Утешение для изгнанника - Кэролайн Роу Страница 56

— Семья Раймона жила в той деревне, где я родилась, — бесхитростно ответила Сибилла. — Там все знают, что существует ферма и что право собственности на нее еще не определено.

— Но эта ферма не возле Льейды, — сказал Исаак. — Говор у вас совсем не такой, как у тамошних жителей.

— Да, — сказала Сибилла. — Мы не каталонцы. Мы жили по ту сторону гор. Но я знаю семью, из которой происходил Раймон. Некоторые из ее членов доводятся свойственниками моей семье. Конечно, все в деревне имеют какие-то родственные связи со всеми остальными — это маленькая деревня.

— Я передам эти сведения — или только те, которые представляются важными — его преосвященству, — сказал Исаак. — Уверен, что он найдет их полезными. А теперь мне пора идти. Нужно посетить и других пациентов.

— Вы жалко выглядите, — сказала Юсуфу владелица фермы. — Ты и твоя покрытая пылью кобыла. Когда вы оба ели последний раз?

— На рассвете я разделил с ней кусок хлеба, — ответил Юсуф. — Там, где мы остановились, травы почти не было.

— Ну, так спешивайся, пока эта бедняжка не упала, — сказала женщина. Они уже обогнули дом, там был подметенный двор, сарай в хорошем состоянии и прачечная, из которой доносился чистый, характерный запах кипятящегося белья. Хозяйка была подтянутой женщиной тридцати с лишним лет, с сильными руками и привлекательным лицом. Волосы ее были убраны под косынку и спускались до середины спины. Судя по виду, она была способна справляться со всем, что выпадало на ее долю.

Как только нетвердые ноги Юсуфа коснулись земли, она расседлала кобылу, положила седло на жердевую изгородь, подвела ее к корыту, наполненному до середины водой, и позвала:

— Фелип, ленивый бездельник. Иди сюда!

Из сарая вышел вытянувшийся не по возрасту мальчик, длинноногий, длиннорукий.

— Да, сеньора Эстелла.

— Когда эта бедняжка напьется, вычисти ее и отведи в сад к мулам. Потом почисти сбрую.

— Хорошо, сеньора Эстелла.

— Он тупой, но добродушный и всегда выполняет, что велено, — сказала хозяйка. — Я не смогла бы без него обходиться. Теперь — ты, — сказала она, глядя на Юсуфа. — Ты просто мальчишка, не так ли? Сколько тебе лет?

— Тринадцать, — ответил Юсуф, краснея под ее взглядом.

— Подаешь хорошие надежды. А как звать тебя?

— Юсуф.

— Любопытное имя, — неопределенно сказала она, быстро, оценивающе оглядев его, как до того кобылу. — Сейчас, — оживленно сказала она, — тебе нужно помыться, переодеться в чистое и поесть. Иди сюда.

Хозяйка привела его в просторную, полную воздуха кухню, затем в соединенную с ней пристройку. Там был стол с тазом для умывания и кувшин с водой.

— Принесу тебе еще воды, — сказала она. — Тебе повезло, на этой неделе у нас стирка, так что снимай все с себя и бросай на пол. Смена белья у тебя есть?

— Чистой нет.

— Тогда давай мне свое грязное белье из узла, я и его постираю.

— А что же тогда…

— Принесу тебе рубашку и халат. Достаточно этого будет для твоей стыдливости? — со смехом спросила она.

— Спасибо, сеньора Эстелла, — сказал Юсуф, слишком усталый, чтобы спорить. Как только она вышла, он снял пропитанную потом, дурно пахнувшую одежду и принялся энергично мыться.

— Не обращай на меня внимания, — послышался за его спиной веселый голос. — Я принесла тебе еще воды и одежду.

Дверь хлопнула, и Юсуф остался один.

Когда он вышел в кухню, на столе стояла большая тарелка дымящегося мяса с овощами в бульоне с большим количеством трав и специй. Рядом с ней лежала большая коврига деревенского хлеба, стоял кувшин с вином и две чашки.

— Есть с тобой я не буду, — сказала хозяйка. — У меня много дел. Но вина выпью за компанию. А когда поешь, нужно будет поспать, а то свалишься замертво от усталости.

Хозяйка отвела Юсуфа в темную комнату с резной деревянной кроватью, сундуком, столом и стулом. Указала на кровать, вышла и закрыла дверь. Он сбросил шлепанцы, которые она нашла для него, снял слишком большой халат и лег в рубашке. Когда проснулся, сквозь щели в ставнях падали косые лучи солнца и слышался разговор людей.

Юсуф умылся, надел одолженную одежду и пошел снова на кухню. Там сидела хозяйка, болтая с женщиной, судя по ее могучим рукам, это была прачка, которая стирала его белье и делала, что могла, с камзолом.

— Привет, — сказал он обеим женщинам.

— Я, пожалуй, вернусь к работе, — сказала прачка. — Юный сеньор, твое белье не высохнет до завтра. Но теперь оно замечательно чистое.

— Спасибо, сеньора, — сказал Юсуф.

Прачка поднялась и пошла к прачечной.

— Сеньора Эстелла, я хотел уехать сегодня вечером, — сказал Юсуф.

— Вздор, — ответила хозяйка. — Пока что уезжать тебе нельзя. Если твоя кобыла не отдохнет по крайней мере до утра, то не оправится.

— Не оправится?

— У нее стерты копыта, и одна нога уязвима. Если уедешь сегодня, лошадь захромает. Если сядешь на нее завтра, она повезет тебя, но ехать придется медленно. Ей следует отдохнуть по меньшей мере до послезавтра.

— Где мы находимся? — спросил Юсуф.

— Неподалеку от Льейды, — ответила хозяйка. — В четырех часах спокойной езды шагом на лошади или муле. Пешком для человека часов пять, шесть, если он медлительный. Куда ты держишь путь?

— В Жирону, — ответил Юсуф.

— Тебе нужно заезжать в Льейду?

— Нет, — ответил Юсуф. — Нужно ехать домой.

— Есть тропа через холмы, которая выведет тебя к восточной дороге и поможет сберечь немного времени, — задумчиво сказала хозяйка. — Если дашь отдохнуть своей лошади еще день, она этим путем дойдет до Жироны за три дня. Если выедешь завтра на рассвете, то, наверно, за четыре.

— Сеньора Эстелла, вы, кажется, очень многое знаете о лошадях, — раздраженно сказал Юсуф.

— Знаю многое, — заговорила она. — С тех пор как была девочкой твоего возраста, я вырастила много прекрасных коней для дворян и аристократов. Это была собственность моего отца. Когда я вышла замуж, муж переехал сюда и помогал, хотя толку от него было мало, потому что он почти ничему не научился. Потом началась чума, и они умерли — умерло даже много лошадей. И я осталась с Фелипом, сыном старшего конюха, тупым, но надежным, несколькими лошадьми и мулами. Мы постепенно наращиваем табун. Если передумаешь и не поедешь в Жирону, я охотно приму тебя вместе с этой кобылой. Она красавица, даже после того, что вынесла по пути. Видишь ли, она молодая, у нее нет той силы и выносливости, которые появятся с возрастом, но она превосходных кровей. К счастью, ты легкий, иначе бы загубил ее.

— Я охотно бы отдал ее вам, — сказал Юсуф, — но тогда мне придется добираться до Жироны пешком, и хотя я могу дойти, путь будет долгим.