Все пропавшие девушки - Меган Миранда Страница 4

Грудь у него была в грязных полосах, руки в земле. Он отер ладони о джинсы и шагнул ко мне.

– Видишь, успела до полчетвертого, – сказала я.

Нелепая фраза. Из нас двоих ответственным всегда считался Дэниел. Он бросил учебу, когда маме потребовался уход. Он решил, что нужно показать папу врачам. Он контролировал финансы. Тот факт, что я приехала почти вовремя, никак не мог радикально изменить ситуацию.

Дэниел засмеялся и снова отер ладони о джинсы.

– Я тоже рад тебя видеть, Ник.

– Извини.

Я шагнула к нему, обняла. Явный перебор. Я всегда так делала. Пыталась компенсировать холодность первых минут. Дэниел не обнял меня в ответ, наоборот, окаменел. Я продолжала висеть на нем, понимая, что пачкаю свою одежду.

– Как работа, как Лора, как ты?

– Дел хватает. Лора раздражительная, как все беременные. Хорошо, что ты приехала.

Я улыбнулась, отпустила его, поспешила к машине за сумкой. Обмен любезностями с братом никогда мне не удавался. Я не понимала, как на эти любезности реагировать, чтó брат под ними разумеет. Он их произносил с недовольным видом, и мне хотелось встать в боевую стойку.

– Вот, привезла, – я открыла заднюю дверь машины, стала ворошить коробки, – подарок для Лоры. Для вас обоих. Для малышки.

Где чертова коробка? Та, с погремушкой на крышке, в блестящем хамелеонистом подарочном мешочке?

– Сейчас. Был же. Куда делся? – бормотала я.

Оберточная бумага имела принт: подгузники на безопасных булавках. Не вполне понимая замысел дизайнера, я решила, что это как раз в Лорином стиле.

– Ник, – заговорил Дэниел, взявшись пальцами за дверь машины, сверху, – подарок подождет. Предрожденчик только в следующие выходные. В смысле, если ты не занята. Если захочешь прийти.

Дэниел кашлянул, отцепил пальцы от двери.

– Лора была бы рада тебе.

– Ладно, – сказала я, выпрямляясь. – Приду. Конечно, приду.

Я захлопнула дверь и пошла к дому. Дэниел широко шагал рядом. Я спросила:

– Насколько все плохо?

Я не видела дом с прошлого лета, с тех пор, как мы определили папу в «Большие сосны». Тогда нам представлялось, что временно. Так мы и сказали папе. «Это ненадолго, пап. Пока тебе не станет лучше. Потерпи чуть-чуть». Сейчас было ясно, что улучшений не предвидится, что ни о каком «чуть-чуть» речь не идет. У папы в голове бардак, в финансах – полный хаос, не поддающийся никакому логическому анализу. Ладно, по крайней мере, у него есть дом. У нас есть дом.

– Я еще вчера звонил, сказал, чтобы коммуникации подключили; только с кондиционером непорядок.

Волосы щекотали мне шею сзади, платье с короткими рукавами прилипло к спине, пот струился по голым ногам – а ведь я еще и пяти минут здесь не провела. Колени дрогнули, когда я ступила на растрескавшееся деревянное крыльцо.

– Куда пропал ветер?

– У нас целый месяц полный штиль, – сказал Дэниел. – Я пока притащил пару вентиляторов. Нужно обновить краску, заменить лампочки. Полы и окна помыть. И решить, куда девать мебель и прочее. Хорошо бы обойтись без риелтора – сэкономили бы, – добавил он, сопроводив слова многозначительным взглядом.

Для этого я и приехала. Не только чтобы разобраться с папиными бумагами, но и чтобы продать дом. У Дэниела – работа, и ребенок вот-вот родится, и вообще, Дэниел здесь живет. А у меня – двухмесячный отпуск. Я пересдала квартиру с выгодой. Я ношу помолвочное кольцо и имею жениха, который работает по шестьдесят часов в неделю. И еще у меня в черепной коробке пляшет, и мечется, и бьется, как запертый призрак, имя – Коринна Прескотт.

Дэниел дернул половинки экранной двери. Знакомый треск пронзил меня до самых печенок. Обычная реакция. Добро пожаловать домой, Ник.

* * *

Дэниел помог мне разгрузить машину, втащил чемоданы на второй этаж. Мои личные вещи он сложил на обеденном столе в кухне. Оперся о разделочный стол, поднял в воздух пыль. Пылинки зависли в луче света – резком, узком. Дэниел закашлялся, прикрыл рот ладонью.

– Извини. Руки не дошли до уборки. Только инвентарь собрал.

Он махнул на картонную коробку.

– Ничего. Уборкой займусь я. Для того и приехала.

Раз уж я здесь надолго, следует начать со своей комнаты, чтобы, по крайней мере, спать в чистоте. Прижимая к бедру коробку с инвентарем, я протиснулась мимо чемодана и вошла в свою старую спальню. Как всегда, в пороге скрипнула половица. Сквозь шторы пробивался приглушенный свет, придавая обстановке потусторонность. Я щелкнула выключателем, но лампочка не зажглась. Опустив коробку посреди комнаты, я раздвинула шторы. Дэниел топал из гаража, тащил под мышкой вентилятор.

В изножье кровати сбилось старое желтое в ромашках одеяло. Как будто я и не думала уезжать. Открытая простыня имела вмятины – от бедра, колена, щеки, – словно спавший только что поднялся. Дэниел загрохотал в прихожей, я поспешно набросила одеяло на постель, спрятала выпуклости и вогнутости.

Я открыла оба окна – и то, на котором блокиратор был в порядке, и то, на котором он сломался, еще когда я в средней школе училась, и никто его с тех пор не потрудился наладить. Защитные жалюзи куда-то делись; невелика потеря, все равно они давно деформировались из-за неподобающего обращения. Из-за того, что я ночь за ночью приподнимала их вручную снизу, изнутри, по-пластунски выползала на крышу, спрыгивала на мягкий грунт – ничего страшного, главное, не промахнуться. В семнадцать такие действия наполнены смыслом, в двадцать восемь кажутся нелепыми. Забраться назад через окно я не могла; я возвращалась черным ходом, кралась по лестнице, помня о скрипучей половице. Наверное, стоило и ускользать из дому через дверь, не рискуя собой и не портя жалюзи.

Отвернувшись от окна, при ярком свете, я заметила мелочи, уже сделанные Дэниелом. Со стен исчезли фотографии, оставив прямоугольники более темного желтого оттенка; старые обувные коробки, что хранились на верхней полке шкафа, выстроились вдоль стены в дальнем углу; плетеный коврик, еще из маминого детства, из-под кровати переместился на середину комнаты.

Скрипнула половица. Дэниел стоял на пороге с вентилятором под мышкой.

– Спасибо, – сказала я.

Он пожал плечами.

– Не за что.

Дэниел достал вентилятор из коробки, установил в углу, щелкнул выключателем. Боже.

– Спасибо, что приехала, Ник.

– Спасибо, что начал прибирать в моей комнате.

Я переступила с ноги на ногу. И как это другие братья и сестры умудряются ладить? Не успели встретиться – глядишь, уже будто и не расставались. Мы с Дэниелом, похоже, целый день так и будем ходить вокруг да около по пустому дому, до смерти друг друга заблагодарим.

– Что? – переспросил Дэниел, устанавливая скорость оборотов.