Любовь вне закона - Сергей Майдуков Страница 4

Жена его обожала. Дочь тоже. Но в семьях всякое случается. В том числе и разные недоразумения.

— Наконец-то догадался, — сказала Мария, шумно собирая посуду со стола. — Слава тебе, господи.

— Что-то я не припомню, чтобы ты работу по… гм… «техническим причинам» пропускала, — заметил Пампурин, подходя к мойке.

Он уже был в костюме, но галстук пока не завязал, и это было очень правильное решение, учитывая лопнувшее яйцо.

— Наташа тяжело переносит критические дни, — тихо объяснила Мария, ставя посуду под струю воды. — А твои нападки ставят ее в неловкое положение. Ты к ней цепляешься в последнее время.

— Я не цепляюсь!

— Цепляешься!

— Я просто пытаюсь держать ее в рамках, вот и все. После того случая, когда она явилась под утро…

— Со всеми бывает, Валера, — вступилась за дочь Мария.

— И с тобой было? — насторожился Пампурин.

— Ой, чего только мы по молодости не вытворяли… — она отмахнулась, а по губам ее скользнула чуть заметная улыбка. — И выпивали, бывало, и по дискотекам бегали, и… — жена хихикнула. — Да ты и сам еще тот гусь был. Помнишь, как в Бердянске украл меня у родителей? Кстати, я и забеременела тогда…

— А Наташке рано! — прошипел Пампурин. — Ей учиться нужно, ума-разума набираться. Вот получит диплом, тогда и…

— У меня ты диплом не спрашивал, когда в постель тащил.

— При чем тут это! — он поморщился. — Вечно у тебя одни глупости на уме.

— Только ты у нас праведник! — перешла в наступление Мария. — А кто позавчера домой пьяный приполз?

— Ну уж и приполз… — Пампурин быстро покинул кухню, взял галстук и стал завязывать его перед зеркалом в прихожей. — Что за манера преувеличивать? Обычная встреча одноклассников. Посидели, выпили…

Мастеря узел, он избегал смотреть на отражение жены, успевшей встать у него за спиной.

— Все одноклассники летом встречаются, на годовщину выпускных экзаменов, — сказала она.

— А мы весной, — отрезал Пампурин. — Так повелось.

Затронутая тема нравилась ему все меньше и меньше. Галстук упорно не желал завязываться правильно.

— Дай-ка я, — сказала Мария, разворачивая мужа лицом к себе. — Вот так. — Она ловко захлестнула и заправила в петлю шелковую шлею. — Доволен?

— Доволен… Эй! — он попробовал просунуть палец под галстук. — Туго, Маша!

— Это еще не туго. Вот если вздумаешь врать…

Не закончив своей шутливой (точнее, полушутливой) угрозы, Мария поправила узел и отступила, любуясь творением рук своих. Пампурин, в свою очередь, любовался ею. Она была одной из тех миниатюрных блондинок с кукольным ротиком и пышным бюстом, которые никогда не жалуются на отсутствие внимания мужчин. Васильковые глаза, оттенённые синим халатиком, казались нарисованными, как и свободно разметавшиеся локоны, обрезанные лишь немногим ниже уровня мочек ушей, чтобы были видны сапфировые сережки. Спереди волосы росли прямо от макушки, а сзади были не только подстрижены, но и подбриты, обнажая затылок с трогательной ложбинкой.

— Ты же знаешь, Маша, я никогда тебе не вру, — произнес Пампурин, погладив жену по волосам.

И это была очередная ложь, как мрачно отметил он мысленно, покидая дом и направляясь к машине. Позавчера со встречи одноклассников все только началось, причем их, одноклассников, собралось только трое, так что, по сути, это была обычная пьянка под благовидным предлогом. Намеревались тихо-мирно посидеть у Федьки Крюкова, а потом нелегкая понесла их в ресторан, где поддали уже нешуточно. Последнее, что отчетливо помнил Пампурин, это случайная встреча с рецидивистом Неделиным, проходившим в уголовных сводках как воровской авторитет Неделя. И пьяная болтовня с ним никак не красила Пампурина. Ни как солидного отца семейства, ни как старшего следователя прокуратуры.

О чем они говорили? Кажется, ничего лишнего Пампурин себе не позволил. Спросил, давно ли Неделя освободился, собирается ли взяться за ум, обзавестись семьей, устроиться на работу… Дурацкие вопросы. Неделя даже не стал притворяться, что таковыми их не считает. Сказал, что подошел, чтобы еще раз поблагодарить Пампурина.

— Да ладно, — отмахнулся тот. — Дело прошлое.

— Я твой должник, — напомнил Неделя. — Жизнь моя, может, и никчемная, но ты ее спас.

Они поёживались под укрывавшим их мокрым снегом на обочине дороги, где, как выяснилось, оба рассчитывали поймать такси. Приятели Пампурина остались в ресторане, а он нашел в себе силы отказаться от искушения и отправиться домой. Тем не менее алкоголь в крови давал себя знать, потому что Пампурин неожиданно предложил:

— Может, завернем куда-нибудь, опрокинем по рюмашке?

— Как хочешь, — сказал Неделя с непроницаемым лицом.

— Черт! — Пампурин пьяно хлопнул себя по лбу. — Совсем забыл. Тебя же за общение с «мусором» на ножи поставят.

Он редко прибегал к уголовному жаргону, хотя по роду службы владел им неплохо. И отлично знал, что если воры увидят их вдвоем, то Неделе могут «предъявить» стукачество, что будет равнозначно смертному приговору.

— Я твой должник, — повторил Неделя упрямо.

Он был моложе Пампурина лет на пять или даже больше, но со стороны они казались ровесниками. Дело было в выражении лица Сергея Неделина, в его манере держаться. Глянет — как бритвой резанет. Скажет — точно гвоздь вколотит. По-волчьи поджарый, настороженный, готовый хоть прямо сейчас убить или быть убитым. Когда его брали, он оказал сопротивление, ранил двух спецназовцев, а те его в отместку свинцом нашпиговали и умирать на снегу бросили. Пампурин, присланный на место событий для осуществления прокурорского надзора, вмешался, а бойцы на него вызверились: «Не лезь куда не просят, не то и тебя положим, а на бандюгу свернем. Пусть подыхает, нормальным людям жить спокойней будет».

Так-то оно так, однако Пампурин заартачился, полез на рожон. По правде говоря, поначалу он лишь о своем авторитете беспокоился и чести мундира, а на истекающего кровью Неделю даже не смотрел. Потом встретился с ним взглядом, прочел в мутнеющих глазах звериную тоску и не отступил, несмотря на то, что на него ствол для острастки направили. Короче говоря, отстоял парня, самолично сопроводил в больницу и там сдал докторам под расписку. За минувшие годы и думать забыл о том случае, и тут на тебе — судьба вновь свела.

Пампурин ухмыльнулся и тут же нахмурился.

— Погоди, погоди, — произнес он, старательно ворочая языком. — А что это ты на свободе гуляешь? Тебе же вроде «десяточку» впаяли?

— Если я скажу, что по УДО выпустили, ты ведь не поверишь? — сухо спросил Неделя.

Настоящим ворам условно-досрочное освобождение не светило, поэтому Пампурин нахмурился еще сильнее.

— Не испытывай судьбу, Сергей. Ты ведь в бегах, насколько я понимаю? Хочешь, чтобы еще десятку накинули? Давай явку с повинной оформим?