Про шакалов и волков - Анна Шахова Страница 54

Но «наших» опередила сестра Зоя. Надавав неуемному братцу подзатыльников, она захлопнула окно и принялась брюзжать о тяжкой жизни в застенке с дураком.

Между тем криминалист, фотографирующий вещественные доказательства, добрался до памятника Осипу Мандельштаму. На каменном постаменте виднелась надпись, сделанная чем-то жирным, скорее всего, красной помадой: «Ося, прости! Мы все просра…» Окончания слова не получилось: у народной артистки Оксаны Пучковой сломалось гневное стило.

Люша сидела дома за кухонным столом, уронив голову на раскрытую тетрадь. Она не могла уснуть: безысходная тревога не отпускала сердце. От мужа вестей не было, Влад не приходил в себя — с ним в больнице неотлучно находилась беременная жена Наташа. Сына Шатовых — Костю, уехавшего на конференцию в Токио, Юля не хотела дергать и срывать с места. Она знала, что, узнай Котька о ее подвигах, он бы примчался домой, ни секунды не размышляя. Потому сыщица, превозмогая нечеловеческую усталость и напряжение, пыталась работать. Она дала себе слово делать подробные отчеты о каждом деле, которое расследовала. Сегодня утром в тетради появилась следующая запись:

«13 октября 2012 года. Дело “ВОЛКОВ”».

Мелочь! Роковое, священное для детектива слово — мелочь. И еще случай. Это снова подтвердило дело «волков». Если бы не рваные перчатки Гладкой-Замковского и не дурацкая бабочка Кацински, которая всю жизнь была для него талисманом, — все могло затянуться и принять более катастрофические масштабы.

Моя недальновидность и недостаточная наблюдательность тоже обернулись потерей времени. Я стала подозревать Крофта из-за его СТРАННОГО, как мне казалось, поведения, но не обратила внимания на то, что Гладкая слишком НОРМАЛЬНА для такого поворота событий. Пропустила мимо ушей ее фразу о личных вещах, которые она хотела забрать из кабинета ректора. Взять вещи ей не позволил Грунов, потому что этими вещами был ЗАПАСНОЙ КОМПЬЮТЕР, с помощью которого Виктор контролировал поступление денег.

Опростоволосились и дознаватели: «скорая» (перекрашенная в спешке «газель»), на которой похитили Лану, простояла, брошенная, в одном из глухих дворов на западе Москвы более восьми!!! часов. Из «скорой» Лану перенесли в машину Кацински, которая благополучно прибыла к дому Марты на Остоженке…

И все же жизнь преподносит нам щедрые сюрпризы, несмотря на все мерзости, которыми полно наше существование. Я познакомилась с замечательным человеком…»

Последующие три строки были тщательно заштрихованы. После них Люша вывела: «Хронология событий».

На этом ее силы и внимание иссякли, и Люша, проверив телефон — нет ли СМС, — уронила голову на страницы.

Телефонный звонок грянул в ухо, и сыщица схватила аппарат, лежащий у нее под рукой.

— Юлия, простите за ранний звонок, но я беспокоюсь за вас… Вот, решил узнать, как вы, — раздался виноватый глухой голос Дедима.

— Денис! Что там в больнице?! — оживилась Люша, услышав голос мужчины, о котором только что написала массу восторженных слов и которые тут же методично заштриховала.

— Слава Богу, все не так страшно. Лана в порядке. Слабенькая, конечно, но ужасы, Бог даст, позади. Спасибо вам за все, Юля! Вы просто… просто умница!

— Здорово, рада за вас…

— Вы устали или… что-то случилось? Ваш голос? — настороженно спросил Дедим.

И тут Люша не выдержала. Она начала рыдать с прихлебом, воя и выкрикивая нечленораздельные слова. Сыщик выслушал истерику и сухо спросил, ухватив главную мысль измучившейся женщины — беспокойство о пропавшем Шатове:

— Где и с какой съемочной группой находится ваш муж?

— Жирона, Испания. Связи нет четвертый день. Это для нас нонсенс! Фильм делает «Глобус-кино». Название — «Рыцарь без страха и упрека».

Помолчав, Дедим сказал:

— Я все узнаю, и тогда будем принимать решение.

— Ка-какое решение?

— Ждите моего звонка, Юлия. Все будет хорошо.

Дедим сказал это так уверенно и просто, что Люша вдруг поняла: все и в самом деле будет хорошо. Этот человек… мужчина… да, чудесный, умный, красивый мужчина ей поможет. Он отныне ее друг.

Люша встала и взялась за чайник. Только сейчас она почувствовала, как дико голодна. Куриные котлеты, пюре, салат, кофе со сливками и печеньем — Юля ела жадно, все вперемешку, и не могла остановиться. От обжорства ей стало плохо — она рухнула, держась за распиравший бока живот, и тут же провалилась в сон, в котором Дедим держал ее за одну руку над пропастью, а она кричала и просила помочь. Он тянул ее, но вытащить не мог…

— А-а-а! — заорала Люша и проснулась.

В дверь настойчиво звонили. Потом раздался стук и голос героя из ее сна:

— Юлия, не бойтесь, откройте, это — я, Димитриев! Юля!

Шатова, запахивая халат, вскочила с дивана, жмурясь от бьющего в окно полуденного солнца.

«Господи, я, наверное, чудовищно выгляжу», — промелькнуло в голове сыщицы, когда она впускала в дверь детектива. Тот никак не выдал своего изумления по поводу ее видка, взглянув сосредоточенно на Люшу, и, мгновенным жестом скинув ботинки, прошел на кухню.

— Нужно серьезно поговорить, — сказал он, садясь без приглашения на диванчик у стола.

Выглядел Дедим плохо. Заросшие буйной щетиной впалые щеки, корки на губах, воспаленный лихорадочный взгляд, множество морщин вокруг глаз.

«Сколько же ему лет на самом деле?» — подумала Шатова, которой при первой встрече с сыщиком показалось, что он очень молод.

— Да, на съемочной площадке произошло ЧП. Полиция Испании ведет расследование. Не ужасайтесь! — поднял руку Дедим. — Пострадал оператор. На него было совершено покушение. А ваш муж… Александр пропал, Юля! — с силой выдохнул детектив, не поднимая на Люшу глаз. — И он под подозрением.

В голове Юлии что-то звякнуло и взорвалось. Она очнулась, когда Дедим плеснул ей в лицо воды. Сидела Люша на стуле, халат распахнулся, и сыщица успела замерзнуть.

Дедим стоял к ней спиной, капая в рюмку корвалол, который он нашел в аптечной полочке на стене.

— Выпейте и немедленно ложитесь. Я вызову врача, — сказал Димитриев, протягивая ей лекарство.

Юля, завязав пояс на халате, выпила капли и твердо заявила, поднимаясь:

— Мне нужно ехать. В Испанию.

— Нет, госпожа оперативница, это МНЕ нужно ехать. Я найду вашего мужа и… все будет хорошо.

Дедим, с осторожностью взяв Люшу под руки, повел ее в комнату. Ложиться сыщица категорически не захотела. Она сидела на кровати, с силой уперев в нее руки, и кусала губы. Взгляд ее был решителен: еще чуть-чуть, и она просверлила бы им дырку в ковре, на который уставилась.

— Я должна поехать и все узнать сама. Это даже не обсуждается, — рубанула она перед собой рукой, будто незримую голову срубила с плеч. Вот сколько решительности и гнева проснулось в ней.