Жена скупого рыцаря - Оксана Обухова Страница 37

— А если попросить его поменяться?

— Никак. У него внуки школьники. Он уезжает отдыхать с ними. Конец августа Константиныча не устроит…

— Понятно, — вздохнул Лев. — Я отправляюсь отдыхать после соревнований…

Мы поговорили о погоде на Средиземноморском побережье Европы, о рыбалке на Селигере и грибах, которых в этом году мало в Подмосковье.

— У меня родня живет в Соликамске, — сказал Лев, — там грибы косить можно…

— Да ну?

— Ага. Но собирать неинтересно. Поставил перед собой два ведра и ползаешь кругами по одной полянке, пока доверху шляпками не набьешь…

— Так бывает? Ползаешь и не встаешь?

— Только на перекур. Если слой моховиков или маслят нашел, два часа — два ведра.

Людвиг зевнул, тявкнул, и мне послышалось: «Брехня-а-а».

— Промышленный сбор, — вздохнул Лева. — Никакой романтики.

— А я бы так пособирала… У меня зрение садится, мне на корточках, на ощупь, в самый раз…

— Поехали со мной, — Лев внимательно посмотрел на меня. — В тех краях не только грибы, люди замечательные. Встретят, не забудешь…

— Спасибо, — я потупилась. — Предлагаешь позвонить Мише и сказать, что вместо Испании едем на Урал?

— Можно и с Мишей, — серьезно сказал Лев. — И с Музой, и с вот этой псиной, — он дотянулся до Людоеда и потрепал его за уши.

Домашние животные незаменимы для разрядки существования. В неловких ситуациях они принимают на себя паузы и заполняют их пушистыми или, в случае Людвига, гладкошерстными меховыми телами.

В среду Муза опять проснулась ни свет ни заря. Повторное оглушение снотворным сбило свекрови режим, и она бродила по квартире неприкаянно и искала работу. Шуметь пылесосом в пять утра Муза не решилась, поэтому устроила шмон в кладовой. Развесила по балконам старые зипуны, разложила на припеке валенки и зимние сапоги, свои ровесники, и так увлеклась, что завтракала я в одиночестве.

Прихватив с холодильника записку «чего купить», я поцеловала Музу в тугую щечку и отправилась на работу.

Мысль о досрочном отпуске увлекла меня настолько, что, едва войдя в кабинет, я чуть было не отдала Матюшиной кредитное дело своих любимцев ЗАО «Альфа».

Нинель встретила меня в коридоре, проводила до стола и начала с вопроса:

— «Альфу» ты ведешь?

— Да.

Нинка часто заходила утром в мой кабинет поболтать, развеяться, настроиться на работу. Свой кабинет она делила с тремя дамами, и моя отдельная клетушка не давала ей покоя.

— Давай махнемся? Я тебе вторую очередь мясокомбината — там почти все готово, только подписать-оформить, а ты мне «Альфу».

Я машинально потянулась к папке, но задержала руку на весу. ЗАО «Альфа» — молодая строительная фирма. Два раза они брали кредит под строительство жилых домов, теперь собирались возводить торговый комплекс на Юго-Западе столицы.

«Нинка просто так просить не станет, — мелькнуло в голове. — Мясокомбинат у нее готов. Зачем ей делать двойную работу?»

«Греет место Степке, — пришел ответ. — Набьется ребятам из «Альфы» в друзья — притворится незаменимой, истреплет все нервы, а потом «решит вопрос положительно», и… — ать, два, Степан Матюшин в правлении «Альфы». Ловко».

— Мне надо подумать, — вильнула я. — Спрошу у Константиныча…

— О чем? — удивленно протянула Нинель. — Ему не все равно, кто «Альфой» занимается?

— Мне не все равно, — отрезала я. — Там хорошие молодые ребята. Пусть спокойно работают.

Видимо, я правильно разгадала Нинкины планы. Матюшина нервно дернула щекой и вылетела из кабинета, громко хлопнув дверью.

«Может быть, у Степана проблемы с Ковровым? И Нинель суетится, подыскивая мужу новое место? А если это связано со взятками?»

Но заниматься решением личных вопросов на производстве непрофессионально. Я задвинула сомнения подальше и взялась за папку ЗАО «Альфа».

Все тип-топ. Ребята грамотные, документы собраны — комар носа не подточит, проблем с кредитом быть не должно.

В обеденный перерыв я сгоняла в супермаркет и купила-таки Музе подарок — комплект шелкового постельного белья нежно-розового цвета, который присмотрела в прошлый раз. Атласная кружевная отделка так нарядно сияла сквозь целлофан, что я оставила пакет на подоконнике, постоянно косилась в его сторону и поднимала себе настроение.

Сегодня я признаюсь Музе Анатольевне, что до поездки в Испанию надо изготовить новую нижнюю челюсть. Тянуть с этим вопросом далее невозможно. Если свекровь не получит зубы до отправки на курорт, об отдыхе можно забыть. Сначала свекровь откажется ехать на море в старых зубах, потом Миша откажется ехать без мамы, в результате мне лучше будет уехать в Испанию одной. Лучше пляж в одиночестве, чем двое расстроенных Мухиных в презрении.

Белье настроение поднимало, мысль о встрече с двумя капитанами — Игнатовым и Белимбаевым — опускала тут же. К шести часам вечера душевные русские горки скрутили желудок до икоты. К машине Левы у крыльца банка я спустилась с сумкой, пакетом и заранее припасенной бутылкой минеральной воды.

— Напугай меня скорее, — после короткого приветствия, попросила я Леву, усаживаясь на переднее сиденье джипа. — Ик…

— Эко, как тебя разбирает, — пожалел приятель.

— Ик… Уже час мучаюсь. Вода не помогает. Ик…

— Хочешь, в столб врежусь?

— С ума сошел?! — перепугалась я и перестала икать.

Капитан Игнатов оказался рыжим добродушным толстяком с висячими усами и хохляцким акцентом. Какой, однако, интернациональный милицейский коллектив в отделении Текстильщиков подобрался. Игнатов ничего не писал, ничем не пугал, сидел, слушал и поглаживал пушистый рыжий ус.

— Все ясно, Серафима Андреевна, — в итоге произнес он. — Ваши прежние показания я уже просмотрел и… в принципе… согласен: сломать шею Гальцеву вы не могли. В принципе…

— А как насчет других происшествий? — спросила я.

— Попытка проникновения в квартиру и грузовик? — уточнил Игнатов.

— Да.

— И в том, и в другом вы не уверены? — тем же тоном произнес капитан.

— Да, — промямлила я и оглянулась на каменного Леву.

Лева битый час изображал молчаливое надгробие, и капитан обратился к нему сам:

— Лев Николаевич, вы сможете опознать шофера грузовика?

— Со спины, — пообещал боксер.

— Кхм, — сказал капитан. — Рост, вес, телосложение, цвет волос?

— Рост выше метра восьмидесяти, вес… килограммов девяносто… может, чуть меньше. Телосложение нормальное. Цвет волос… не знаю. Он был в кепке-бейсболке коричневого цвета.

Капитан опять крякнул и сказал: