Любимец женщин - Себастьян Жапризо Страница 54

Еще в следующее утро я остаюсь в этом месте с Нажисой, самым молодым, а остальные гуськом уходят в большие деревья. Мы с Нажисой тщательно осматриваем все остатки несчастного корабля и откладываем в одну сторону целое, а в другую негодное. В стороне, где целое, у нас кресло-качалка, и ящик с прищепками для белья, и много прочей ерунды, но нет ни оружия для охоты, ни еды, ни материн для одевания. Из всех моих вещей я нахожу только папку для рисунков, и я сушу листы на песке, а Нажиса находит свою матросскую шапочку.

Наши товарищи возвращаются перед ночью. Они видят много грызунов, которых легко брать, и плоды, и питейную воду, они довольные. Они поднимаются на высокие деревья, и никаких следов других людей Йоширо много хвалит нас с Нажисой за нашу работу, но потом тщательно осматривает все, что целое, и говорит - "Кусо!", то есть дерьмо по-нашему, и пинает ногой кресло-качалку.

В следующие дни они мастерят инструмент из железа от несчастного корабля, особенно Йоширо и Тадаши, которые с очень умелыми руками, и они срезают твердые деревья и толстые бамбуки, чтобы строить дом. Они строят все время, и так проходят три недели. Я ношу мелкие предметы и воду для жажды, потому что им очень жарко, и готовлю еду из рыб и крабов, и часто прыгаю под океан, чтобы поймать раковины, и все меня много хвалят, потому что я готовлю вкусную еду - насколько это, конечно, возможно в подобных обстоятельствах.

Дом построен в месте, где нас выбрасывает океан, на самой границе джунглей. Совсем рядом - источник питейной воды, она течет по бамбукам, которые Кимура, самый хитрый из всех, долбит и вкладывает один в другой, и мы до вечера в тени деревьев, а красивая гряда желтых скал не дает волнам приходить на пляж слишком сильными. Это очень практичный дом и очень крепкий, хотя и немного походный с виду. Длиной он десять моих шагов, шириной - семь, и он хватает спать всем, с красивой верандой впереди и маленькой лестницей, чтобы спускаться на песок. Под домом - пустота в мой рост, на тот случай, когда океан вздувается, и теперь я только смеюсь, потому что океан никогда не бушует так, чтобы замочить нам даже ноги, а еще это практично для сезона дождей и чтобы сложить туда прогнившие остатки несчастного корабля.

Ночью мы делаем свет в лампах с жиром зверей и рыб, но он плохо пахнет, и немного погодя мы делаем это древесным спиртом Кимуры, самого хитрого из всех. Кимура умеет делать спирт из всего, и все сажать, и собирать воду везде, когда она ему нужна. Я, Йоко, делаю циновки, чтобы спать, и ветки, украшенные маленькими бумажками, чтобы почтить духов этого острова и наших погибших соотечественников с несчастного корабля. Я делаю окно и дверь из калек для рисования, и много приборов, чтобы есть и пить, и я пою, когда солнце садится и мы все так грустим вдали от нашей родины. Я пою песни моего детства и моей матери, а еще - веселые песни приятелей по Изящным Искусствам в Париже про маленького рогоносца, и я перевожу слова, и все ржут.

Все время, что мы живем вместе на этом острове, мои спутники никогда не говорят мне обидные слова или грубости. Они хвалят меня за мою работу и дарят мне цветы и ракушки, и все очень-очень хотят меня, но с большим уважением. Немного погодя я вижу, что они все очень страдают от этого желания, когда я иду по песку, или плаваю, или лежу на циновке. Чтобы не иметь ненужных ссор и утолить мое собственное горячее желание дрючиться, я даю себя каждому один день в неделю, а последний день оставляю себе для отдыха. С кем из моих спутников я получаю больше всего удовольствия - это молчок: я даю клятву перед великим океаном, на гряде желтых скал, никогда этого не говорить.

