Бег по вертикали - Джозеф Гарбер Страница 42

Ледяной, монотонный голос Рэнсома продолжал:

— Джентльмены, это небрежность. Я просил полностью прочесать эти лестницы после сегодняшней некомпетентной попытки заманить объекта под выстрелы. Я разочарован результатами. Давайте попытаемся с этого момента действовать чуть более профессионально. Учитывая нежелание объекта сотрудничать, осторожность необходима.

— Сэр, мы собираемся его взять?

— Ответ утвердительный, Гусь. Если мы не возьмем его на улицах, значит, возьмем его здесь, когда он вернется. А он вернется, можете не сомневаться.

«Черта с два!»

— Отлично. Я с удовольствием поговорю с мистером Эллиотом по душам.

— Обойдетесь. Я первый в очереди. А вам уже ничего не достанется.

…Он не считает, что война состоит из убийства ваших врагов. В этом противоречие.

Патрик О'Брайан. На краю земли

«Признай, приятель, тебе всегда хотелось это сделать».

Конечно.

«Ты в жизни так не развлекался».

Тепло. Очень тепло.

«Этот тип в „БМВ“ не воспринимает тебя всерьез. Ослепи его».

Дейв включил дальний свет. Водитель «БМВ» сидел, приклеившись ухом к мобильному телефону. Он перегородил два ряда и не желал двигаться с места, перекрывая путь Дейву. Дейв отыскал на приборной доске микрофон, включил его и гневно прорычал:

— Водитель «бумера»! Это полицейская операция! Или вы освободите дорогу, или отправитесь в тюрьму!

Его усиленный громкоговорителем голос разнесся над заполненными людьми улицами. Водитель «БМВ» бросил взгляд через плечо, скривился и взял в сторону. Дейв нажал на акселератор и понесся по ночному Манхэттену в угнанной полицейской машине, сопровождаемый лишь своим язвительным ангелом-хранителем.

«Круто!»

Ключи были у полицейского в кармане. Для удобства к ним был прицеплен ярлычок с номером машины. Дейв настороженно посмотрел на них и хотел бросить на кафельный пол мужского туалета, когда его внутренний голос прошептал: «Эй, приятель, ты только что нокаутировал полицейского при исполнении обязанностей — ну ладно, взявшего перерыв, чтобы облегчиться, — и привязал его к трубе в туалете, в кабинке для инвалидов. Добавь к этому тот факт, что ты украл его одежду, его жетон, табельное оружие и фуражку».

Но не его туфли.

«Исключительно потому, что они тебе не подошли. Плюс к этому ты убил не то пятерых, не то шестерых парней, которые, возможно, являются федеральными агентами, украл деньги у всех, кто тебе встретился на пути, сообщил по телефону о заложенной бомбе, устроил опасные для жизни ловушки на пожарной лестнице офисного высотного здания на Парк-авеню, совершил бесчисленное количество нападений при отягчающих обстоятельствах, преступных взломов и проникновений. Кроме того, тебя разыскивают за убийство Берни Леви. Ну так и что они с тобой сделают, если ты вдобавок к этому угонишь полицейскую машину? В самом худшем случае, быть может, добавят еще пару столетий к твоему сроку в Синг-Синге, а срок этот так и так составит десять тысяч лет».

Дейв пожал плечами — и сунул ключи в карман. Он вышел из туалета на сорок пятом этаже в тот момент, когда туда входил другой полицейский. Дейв кивнул ему.

— Ну и дела, — пробурчал полицейский. — У мужика своя корпорация, а он сиганул из окна. Нет, ты представляешь?

— А я говорю лейтенанту, — отозвался Дейв, — что хочу хоть раз в жизни облегчиться в навороченном сортире в частной лавочке на Парк-авеню, а он мне говорит: нет, там могут быть улики!

— Вот и мне то же самое сказали. Обалдеть просто!

Пять минут спустя Дейв уже был на первом этаже, проталкивался через толпу полицейских и съемочных групп к выходу. На него никто не обращал особого внимания. Как он и ожидал, полицейская форма сделала его еще более незаметным, чем личина телефониста-ремонтника.

Патрульная машина стояла прямо у края тротуара. Дейв нырнул в нее, включил зажигание и поехал в ночь.

На пересечении Восемьдесят седьмой улицы и Бродвея Дейв резко вывернул руль влево, весело заставив полицейскую машину развернуться на всех четырех колесах, и на полной скорости помчался на запад. На середине следующего квартала он включил сирену и мигалку. Потом притормозил, свернул направо и поставил машину у тротуара. Рядом с пожарным гидрантом как раз нашлось местечко для нее.

«Кажется, сегодня ты нарушил все законы, сколько их есть».

Марджи Коэн сказала, что живет на Девяносто четвертой улице. Дейв намеревался оставшуюся часть пути пройти пешком. Оставлять патрульную машину себе — или даже держаться неподалеку от нее — было слишком рискованно. Скоро ее отсутствие заметят.

Дейв взял под мышку бумажный пакет с одеждой Грега и зашагал на восток по Восемьдесят седьмой. Судя по взглядам, которые бросали на него немногочисленные прохожие, тут не привыкли видеть копа, путешествующего на своих двоих. Во всяком случае, большинство народу не привыкло.

На Бродвее Дейв свернул на север. Он уже много лет не бывал в этой части города. Джентрификация [9]яппи изгадила всю округу. Бары, мимо которых проходил Дейв, пестрели папоротниками в горшках и вульгарно-претенциозными названиями. Там, где раньше продавали всякий мелкий хлам, теперь был магазин антиквариата. Манекены в витринах магазинов одежды выглядели словно Шер после утомительной вечеринки. Впрочем, на улицах по-прежнему было грязно, и они были завалены тем специфическим мусором, который может накопиться лишь в верхнем Уэст-Сайде на Манхэттене.

«Веди себя как коп, а не как турист».

Дейв добрался до Девяносто первой улицы, прежде чем обнаружил то, что хотел. Зеленая неоновая вывеска над входом гласила: «Бар и гриль Макэнна».

«Если нельзя положиться на ирландский паб, на что же тогда можно положиться?»

Дейв отворил дверь. В пабе стоял полумрак. Пахло разливным пивом, старыми древесными опилками и тушеной говядиной. Клиенты заведения не походили на яппи, никогда ими не были и никогда не собирались ими становиться. Похоже было, что они давно уже сидят на своих местах. Пара человек взглянули на Дейва и вернулись к своему пиву.

Дейв прошел к стойке бара. Бармен уже наливал ему «Баллантайн». Дейв терпеть не мог эту марку. Но все-таки взял кружку.

— Чем могу помочь, офицер?

Дейв приподнял кружку.

— Вы мне уже помогли.