Меч Немезиды - Данил Корецкий Страница 42

Он улыбнулся и подмигнул. Карпенко сразу почувствовал расположение к этому человеку.

Они прошли по широкому, покрытому ковровой дорожкой коридору. На подоконниках стояли цветы в горшках, в рекреациях — фикусы в кадках. Во внешней обстановке, на взгляд Карпенко, ничего не изменилось. Наверное, и дорожка та же самая, может, и цветы те же… Только на входе раньше дежурили два постовых: один — офицер Вооруженных сил, второй — КГБ. Для предотвращения сговора и переворота…

— Мой совет, — сквозь зубы проговорил Роман Анатольевич, явно опасаясь микрофонов. — Подумайте о своей официальной безопасности. Задайте вопрос о прикрытии. И гарантиях.

— Что? Каком прикрытии?

— Поймете по ходу дела.

Карпенко взглянул на застывшее лицо спутника. Сейчас оно не казалось добродушным. И он вдруг вспомнил, где видел этого человека: на обсуждении плана штурма дворца Амина! Перспективный специалист по антитеррору, он резко выступил против прямой атаки дворца спецгруппами КГБ, заявив, что это задача для мотострелков или десантников, а не для оперативных сотрудников контрразведки!

Хотя эксперт предлагал собственный план, но слушать его никто не стал: возражение только вызвало раздражение руководства, его прервали, и карьерный рост смельчака на этом совещании закончился. Штурм прошел с большими потерями, только благодаря героизму и самоотверженности исполнителей им удалось выполнить задачу, но практически все получили ранения, несколько человек были убиты… Зато те, кто планировал операцию, получили награды, стали генералами и большими начальниками, а принципиальный Роман Анатольевич встречает на автостоянке посетителей своего шефа… Но тем более к его советам стоит прислушаться!

Кабинеты и атмосфера в них тоже остались прежними. Обстановка внушала почтение и подавляла посетителя с порога. Огромные окна, высокие, с лепниной, потолки, полированная мебель, государственный флаг России, огромный портрет действующего Президента… Все это, в совокупности с серьезным, сосредоточенным лицом генерал-полковника, производило впечатление на любого, кто попадал сюда. Впечатление высших сфер, прикосновенности к государственным делам, ощущение ответственности и своей особой значимости наваливалось на плечи посетителя, располагая его к повиновению и покорности.

Впрочем, на Виталия Карпенко весь этот антураж особого впечатления не произвел. Может быть, потому, что он ничего не хотел от власти, а потому не испытывал никакой зависимости. Он стремительно пересек обширное пространство светлого кабинета и энергично пожал руку вышедшему из-за стола хозяину.

— Генерал-полковник Стравицкий Сергей Александрович, — представился тот. — Правда, сейчас без погон: действующий резерв.

Карпенко равнодушно пожал плечами. Ему не было никакого дела до подробностей карьеры неизвестного ему человека. Тем более такого, имя которого ничего ему не говорило. А в тех кругах, в которых всю жизнь вращался Карпенко, ценились не должности и слова, а фамилии и дела.

— Генерал-майор Карпенко, — соблюдая этикет, в свою очередь представился он. — Отставник КГБ СССР.

Прозвучало несколько пародийно. Раз его пригласили сюда и выписали пропуск на его фамилию, значит, все о нем здесь известно. Ну да ладно…

Стравицкий вернулся в свое кресло, предложил гостю сесть, раскрыл кожаную папку, просмотрел несколько бумаг.

Карпенко ждал. Ясное дело, что Стравицкий позвонил ему не просто так. Значит, зачем-то понадобился. Но что-то он мнется… Не знает, как лучше перейти к делу? Карпенко не собирался упрощать ему задачу.

— Вы серьезный и опытный человек, Виталий Сергеевич, — глядя в стол, начал, наконец, Стравицкий.

