Мачеха для Золушки - Нина Васина Страница 6

Виктор Филимонович выдохом снял напряжение, вдруг накатившее спазмом мышц живота. Все не так безнадежно, девчонка в своем уме, раз у нее есть условие, а за три года…

– Одно условие? – уточнил он.

– Одно. Моя свадьба будет первой.

– Не понял, – сознался отец.

– Я выйду замуж первой, а сестры – потом.

– Понял, – кивнул Виктор Филимонович.

Он начал считать, сколько лет будет старшей – Маринке… а Иринке? – она на год младше. Получалось, что через три года, когда Зое исполнится тринадцать, Маринке будет шестнадцать, а Иринке пятнадцать. Все нормально. Зойка пойдет на рекордный трехлетний рывок, а ее сестрам придется «париться», как они выражаются, в колледже еще лет пять как минимум… Какие могут быть свадьбы? Очень довольный собой – теперь эта самая большая заноза в его жизни будет занята по самое горло, – Виктор Филимонович совершил роковую ошибку. Он сказал:

– Договорились!

И не просто сказал, а когда Зойка потребовала подписать договор у юриста, отнесся к ее просьбе очень серьезно.

К полуночи подъехала Мара.

– Что-то случилось? – спросила она, едва выйдя из машины.

– Ничего не случилось, Зойка захотела подписать договор, – весело объявил Виктор Филимонович. – Если закончит за три года свое образование, я выдам ее замуж!

– Я же тебя просила! – сердито хлопнула дверцей Мара. – Просила не принимать важных решений накануне вылета на работу!

– Заткнись и заверь наш договор, – рассердился хозяин.

– Почему здесь челядь топчется? – развела руками Мара.

– Свидетели мы, – объяснил садовник Елисей. – Так Зойка сказала.

– Дали девчонке волю с детства, вот она и куражится, – вздрогнула Мара, кутаясь в платок.

Через пятнадцать минут она, размахивая листком бумаги, возмущенно спросила:

– Кто это сочинял?

– Зойка написала, а что? – Виктор Филимонович вырвал у нее листок и понял, что придется все внимательно прочесть.

– Штрафные санкции читал?

– Штрафные?.. Доча, ты что? – он нашел глазами зевающую Зою.

Та сидела за столом между садовником и кухаркой и изображала, что помирает от скуки.

– Ты юрист, ты и объясняй, что она там мне припаяла за невыполнение договорных обязательств. – Виктор Филимонович сунул бумагу Маре и потребовал, многозначительно подвигав бровями: – Вкратце.

– Вкратце? Тогда так. Если ты не выдашь Зойку замуж в тринадцать лет, после выполнения ею своих обязательств по учебе…

– С ее учебой все понятно, – перебил Виктор Филимонович.

– А тебе понятно, что по нашему законодательству она не может выйти замуж до достижения ею хотя бы шестнадцати лет?

– Не отвлекайся! – повысил голос хозяин и подмигнул дочери. – Что там будет, если не выдам ее замуж?

– Она… Она требует должность Афони Каурского.

– Царство ему небесное! – поспешно перекрестилась Дездемона.

– Не понял! – воскликнул хозяин. – Афони, который подорвался?

– Вот она и требует, чтобы ты обеспечил ей полное обучение подрывному делу и взял в отряд спасателей. Если уж у тебя не получится выдать ее в тринадцать лет замуж.

– Зачем?.. – все еще не мог понять Виктор Филимонович и гнал от себя предчувствие неприятностей.

Садовник Елисей, потрогав распухшую правую скулу, вдруг поддержал Зойку:

– Вместо Афони, значит. А что? Она девчонка сообразительная и не без этого самого… – Он неопределенно повертел рукой перед лицом. – С чутьем и пониманием жизни.

Виктор Филимонович внимательно посмотрел на него, скомкал договор и бросил его на пол.

– Ложный вызов, – сказал он Маре, вставая. – Мой шофер тебя отвезет и до квартиры доведет, половина первого ночи все-таки. А с тобой!.. – он ткнул пальцем в Зойку, та съежилась. – С тобой у нас отдельный разговор будет… – Виктор Филимонович подумал несколько секунд, потом кивнул: – В каникулы!

– Давай хоть какой-нибудь договор подпишем, – тихо попросила Зоя. – Сам составь, я подпишу…

– Обойдешься. Я с тобой как со взрослой, а ты!.. Вместо Афони, вы только послушайте! Детский сад, честное слово!

– Кстати, о честном слове, – решила успокоить девочку юрист Мара. – Устное соглашение в присутствии свидетелей тоже считается юридически обоснованным фактом совершения сделки. Если свидетели, конечно, согласятся впоследствии этот самый факт подтвердить.

Она нарочито серьезно смотрела по очереди на садовника и на Дездемону. Елисей сообразил первым, закивал поспешно, приложил ладонь к груди:

– Да я за Зойку!.. Да я ее хоть сей момент готов объявить своей будущей женой!

– Дурак! – дошло и до Дездемоны. – Очень ты ей нужен, мужлан неотесанный, если она уже через три года учебы в этой Прибалтике бакаланом будет!

– Бакалавром, – поправила Мара.

– Что это за ерунда? – удивился Виктор Филимонович.

– Так по-европейски называется тот, кто у нас, например, закончил техникум и имеет специальное среднее образование.

– Значит, то, что у нас – пэтэушник, по- ихнему – баклан… – пробормотал Виктор Филимонович и, метнув в Зою тяжелый взгляд, приказал:

– Выйди!

Зоя поспешно шмыгнула за дверь. Прошлась по коридору и на цыпочках вернулась к гостиной.

В комнате как раз установилась тишина. Хозяин выяснял, кто сообщил Зойке о смерти подрывника Афони. Тишина затянулась.

– Она могла узнать только от своих! – настаивал хозяин.

– Зачем нам говорить ребенку о таких вещах? – первой приняла на себя гнев хозяина Мара.

– Зачем?! – завелся тот сразу. – А зачем мне подсовывают психолога? Зачем эта дура потом приходит ко мне и начинает нести ахинею о мужской импотенции? Зачем, спрашивается, если она должна была всего лишь устроить реали… рилиа…

– Реабилитационное восстановление, – подсказала Мара.

– Сам знаю! Она должна была устроить восстановление всем, кто видел, как Афоню разнесло на куски! А вместо этого пришла ко мне и стала выяснять…

– Это я виновата, – перебила его Мара. – Привела ее на вечеринку. Для общего знакомства…

Виктор Филимонович посмотрел на нее и как будто выключился. Грузно растекся на стуле.

– На то ты и юрист, чтобы быть виноватой, – пробормотал он.

– А я тут вспомнил, – внедрился садовник Елисей, – когда в прошлом году наших двоих погребло под музеем, Зойка ведь тоже тогда знала, кто умер!

– Да она наверняка подслушивает все время под дверью, – устало отмахнулась Мара.