавозле подъезда новенький «Мерседес». Дверь его открылась, и очам моим предсталспасенный Николай с сияющей улыбкой на устах. На недавнее нездоровье в егооблике ничто не намекало, бледность сменил румянец, но физиономия от этогоприятнее мне не показалась, а беспокойство лишь усилилось, потому что сталоясно: здесь он появился неспроста.

— Привет, — по привычке сказал он, шагнувнавстречу, и протянул руку, я протянула свою, но он не пожал ее, а поцеловал, яже покраснела, злясь на себя за это, но тут уж ничего не поделаешь: ранее кмоей руке никто не прикладывался, было это мне в диковинку и оттого смутило.

— Здравствуйте, — ответила я, пряча руку в карманпальто.

— Рад тебя видеть.

Я рада не была и поэтому ничего не ответила. Парень смотрели проникновенно улыбался. Стоять столбом посреди двора было нелепо, и яспросила:

— Как вы себя чувствуете?

— Отлично. Вот приехал в гости. В квартиру пригласишь?

— Пойдемте, — пожала я плечами. Мама должна прийтитолько в пять, и гость мне был ни к чему, но отказать ему я сочла невежливым.Мы поднялись на третий этаж, я открыла дверь и вошла первой. Молчун бросилсямне навстречу, увидев гостя, он замер, настороженно поглядывая на него.

— Спокойно, — сказала я и потрепала пса позагривку.

— Шикарный зверюга, — заметил Николаи, опускаясьна корточки. — Так это ты проявил чудеса героизма?

— Он. Идемте на кухню, я вас чаем напою. Мы прошли накухню, я поставила чайник на плиту и собрала на стол, не сказав при этом нислова. Молчание гостя меня отнюдь не тяготило, он чувствовал себя вполнекомфортно, смотрел на меня, продолжая улыбаться.

— Расскажи о себе, — попросил он, когда мы выпилипо чашке чая.

— Что рассказывать? — пожала я плечами. —Учусь, живу с мамой и братом. Брат старше меня, пришел из армии, сейчас работуищет…

— Работу мы ему найдем без проблем. — Николайдостал из кармана визитку, положил на стол. — Пусть позвонит вечером,договоримся.

— Спасибо, — вяло поблагодарила я. — А у васкак дела?

— Прекрасно. Знаешь что, давай отметим моевыздоровление, закатимся в ресторан…

— У меня времени нет, я по вечерам работаю.

— Как работаешь? — удивился он. — Ты жеучишься.

— Учусь. А по вечерам работаю. Мне к шести. Сейчас обедсготовлю и побегу.

— Ясно, — не очень-то обрадовался он. — А гдетрудишься?

— В одной фирме…

— Бухгалтером, что ли?

— Нет. Я там убираюсь. — Видя по его лицу, что он,похоже, не понимает, о чем речь, я пояснила:

— Полы мою. Восемь кабинетов, на все уходит часа два,но добираться далековато, возвращаюсь поздно, а надо еще к занятиям готовиться.

— А в выходной?

— В выходные мы обычно у бабушки. Она плохо себячувствует, а к нам переезжать не хочет.

— Красиво живешь, — немного подумав, заявил он.

— Нормально живу, — обиделась я.

— А парень у тебя есть?

— Нет, — ответила я неохотно, так как считала, чтоэто не его дело.

— Конечно, откуда ж ему взяться, если ты то домасидишь, то полы моешь. Сколько тебе в этой фирме платят?

— Тысячу, плюс стипендия… в общем, неплохо получается.

— Неплохо? — вроде бы не поверил он. — Это загод двенадцать тысяч? — Он извлек из кармана бумажник, отсчитал двадцатьбанкнот по сто долларов и придвинул их ко мне. — Держи. Здесь твойзаработок за пять лет. Бросай свою фирму и учись спокойно.

Это меня здорово разозлило, и то, как небрежно он отсчитывалдоллары, и то, что всерьез решил, что я могу их взять.

— Вы мне ничем не обязаны. Я не хотела вас спасать, уменя нечаянно получилось. Если честно, мне бы поскорее забыть обо всем этом,так что встречаться нам ни к чему, и вообще…

— Я тебя обидел? — нахмурился он.

— Вы меня не обидели. Я верю, вы действительно хотитепомочь, только у меня все в порядке и в помощи я не нуждаюсь. Вы извините, мнеготовить надо, а то не успею.

Он таращился на меня не меньше минуты, но деньги забрал и, кмоему облегчению, потопал к выходу.

— Ну что ж, до свидания.

— До свидания.

— Брату скажи, чтоб позвонил, я помогу.

— Спасибо, — кивнула я, и он наконец убралсявосвояси.

Вечером, когда мы пили чай, я рассказала маме о визитеНиколая.

— Андрюшке помочь обещал? А где визитка?

— На холодильнике. Мама принялась изучать ее.

— Я об этой фирме слышала. Очень серьезная фирма.

— А Пашка говорит — сплошной криминал, оттого-тохозяина чуть и не убили.

— Много твой Пашка знает. Думаю, Андрюшке стоитпозвонить. — Я поморщилась, а мама насторожилась:

— Что?

— Он мне деньги предлагал. Две тысячи баксов.

— Зачем?