Кто в чемодане живет? - Дарья Донцова Страница 4

– Стой, ты куда?

Она в ответ:

– На занятия по живописи.

Рисует хулиганка великолепно, талант от отца унаследовала. Естественно, я отпущу Нину, а через полчаса вспоминаю: в художественной школе она по понедельникам, средам и пятницам занимается, а сегодня четверг!

От бесконечной болтовни пожилой дамы у меня началась морская болезнь.

– Что вы от меня хотите? – спросил я.

Галина Михайловна открыла дорогую кожаную сумку и вынула самый модный нынче мобильный.

– Игорек улетал во Владивосток. Там образовался заказчик, местный олигарх, он пожелал в своем новом доме потолок, как в Сикстинской капелле, расписать.

– Ну и ну, – вырвалось у меня.

– Масштабная работа, – зачастила Лапина. – Клиент пригласил лично Игоря. Тот взял бригаду, и они отправились. Вернется сын в конце августа. Нина, естественно, на мне. Спасибо Игорьку, теперь у нас никаких проблем с деньгами нет. Живем в двухуровневом пентхаусе, прислуги полно. Но у Нины няни нет.

– Конечно, – согласился я, – в пятнадцать лет мамка уже не нужна.

– Ошибаетесь, голубчик, – возразила бабушка, – в подростковом возрасте за детьми следует в десять глаз смотреть, но Игорек всегда был против воспитательниц для девочки, он только мне доверяет. Нина на бабушке. Вот читайте!

Я взял протянутую трубку.

– «Если хотите увидеть внучку живой, приготовьте сто шестьдесят тысяч рублей старыми купюрами. Завтра объясним, где их искать. Не будет денег, убьем Нину». Глупая шутка! Сто шестьдесят тысяч?! Похитители такие мелкие суммы не требуют. Они всегда тщательно планируют преступление, должны знать, что отец Нины обеспеченный человек, который отдаст за ее спасение любую сумму. Требование смахивает на дурной розыгрыш.

Галина Михайловна тяжело вздохнула.

– Поэтому я и пришла к вам, а не помчалась в полицию. Пару дней назад я застала Нину, когда она в моей спальне рылась в шкафу. Можете смеяться, но деньги на хозяйственные расходы я держу на полке в банке из-под печенья. Игорь мне давно сейф купил, но в жестянке удобнее. И никто из прислуги на казну ни разу не покушался.

– Внучка решила стянуть наличность? – уточнил я. – Она нечиста на руку?

Галина Михайловна скорчила гримасу.

– Как я уже говорила, Нина врет как дышит, непослушная, вредная… Но красть! Ранее этого за ней не замечалось. А тут! Я собралась в поликлинику, спустилась в подъезд, сообразила, что кошелек забыла, вернулась… Внучка стоит у гардероба, коробка открыта, в руке купюры.

– И как девочка объяснила это? – спросил я.

– Понесла чушь, будто в школе собирают деньги на лечение одноклассницы, не хватает восьмидесяти тысяч, – сердито объяснила Галина, – Нина обещала их принести. Я в присутствии вруньи звякнула классной руководительнице. Та подтвердила мои сомнения – все здоровы, никому помощь не требуется. И как Нина себя повела, когда я ее упрекнула в желании меня ограбить? Заплакала, начала умолять о прощении? Как же! Швырнула деньги на пол, заорала… Не могу повторить ее слова, такие даже мужчине произносить неприлично.

– Восемьдесят тысяч, – повторил я, – а в записке требуют сто шестьдесят. Интересно. Где сейчас девочка?

Галина Михайловна сцепила пальцы в замок.

– Вчера утром ушла в школу и не вернулась. Я до полудня ни о чем дурном не думала, но потом позвонила Ирина Осиповна, классный руководитель, и спросила: «Нина отсутствовала на занятиях. Она заболела?» Гимназия элитная, платная, там за детьми пристально следят, классы маленькие, по десять-двенадцать человек, каждый ребенок на виду. Я подумала, что нахалка решила прогулять, поэтому ответила: «Легкая простуда».