— Спасибо за оценку, — сказал Карпенко. — Думаю, она несколько завышена. Хотя в целом соответствует действительности.

Он хотел показать свою независимость: обычно с начальниками так не разговаривают. Но хозяин кабинета пропустил вольный тон мимо ушей.

— В Кабуле вы не придавали внимания политесу, — слегка улыбнулся он. — И в Чечне. Да и здесь, в Москве, тоже… Вы — человек дела, долга и чести. Именно поэтому мы к вам и обратились…

— Странно, — Виталий тоже слегка улыбнулся. — Я думал, что эти качества уже не считаются достоинствами.

И снова Стравицкий не обратил внимания на эту реплику. Он вынул из папки несколько листков бумаги с грифами высшей секретности и положил перед отставным генерал-майором:

— Ознакомьтесь с этими документами!

Карпенко отстранился:

— У меня нет допуска к секретным материалам. Тем более такой степени.

— Ознакомьтесь. Как инициатор проблемы, я имею право решать — кого к ней допускать!

Карпенко секунду колебался. Но интерес пересилил щепетильность. Он придвинул к себе листки, привычно пробежал взглядом, удивленно посмотрел на Стравицкого, потом прочел еще раз, уже не спеша.

Указ о создании российского дивизиона международной оперативно-боевой группы «Меч Немезиды». Перечень задач группы. Проект приказа о назначении командиром группы генерал-майора в отставке Карпенко. Проект указа о присвоении генерал-майору Карпенко воинского звания генерал-лейтенант.

Он был ошеломлен. Но умение держать себя в руках пересилило крайнюю степень изумления.

— Почему я? — невозмутимо поинтересовался он у Стравицкого, как будто речь шла об обычном кадровом решении, например о назначении его заместителем директора ФСБ, которое, впрочем, тоже вряд ли можно было бы назвать обычным.

— А как вы думаете? — вопросом на вопрос ответил тот.

Карпенко пожевал губами. Тут и думать нечего. Если бы деятельность тайной организации «Белый орёл» нашла закрепление в письменном виде, то получилось бы почти то же самое. «Белый орёл» мало чем отличался от «Меча Немезиды». Во всяком случае, по методам работы…

«Белый орёл» долго оставался невидимкой, хотя по отдельным косвенным признакам деятельность тайной организации можно было обнаружить, как астрономы по гравитационным возмущениям вычисляют сверхплотные потухшие звезды. Но если бы сидящие у телескопов аналитики не хотели обнародовать свои открытия, о белых карликах никто и никогда бы не узнал. Снайперские выстрелы в неуязвимых для закона преступных авторитетов наделали переполох в криминальном мире и породили смутные слухи, не нашедшие, однако, подтверждения, потому что проверяли их люди, не заинтересованные в том, чтобы нелепые сплетни подтвердились.

Нити организации постепенно пронизывали армию, силовые структуры, отдельные звенья государственного аппарата. Но для того, чтобы заявить о себе и заручиться поддержкой населения, требовался убедительный повод. Попытка генерала Верлинова, друга и наставника Виталия, обнародовать факты использования сейсмического оружия и перейти в наступление на своем участке провалилась, поэтому следовало найти другую перспективную карту. И «Белый орёл» повернул голову в сторону Чечни. Карпенко и в былые времена считался специалистом по этому району Кавказа. Тогда КГБ занимался ранней профилактикой, изучая возможность происхождения угрозы для государства из любой области, края, союзной и автономной республики. Майор госбезопасности Карпенко курировал Чечено-Ингушетию. В СССР торжествовал старательно насаждаемый интернационализм, поэтому любые националистические проявления пресекались железной рукой. Подпольные организации «Торжество ислама» и «Зеленое знамя» были разгромлены, а их лидеры отправлены в мордовскую спецколонию для политиков или помещены в психушки. Впоследствии это назвали преследованием инакомыслия и всячески осудили, хотя Карпенко никогда не было стыдно за проведенные операции.