Азартная игра - Феликс Фрэнсис Страница 36

– Так ты это сделал? – со всей серьезностью спросила Джен.

– Ну, разумеется, нет, – ответил я. – Полиция меня не отпустила бы, если бы считала, что я пытался убить Билли. У меня железное алиби.

– Тогда кто?

– Не знаю, – ответил я. – Но точно не я.

– Чтоб мне провалиться на этом месте! – воскликнула Джен. – Тогда выходит, настоящий убийца на свободе, шастает где-то поблизости.

– Причем не один, их полно, – заметил я. – Убийца не только Билли, но и Геба Ковака.

– А кто такой Геб Ковак? – спросила она.

– Парень, которого застрелили в Эйнтри в прошлую субботу, – ответил я. – Мой коллега по работе.

– Тогда, значит, ты его убил?

– Джен, – с нажимом произнес я. – Я никого не убивал и не пытался убить. Ясно тебе?

– Тогда почему тебя арестовали?

Я вздохнул. Люди, даже добрые твои друзья, верят тому, что написано в газетах.

– Кто-то донес полиции, что Билли кричал на меня в Челтенхеме, спрашивал, за что я собираюсь убить его. Сложили два и два, и у них получилось пять. Вот и все. Они превратно истолковали ситуацию.

– Почему Билли кричал на тебя?

– Поспорили из-за инвестиций.

Джен вопросительно приподняла бровь.

– Это конфиденциальная информация, – сказал я. – Ты же не хочешь, чтоб я рассказывал о твоих инвестициях каждому встречному и поперечному, верно?

– Нет, – согласилась она. – Но ведь и не меня нарочно сбили с велосипеда.

Попала в самую точку, но правила есть правила, и я обязан их соблюдать.

– Пусть Билли тяжело ранен, но он все равно остается моим клиентом.

«Хотя, конечно, и у конфиденциальности есть пределы», – подумал я.

В пятницу вечером мне позвонили из полиции Уилтшира и вызвали на допрос. И я провел время с двумя их представителями, в деталях и поминутно вспоминая все события вторника и среды на скачках в Челтенхеме, а также все, что связано с инвестициями Билли Серла.

– Это правда, что вы должны мистеру Серлу сто тысяч фунтов? – вопрос первого полицейского прозвучал, как выстрел.

– Нет, – спокойно ответил я. – Лично я ничего ему не должен. Билли Серл мой клиент, я его финансовый консультант, а это означает, что я давал ему рекомендации по размещению капиталов. В целом он инвестировал через меня около ста пятидесяти тысяч фунтов, а потом вдруг во вторник заявил, что ему срочно нужны все эти деньги, наличными. И он очень огорчился, даже рассердился, когда я сказал ему, что на то, чтоб реализовать через продажу все его ценные бумаги, уйдет несколько дней.

– Как думаете, зачем мистеру Серлу вдруг так срочно понадобилась такая сумма? – спросил второй полицейский.

– Он сказал мне, что задолжал какому-то парню сто тысяч и что ему нужно расплатиться с ним самое позднее в среду вечером. Иначе…

– Иначе что? – в унисон спросили они.

– Билли был напуган и, когда я сказал ему, что деньги поступят в банк не раньше, чем в пятницу, пробормотал нечто вроде: «до пятницы еще дожить надо».

– Это точные его слова?

– В целом да, – ответил я.

– А он говорил, кто этот человек?

– Нет. Но было ясно: он его очень боится. Почему бы вам не спросить самого Билли?

– Мистер Серл находится в критическом состоянии, – ответил один из них. – У него тяжелейшие ранения головы, в сознание пока не пришел, и неизвестно, придет ли вообще.

«Нет, это просто ужасно, – подумал я. – За все эти годы скачек Билли перенес столько падений, а тут вдруг какой-то мерзавец сбивает его автомобилем с велосипеда и наносит тяжелейшие ранения головы. Несправедливо».

– Не думаю, что сбить кого-то с велосипеда – самый надежный способ прикончить человека, – заметил я. – Откуда было знать этому типу, что Билли будет ехать на велосипеде именно в это время?

– Мистер Серл ездил на велосипеде в Лэмбурн каждый день в одно и то же время. Очевидно, то было своего рода тренировкой, и все кругом это знали. К тому же машина летела на огромной скорости.

– Пусть даже и так, но все равно менее надежный способ, нежели, к примеру, стрельба. – В этот момент я подумал о Гебе и о том, что с ним случилось в прошлую субботу. – Так вы абсолютно уверены, что это покушение на убийство?

– Да, мы расцениваем это происшествие как попытку убийства, – довольно неуверенно ответил один из них.

«Но это вовсе не означает, что так оно и есть на самом деле», – подумал я.

– Давайте вернемся к человеку, которому задолжал мистер Серл. Вы абсолютно уверены, что он даже не намекнул, кто бы это мог быть?

– Абсолютно, – ответил я. – Билли только и сказал, что должен денег одному парню.

Но зачем убивать того, кто должен тебе деньги? Ведь тогда нет никаких шансов вернуть долг. Возможно, нападение служило своего рода предупреждением. Или же напоминанием, что надо заплатить, и этот тип просто зашел слишком далеко. Или то было какое-то послание другим? Дескать, заплати, иначе с тобой случится то же, что и с Билли?

– «Рейсинг пост» намекала на то, что это как-то связано с букмекерством.

– Досужие домыслы, – сказал я. – Лично мне Билли ничего такого не говорил. Даже подчеркнул, что не может сказать мне, кому и почему должен эти деньги.

– Так почему он все-таки кричал, что вы его убиваете?

– Теперь я понимаю, должно быть, он поверил, что его точно убьют, если я не смогу собрать деньги к среде. И потому это будет моя вина, если его прикончат. Но в то время, конечно, мне это в голову не приходило.

Двое полицейских задавали мне одни и те же вопросы снова и снова, в разных вариациях, и я всякий раз отвечал одно и то же, терпеливо и вежливо.

В конце концов, продержав меня больше часа, они убедились, что мне нечего им больше сказать, и отпустили на все четыре стороны. Но перед тем как сделать это, поехали и осмотрели мою машину – нет ли на ней вмятин или царапин, указывающих на столкновение с велосипедом Билли. Их не оказалось.

Как только они уехали, я выехал из дома и помчался по дороге, чтобы успеть в Сэндаун к первому забегу. Уже на ипподроме я заметил несколько косых взглядов в мою сторону, услышал несколько нелестных и нелепых комментариев, но все равно был рад оказаться в привычной обстановке, свободным и на свежем воздухе.

Вот если бы еще я мог принять участие в скачках!..

– Из твоих сегодня кто-нибудь бежит? – спросил я Джен. Хотел, по крайней мере, убедиться, что она сегодня здесь не из-за меня.

– Один в большом стипль-чезе. Боевой Конь Эда. Шансов у него немного, но владелец очень настаивал. – Она выразительно закатила глаза, и я рассмеялся. – Смотрю, чувство юмора ты еще не потерял?