– Соврали? – улыбнулся я.

Щеки клиентки порозовели.

– Ну… да… понимаю, как это выглядит. Сама упрекаю Нину во лжи, а… Сейчас объясню. Игорь очень строгий отец. Он дочь в ежовых рукавицах держит. За четверки ей здорово влетает, отец говорит: «Я одни пятерки получал, мне дочка-лентяйка не нужна». Как-то раз Нина сбежала с уроков в кино с приятелем. Ирина Осиповна мигом к нам домой трезвонить, и, как на грех, Игорь трубку взял. Вот уж правда, что Господь шельму метит. Сын всегда с утра до ночи на работе, а тут! Два часа дня, а он дома. Учтите психологический момент, Игоречек рос идеальным ребенком, ни слова неправды я от него не слышала, учился прекрасно, занимался спортом, жил по четкому расписанию, никаких дурных компаний. Чтобы Игоряша занятия пропустил? Да он с температурой в класс бежал.

– Неужели в подростковом возрасте он тоже образцово себя вел? – усомнился я.

– Ни малейших проблем, – заверила Галина, – со мной не спорил, по хозяйству помогал, купить себе что-то не требовал, деньги, на соревнованиях полученные, в семейную кассу сдавал.

– Вам достался раритет, – заметил я.

– Знаю, – без тени улыбки согласилась Лапина, – Игорь просто не понимает: как можно удрать с уроков? Сын схватил ремень да так Нину выдрал, что та потом три дня еле ходила. И пообещал ей: «Еще раз услышу, что слиняла из гимназии, отдам в закрытую школу тюремного типа».

– Вы пожалели внучку, – понял я.

Галина Михайловна взяла чашку с остывшим чаем.

– Прекрасно видя изъяны характера Нины, я все равно люблю девочку. Игорь жениться более не собирается, у него даже девушки нет. Сын весь в работе, типичный пример трудоголика. Он очень умный, создал успешный бизнес без стартового капитала и чьей-либо поддержки. Но кое в чем он, как все мужчины, туп. В девочке половина крови шалавы, генетику надо учитывать, исправлять дурные наклонности. Но бить категорически нельзя! Я в экзекуцию не вмешивалась, хотя от криков Нины сердце переворачивалось. Но потом сказала сыну:

– Телесные наказания ни к чему хорошему не приведут.

Он ответил:

– Мама! Не вмешивайся. В отличие от тебя я знаю, что бывает с подростками, которых никогда не лупили. Тинейджеру надо кого-то бояться. Ты добрый полицейский, я злой. Нина врунья, это качество необходимо с корнем выдрать, иначе такие ягодки из цветочков получатся, что мало нам с тобой не покажется.

Двадцать девятого августа у Нины день рождения, внучка лист подарков составила, гостей планировала. И вдруг Ирина Осиповна с вопросом: не больна ли девочка? Да, я солгала. Из жалости. Не хотела, чтобы Игорь дочь в пансионе с суровыми условиями запер, праздника-презентов лишил. Решила сама с ней поговорить, припугнуть словесно.

– Простите, – остановил я клиентку, – на дворе август. У школьников каникулы, о каких занятиях идет речь?

– Нина учится в Европейской гуманитарно-культурной гимназии, – пустилась в объяснения Галина, – у них своя система. Летом дети отдыхают только в июле, июнь и август рабочие. Зато на Пасху и Рождество у них каникулы по месяцу. Понимаете, почему я прибежала к вам?

– Вы заподозрили, что похищение – это спектакль, который устроила сама Нина, – ответил я, – ваша внучка где-то прячется, ждет, что вы ей деньги отдадите. Интересно, зачем ей деньги? А ко мне вы обратились, чтобы Игорь не узнал о поведении дочери, опасаетесь, что Нина тогда до получения аттестата под замком в учебном заведении для малолетних преступников окажется.