Черная вода  - Андреас Фёр Страница 6

– Пшт! – сделал он знак Манфреду.

В дверях вспыхнуло блестками платье Михаэлы. Она уставилась на Кройтнера. Ужас был написан на ее лице.

– Там… кто-то в твоей постели.

Она часто дышала, ее подбородок дрожал.

– Ах так?! – Кройтнер тоже почувствовал трепет в конечностях, и первая его мысль была о том, чтобы поскорее убраться из этого дома. Но это угрожало разрушить его планы относительно Михаэлы.

– Кто это? – Голос Михаэлы звучал надтреснуто.

– Я… я как раз думаю, не собирался ли кто-нибудь ко мне в гости.

– Я предвидел это, – тихонько посетовал Манфред и глубже натянул шляпу на лоб.

Михаэла беспомощно стояла в дверях, смотрела на Кройтнера и, видимо, ожидала ответа на вопрос о том, что должно сейчас произойти.

– Он бодрствует?

– Думаю, нет. Как это?

– Теперь я вспомнил. Это дядя Вилли. У него есть ключ.

– Он спит в твоей кровати?

– Он очень… болен. Проблемы с сердцем. Нам нужно вести себя потише и пойти наверх.

Кройтнер надеялся, что на втором этаже обнаружится что-то вроде гостевой комнаты или, по меньшей мере, комната с диваном. Интуиция настоятельно рекомендовала очистить территорию как можно быстрее, прежде чем хозяин обнаружит их. Но Кройтнер не хотел упускать хороший шанс заполучить Михаэлу в постель. Как бы то ни было, Вартберг не проснулся, когда она вошла в спальню. Значит, хозяин либо крепко спал, либо был пьян.

– О, проклятье! – Михаэла схватилась за правое ухо под париком двадцатых годов.

– Что такое?

– Моя серьга. Видимо, выпала в спальне.

– Я принесу ее тебе. Никаких проблем.

Кройтнер увлек Михаэлу в длинный коридор. Он шел на цыпочках, как можно тише, чему способствовали горные сапоги браконьера. Кройтнер остановился перед открытой дверью спальни и прислушался. Там было тихо. Ни шуршания, ни дыхания, ни кашля, ни храпа. В комнате лежал мохнатый ковер, поглощающий звуки.

Кройтнер сделал два шага через порог и скрылся в темноте неосвещенной части комнаты. Там он остановился и дал глазам привыкнуть к полумраку. Серьга Михаэлы лежала на одеяле. И, очевидно, кто-то лежал под ним. Кройтнер не видел лица, только прядь седых волос.

Кройтнер осторожно шагнул к кровати и поднял сверкающую серьгу с одеяла, очень медленно, чтобы не шуметь. Затем он приблизился еще на полшага. Ему было любопытно и хотелось посмотреть, кто же под одеялом. Это был пожилой человек. Предположительно домовладелец Вартберг. Кройтнера передернуло: человек смотрел на него. Глаза были открыты, так же как рот. Кройтнер потихоньку поднес руку к носу человека. Ничего, никакого дыхания. Он, со всей очевидностью, был мертв. Кройтнер заметил несколько отверстий в одеяле и разлетевшиеся по комнате перья.

– Нашел? – прозвучало сзади. Михаэла стояла в дверях.

Кройтнер жестом предложил ей покинуть спальню. Через мгновение он вышел в коридор, потянув за собой дверь спальни.

– Вот, возьми. – Кройтнер вручил сережку Михаэле, и та немедленно ее надела.

– Твой дядя Вилли все еще там?

Кройтнер кивнул и задумался. Человек в кровати был мертв. Это объясняло, почему он не проснулся при их появлении. Умер ли он естественной смертью? Или здесь произошло убийство? Что за дыры в одеяле? В любом случае он должен позвонить в полицию. Но это значит расстаться с мыслью о ночи с Хундсгайгерихой. Гнев и отчаяние захлестнули Кройтнера. Ему хотелось кричать. Единственный раз в жизни повезло. Женщина, о которой он так давно мечтал, захотела поехать в его дом ночью! И вдруг все пошло не так. Все. Абсолютно все! Нельзя ли вызвать полицейских через час? После того, как они сходят на второй этаж с Михаэлой? Мертвецу все равно. И вообще, с какой стати звонить в полицию? Это не его дом. Они начнут задавать вопросы, и Михаэла узнает, что он солгал ей. Это также говорило в пользу того, что надо… ну да, максимально использовать ситуацию.

– Ну так что, пошли наверх?

Кройтнер ободряюще улыбнулся Михаэле. Но она была в шоке, и ее глаза так расширились, что Кройтнер мог видеть белок вокруг радужки.

– Кто это? – спросила Михаэла.

Она показывала на что-то за спиной Кройтнера. Тот обернулся.

Она стояла там как привидение. Девушка в джинсах и кожаной куртке, растрепанные волосы, дезориентированный взгляд опухших глаз. Кройтнер знал ее. Это была Лара Эверс. Та самая, которая сказала, что Вартберга нет дома. В ее руке был пистолет.

– Лара, – сказал Кройтнер, делая паузу, чтобы дождаться реакции. Ее не было. Девушка дышала тяжело и редко. – Только не волнуйся. – Кройтнер жестом велел Михаэле уйти. – Лара, ты меня слышишь?

Лара Эверс уставилась на Кройтнера, но было невозможно сказать, видит ли она его. Затем внезапно ее лицо ожило. Она испустила истошный вопль, подняла пистолет – и выстрелила…

Патрульная машина, подобравшая Валльнера, проехала по заснеженным лугам и лесу. Даже издалека можно было видеть, как в ночи вспыхивают огни проблесковых маячков. Несколько автомобилей припарковались перед старым бывшим фермерским домом. На первом этаже – белая, в некоторых местах растрескавшаяся штукатурка, на втором этаже – темное дерево. Между транспортными средствами экстренных служб стоял собственный «Ауди А4 Авант» Валльнера.

Ледяной воздух обжег Валльнера, когда тот выскочил из машины. Он застегнул пуховик и направился к дому быстрыми чеканными шагами. На расстоянии он видел, как его коллега Джанет Боде разговаривает с двумя мужчинами. Они стояли рядом с машиной с номерами Розенхайма. Валльнер пришел к выводу, что это коллеги из криминальной службы, которых обычно вызывали на ночные происшествия. В этот момент Шартауэр вышел из двери и позвал Валльнера, сам он не должен был выходить за пределы зоны, отгороженной для нужд судебных экспертов. Валльнер подошел к Шартауэру.

– Это Манфред? – хрипло спросил Валльнер.

– Манфред с другой стороны. – Шартауэр кивнул на здание. – Мы поместили его за домом.

У Валльнера потемнело в глазах. В то же время он почувствовал: что-то не так. В тоне Шартауэра было своего рода недоумение: как будто здесь недостаточно проблем, так и Манфред тоже тут. Это не соответствовало трагизму обстоятельств. К тому же Валльнер вряд ли мог поверить, что они убрали тело Манфреда, прежде чем закончилось расследование обстоятельств смерти.

– Вы… перенесли тело?

Изумление отразилось на лице Шартауэра.

– Тело?

– Ты сказал, вы поместили Манфреда за домом.

– Манфред не умер. Что ты мелешь?

– Но тут же нашли пожилого человека?

– Да. Но это не Манфред.

– Ах вот как? Хорошо.