Каждый день, когда они входят, я прыгаю в воду, которая меня очищает, и я мою свое дрянное кимоно и укладываю мои длинные волосы на палочки, чтобы быть красивой - насколько это, конечно, возможно в подобных обстоятельствах. Они не хотят, чтобы я, Йоко, ходила в джунгли - а вдруг меня заберут змеи или злые духи. Они моряки и доверяют одному только великому океану.

Йоширо, главный из всех и инженер по машинам несчастного корабля, срезает дерево, и они вкапывают его в песок и поднимают на нем наш флаг из сшитых вместе кусков белых рубах и крови зверя, но кровь делается черной, и Кимура, самый хитрый из всех, делает красную краску из растертых камушков. Когда они все застывают перед флагом - и я позади них на песке, - Йоширо говорит:

- Мы в нищенских лохмотьях, мы без оружия, но мы живы, и наши жизни принадлежат нашему высокочтимому Императору ради великой победы.

Так мы живем много дней под пекучим солнцем, с охотой, и рыбной ловлей, и смехом, а иногда и с плачем украдкой, и, когда солнце садится, я иду в дом рука об руку с любовником, а остальные наши спутники сидят снаружи на пляже и молча пьют спирт Кимуры или говорят свою жизнь, когда они были моряками. После они возвращаются в темноте и спят. А я, Йоко, когда получаю удовольствие от любви, лежу и думаю о моей семье и о нашем чудесном домике в Йокогаме, и желаю пробыть там все часы моего сна.

И вот перед самым сезоном дождей наступает день, который никогда не покидает мою память. Мои спутники уходят в джунгли ловить дикую свинью, которую они много раз видели, и Йоширо идет первым с копьем, которое делает своими руками, а другие вооружены ножами и веревками из травы. Нажиса, самый молодой, шагает позади в своей матросской шапочке. Он насчитывает двадцать лет, как и я.

Проходит около часа, не больше. Я мою в океане приборы для еды, и вдруг слышу из джунглей "так-так-так", и вскакиваю на ноги, и снова слышу "так-так-так" - звук такого ружья, которое часто стреляет много патронов подряд. Да, я ведь знаю его название на вашем языке: автомат. После я долго ничего не слышу и хожу взад и вперед по пляжу, сильно боясь и призывая духов острова помогать моим спутникам. И тут я моими глазами вижу Йоширо - он выбегает из джунглей и кричит:

- Они все мертвые! Они все мертвые?

И я, Йоко, бегущему навстречу, и мало погодя мы вместе падаем на песок, и Йоширо плачут, как женщина, и говорит:

- Несчастье на нашу голову! Они все убиты!

И я вижу в его руках ружье, которое часто стреляет.

Правда такова: все они идут гуськом по своей маленькой дорожке в джунглях вдогонку за дикой свиньей, глядя себе в ноги из-за следов. И вдруг Нажиса, самый молодой, который смотрит вокруг, быстро подбирает в траве комок красно-белой бумаги, который прыгает ему в глаза, и, когда он делает его гладким в ладонях, я говорю вам, что это такое: обертка от сигарет "Лаки Страйк". Нажиса сильно боится и бросает глаза по сторонам, крича:

- Враг! Тревога! Враг!

И Йоширо, главный, видит в его руке эту бумажку и говорит:

- Молчи, дурак!

И в то же время он, как и Нажиса, бросает глаза по сторонам, и я говорю вам, что они все видят над головами: в ветвях большого дерева висит вражеский летчик со своим парашютом, и он поврежден, но еще жив. Тогда мои спутники хотят спрятаться в траве, потому что враг держит в руках наклоненный в них автомат, но у них, к несчастью, не получается, и тогда-то я и слышу "так-так-так", пока мою в океане приборы для еды, и все они падают пощаженные, не имея оружия для защиты. Судьба хранит одного Йоширо, который очень сильно кидает свое копье в тело врага, как он научился с китобоями Хоккайдо, и он кричит: "Победа!", когда забирает себе падающий в траву автомат, и тоже делает "так-так-так" в своем удовольствии, потому что все это смертоубийство длится не больше секунд, чем пальцев на руке, и уж потом он своими глазами видит всех наших спутников мертвыми.