Большая Сплетня - Светлана Успенская Страница 49

Машина сворачивает с шоссе на асфальтированный проселок. Вековые ели сжимают дорогу в тиски. Свет фар пучками вгрызается в темень. Вдалеке взвывает дурным голосом электричка, подбегая к платформе.

«Вчера на перегоне Дебрянка — Малые Тетюши попал под поезд молодой человек без особых примет. Неизвестный лежал на рельсах и, вероятно, был жив, когда состав на полной скорости… Желающих опознать труп просьба позвонить в линейный отдел милиции».

Россыпь дачных огней. Ерзанье «дворников» по лобовому стеклу. Беспросветные поля за окном.

«Раздавлен трактором на меже неизвестный молодой человек без особых примет, очевидно, один из завсегдатаев расположенной поблизости рюмочной «Распивочная», принадлежащей одному из криминальных авторитетов области».

Машина тормозит перед будкой охраны. Двухметровый забор, по верху которого угадывается колючая проволока. Умный взгляд молчаливой овчарки.

«Труп, разорванный бездомными собаками, был найден возле дачного забора. Очевидно, неизвестный молодой человек, промышлявший грабежом пригородных дач, собирался совершить набег на престижный коттеджный поселок Дебрянка, но, перелезая через ограду, повредил свои внутренние органы, разорвал печень и селезенку, раскроил череп, выбил зубы и так далее…»

Машина урча останавливается возле ярко иллюминированного дома. Ворота с готовностью разъезжаются в стороны. Я затравленно озираюсь — кругом высятся мрачные каменные монстры. Ни клочка зеленых насаждений по периметру, одни чахоточные подвязанные прутики. Холодное сияние новорусской роскоши.

«Как часто мы не задумываемся о последствиях неумолимых законов природы, тогда как эти законы могут служить причиной нашей гибели, причинив горе нашим родным. Так, например, вчера ночью неизвестный молодой человек, проникнув в трансформаторную будку с целью поживиться цветными металлами и снискать небольшой, но достаточный для утреннего похмелья заработок, стал жертвой электрического разряда в 3600 вольт, чем способствовал отключению света в коттеджном поселке Дебрянка, в трех дачных кооперативах и в садово–огородном товариществе института палеонтологии «Череп и кости»…»

Я выхожу из машины, сцепив руки за спиной. Улыбаюсь через силу, поймав глазами мрачный взгляд Якушева.

— Рад встретиться с вами.

Надо ли говорить, что я преувеличиваю?

Снимок первый. На нем я и Галактионов, мы сидим в кафе. У нас трезвые сосредоточенные лица. Мы напряженно разговариваем — мой рот перекошен повествовательной гримасой.

Снимок второй. На столе — пустые бутылки, тарелки с закуской едва тронуты. Витек вольно развалился на стуле, я закинул ногу на ногу, далеко отставив руку с бокалом — слишком далеко для трезвого человека.

Снимок третий. Те же и хмырь из «Коммерсанта». О чем–то говорит, склонившись над столом, губы вытянуты в трубочку.

Снимок четвертый. На столе передо мной листок — содержимое неясно, в кадре видны лишь крошечные буковки. Сияя вожделеющим лицом, я тянусь к нему (на самом деле я, вероятно, тянусь за солью).

Снимок пятый. Хмырь изучает конверт.

Снимок шестой. Прощальное рукопожатие. Хмырь прячет в карман конверт, на котором буквально написано крупными буквами «деньги».

И все.

Отложив снимки, я произношу глупейшую фразу из американской мелодрамы, которую герой изрекает в момент, когда жена застает его в постели со своей лучшей подругой.

— Это не то, что вы думаете! — Не лучшая фраза, прямо скажем, в данной ситуации.

— Откуда вы знаете, что именно мы думаем? — насмешливо осведомляется Якушев.

Дана отворачивает расстроенное лицо.

Неужели она полагает, что… Неужели она считает, что я могу…

Так, значит, за мной следили! То есть следят… А что, если она сама оказалась инициатором слежки? Тогда она не может не знать про тетку в Ейске, про поездку в Эмираты и покупку стиральной машины…

Однако об этом она ни слова — правда, к чему болтать о пустяках, когда на кону полмиллиарда долларов…

— На снимке рядом с вами Виктор Галактионов, менеджер «Стандард Ойл»… — После многозначительной паузы: — А напротив — корреспондент газеты «Коммерсантъ» Алик Гутник, известный своими заказными публикациями. Встреча происходила… Впрочем, дата напечатана внизу кадра… Очевидно, вы ждали решительного момента? Подгадывали время для нанесения верного удара? Вам это удалось!

— Это не так! — Обретя дар речи, я начал оправдываться. — Я встречался с Галактионовым, чтобы получить от него информацию о кредитных обязательствах компании, а он пригласил на встречу Гутника — по собственной инициативе. Вероятно, руководство «Стандард Ойл», узнав о планах недружественного поглощения, потребовало от Гутника публикации материалов, которые затруднили бы скупку ее бумаг враждебной компанией–поглотителем.

— Это ваши домыслы! — оборвал меня Якушев.

А Дана отвернула свое холодное лицо, как будто не желала меня слышать. Мне никто не верил. Впрочем, я сам не верил — ни себе, ни в себя.

— Кроме того, та девушка, что живет с вами… — продолжал Якушев, глядя на меня так, что казалось, его булавочные зрачки пронизывают меня, будто стеклянную оболочку.

Соврать, что Лена моя сестра? Домработница? Кузина из провинции?

— Она… — просипел я, остановившись на версии домработницы, но тут на стол легли новые фотографии: Лена в свадебном платье в салоне, примеряет обручальное кольцо, листает каталог свадебных товаров в магазине…

— Удачный выбор! — усмехнулся Якушев, наблюдая за выражением моей физиономии. — Дочка Михайлова, одного из крупнейших акционеров «Стандард Ойл»!

— Что–о? — задохнулся я.

Секретарша в мелкой фирме, тупоголовая девица, мечтающая о путешествии в Ейск, хорошенькая дурочка с воображением пэтэушницы… Это какая–то ошибка!

— Это какая–то ошибка, — севшим голосом пробормотал я. — Она работает в депозитарии, перебирает бумажки… Это через нее я раздобыл реестр акционеров.

— И через нее передавали наши планы Михайлову, отцу вашей невесты?

— Она мне не… — начал было я, но запнулся, решив, что моим оправданиям все равно не поверят. — Я даже не знал, что она Михайлова.

Конечно, я выглядел в высшей степени глупо. Но кто мог предположить, что Михайлов–акционер и Михайлов–толстый папаша, сыплющий нравоучениями, — одно и то же лицо? К тому же я не особо интересовался родителями своей фиктивной суженой. Я и ею самой не больно–то интересовался…

— Очевидно, отец специально устроил дочурку в регистратор, чтобы та прилежно сообщала ему, акции каких компаний сменили владельца. Это помогало ему манипулировать бумагами на бирже… Господи, зачем это я вам рассказываю, ведь вы знаете эту кухню лучше меня! Конечно, ведь вы передавали своему будущему тестю информацию, которую вам любезно сообщала Дана!