Заговор в Уайтчепеле - Энн Перри Страница 36

– Конечно, я все это могу, – произнес он более резко, чем намеревался. – Но мне не хотелось бы жениться на женщине, которая не верит в то же, во что верю я. Важнее религии для меня понятия о добре и зле, о том, что справедливо, а что нет.

Его собеседник улыбнулся и снисходительно покачал головой.

– Если вы влюбитесь, вам будет все равно, откуда она родом и во что верит. Вас просто будет тянуть к ней. – Его тон смягчился. – И если вы с нею рассуждаете о добре и зле, значит, не влюблены. Останьтесь друзьями, не женитесь на ней. Если, разумеется, у нее нет денег или чего-нибудь еще.

Телман оскорбился.

– Я ни на ком не женился бы ради денег! – раздраженно заявил он. – Главное в человеке – чувство справедливости. Если вы собираетесь прожить вместе с кем-нибудь всю жизнь, нужно сначала договориться, что порядочно, а что нет.

Продавец тяжело вздохнул. Улыбка исчезла с его лица.

– Возможно, вы правы, – согласился он. – Бог свидетель, любовь может принести много горя, если вы придерживаетесь разных верований и занимаете разное положение в обществе.

Сэмюэль положил леденец в рот, и в этот момент сзади хлопнула дверь. Он инстинктивно повернул голову. Лицо вошедшего человека показалось ему знакомым, хотя он и не мог вспомнить, где его видел.

– Добрый день, сэр. – Лавочник переключил свое внимание с Телмана на нового посетителя. – Чем могу помочь вам, сэр?

Мужчина заколебался, взглянул сначала на инспектора, а затем на продавца.

– Этот джентльмен пришел раньше меня, – вежливо заметил он.

– Я его уже обслужил, – отозвался лавочник. – Что вы желаете?

Прежде чем ответить, новый покупатель снова взглянул на Телмана.

– Ладно, если вы настаиваете. Полфунта табаку…

Брови продавца взмыли вверх.

– Полфунта? Хорошо, сэр. Какого именно? У меня имеются все сорта… виргинский, турецкий…

– Виргинский, – коротко бросил мужчина, сунув руку в карман за деньгами.

И тут полицейский вспомнил, где слышал этот голос. Он принадлежал журналисту по имени Линдон Римус. Этот журналист не давал прохода Питту во время расследования убийства на Бедфорд-сквер, а потом написал статью, вызвавшую скандал. Зачем он явился сюда? Наверняка не за тем, чтобы купить сразу полфунта табаку. И едва ли он отличал виргинский табак от турецкого. Римус пришел явно с другой целью, но присутствие Телмана смутило его.

– Благодарю вас, – сказал инспектор лавочнику. – Доброго вам дня.

Выйдя на улицу, он прошел около сорока ярдов до широкого дверного проема, откуда можно было наблюдать за дверьми табачно-кондитерской лавки, оставаясь незамеченным. По прошествии десяти минут Сэмюэл задумался, нет ли в лавке задней двери, выходящей в переулок. Что там так долго делал Римус? На этот вопрос существовал лишь один мало-мальски разумный ответ: то же самое, что и Телман, – а именно, пытался выяснить причину убийства, совершенного Джоном Эдинеттом.

Время шло. По улице двигался нескончаемый поток экипажей и повозок в обоих направлениях. Прошло еще десять минут, когда наконец Линдон вышел из лавки. Оглядевшись, он перешел на другую сторону улицы и направился на юг. Пройдя в ярде от Сэмюэля, заметил его, узнал и остановился. Полицейский улыбнулся.

– Удалось что-нибудь разузнать, мистер Римус? – спросил он.

Веснушчатое лицо журналиста с резкими чертами вытянулось от удивления, но он быстро взял себя в руки и сказал беспечным тоном:

– Пожалуй, нет. Есть идеи, пока еще не связанные друг с другом. Может быть, ваше присутствие здесь что-то означает?

– Всего лишь мятные леденцы, – ответил Телман с улыбкой. – Это лучше, чем табак. Я не различаю сорта табака, как и вы.

– А вас все еще интересует дело Эдинетта? – спросил Римус. – Интересный человек. – Его глаза сощурились. – Но что вам еще нужно? Вы ведь добились обвинительного приговора. Чего вы хотите?

– Я? – спросил Сэмюэль, изображая удивление. – Ничего. Вы думаете, здесь есть что-то еще?

– Мотив, – ответил Линдон. – Феттерс когда-нибудь приходил сюда?

– С чего вы взяли, что он мог сюда приходить? Вам об этом сказал лавочник?

Репортер поднял брови.

– Я не спрашивал его об этом.

– Стало быть, вас интересует не Феттерс, – заключил Телман.

На мгновение Римус смутился. Он сказал больше, чем следовало, но, взяв себя в руки, взглянул на инспектора с лукавой улыбкой.

– Феттерс и Эдинетт… разве это не одно и то же?

– Вы не говорили, что вас интересует Эдинетт, – заметил полицейский.

Линдон сунул руки в карман и медленно двинулся в сторону Майл-Энд-роуд. Телман пошел рядом с ним.

– Ничего нового узнать не удалось, так ведь? – задумчиво произнес Римус. – Ни мне, ни вам. Вероятно, у него действительно была веская причина для убийства Феттерса. И я думаю, она связана с другим преступлением, довольно серьезным, о котором никому не известно… вам так не кажется?

У Сэмюэля не было ни малейшего желания рассказывать ему что-либо о Питте.

– Очень может быть, – согласился он. – И в этой лавке меня, конечно, интересовали не только мятные леденцы.

Журналист криво усмехнулся и слегка ускорил шаг. Несколько секунд они шли молча, пересекая улицу, ведущую в сторону пивоварни.

– Будьте осторожны, многие влиятельные люди постараются помешать вам, – сказал вдруг Линдон. – Я полагаю, сюда вас послал мистер Питт?

– А вас – мистер Десмор? – парировал Телман, вспомнив, как кэбмен рассказывал о визите Эдинетта в редакцию газеты Дисмора.

На мгновение Римус растерялся, но быстро взял себя в руки.

– Я независимый журналист и никому не подотчетен. Странно, что вы, столь проницательный детектив, не знали об этом.

Полицейский недовольно хмыкнул. Итак, теперь Линдону известно, что его тоже интересует, почему Эдинетт убил Феттерса, и делиться своей информацией с ним он не намерен.

Когда они достигли Майл-Энд-роуд, Римус попрощался и влился в толпу, двигавшуюся в западном направлении, а у Телмана внезапно возникло желание последовать за ним. Это оказалось труднее, чем он предполагал, – прежде всего поскольку транспортный поток составляли по большей части грузовые телеги и повозки, а не экипажи, а главным образом потому, что Римус догадывался, что за ним следят, и хотел уйти от слежки.

Сэмюэлю потребовалось несколько спринтерских бросков, множество извинений и немного удачи, чтобы не упустить его из виду. Спустя полчаса он ехал в экипаже по Лондонскому мосту. За железнодорожным вокзалом Линдон, ехавший впереди него, вышел из экипажа. Он расплатился с кучером, взбежал по ступенькам лестницы вверх и скрылся за дверями больницы Гая. Телман тоже расплатился с кучером и последовал за ним, войдя в здание больницы. Однако журналиста нигде не было видно. Полицейский подошел к привратнику, описал Римуса и спросил, куда направился этот человек.