Смерть на кончике хвоста - Виктория Платова Страница 7

Но собака!.. Похоже, ее мало интересовали любители возлиянийиз сквера. Застенчивая плоть Натальи и такая же застенчивая кровь — вотосновная цель проклятого пса. Доберман опередил Наталью на несколько мгновенийи устроился возле подъездной двери. Тусклый свет от лампочки падал теперь насобаку, и Наталья наконец-то смогла рассмотреть ее.

Доберман, она не ошиблась. Вернее — доберманиха. Девочка.Сучка. Такая же девочка, как она. И такая же сучка, как Нинон: попыталасьподложить ей в постель своего залежавшегося мужа, а еще подруга называется!..

Собака подняла острую морду, чуть склонила ее набок ивнимательно посмотрела на Наталью. И тихонько заскулила. Несчастную доберманихутрясло мелкой дрожью, все брюхо было измазано грязью, бока страшно запали. Наисхудавшей шее свободно болтался кожаный ошейник.

— Да ты потерялась, псина! — высказала осторожноепредположение Наталья, и собака снова заскулила. Но от двери подъезда так и неотошла. — Я, между прочим, замерзла… Не май месяц. — Осмелев, Натальясделала шаг вперед и попыталась обойти собаку с тыла. — Пусти-ка меня.

Мягкие увещевания Натальи произвели странное впечатление надоберманиху. Она прижалась к подъездной двери и царапнула ее лапой: неужели тыне впустишь меня, Наталья?! Неужели ты оставишь меня замерзать на улице?Американские бойскауты, любители дроздов-рябинников, никогда бы так непоступили. И пионеры из южных областей бывшего Союза — тоже.

И Наталья дрогнула.

Негнущимися от мороза пальцами она набрала код на двери.Собака тотчас же юркнула в подъезд и, тяжело дыша, прижалась ввалившимся бокомк батарее.

— Ну вот, — Наталья с сочувствием посмотрела надоберманиху. — Подожди, сейчас вынесу тебе что-нибудь поесть…

Не самая выдающаяся мысль: чтобы накормить такую, нужновынести весь холодильник. В котором нет ничего, кроме кинзы, вяленой дыни иплова — остатки Джавиных гастрономических предпочтений… Пятясь задом, Натальянащупала кнопку лифта. Дверцы тотчас же раскрылись, и она, с облегчениемвздохнув, нажала светящийся прямоугольник своего этажа — "4".

Плов, пожалуй, подойдет. В любом случае свой гражданскийдолг она выполнила, не дала замерзнуть несчастному животному… А что, если Джававернулся? Начало двенадцатого, а ее нет дома — он может подумать все, чтоугодно…. Черт ее дернул пойти на поводу у Нинон. Собака тотчас же вылетела изее бедной, почти смирившейся с шариатом головы.

…Вот только собака так не думала. Она встретила Наталью наплощадке, у самой квартиры — блеском глаз и укоризненным выражением морды.

— Да ты, однако, ведьма! — Наталья даже не нашланужным удивиться подобной собачьей прыти. — Ну ладно. Идем. Поужинаешь вдомашних условиях…

Кастрюлю с пловом доберманиха оприходовала за минуту. Ещеминута ушла на половину «Дарницкого» и остатки батона. Еще тридцать секунд — наванильные сухари и оставшуюся со вчерашнего вечера с Нинон квашеную капусту.

— Не хватало еще, чтобы ты и меня сожрала, — вслухсказала Наталья. Такая перспектива показалась ей вполне реальной.

Выбрав остатки еды, доберманиха устроилась возле батареиотопления и спрятала голову в лапах: ее все еще била мелкая дрожь. Бедная ты,бедная, брошенная девочка. И совсем не грозная, как я посмотрю…

Собака чем-то неуловимо напомнила Наталье Джаву — такое жеподжарое, подтянутое к позвоночнику тело, такая же неуловимая грация вдвижениях. И такая же очаровательная неряшливость — под доберманихой уже успелаобразоваться грязная лужица. Наталья забралась с ногами на диван, прикрыласькрошечной подушкой с восточным орнаментом — мало ли что взбредет в голову такойсерьезной породе, как доберман. Одного плова могло не хватить, посему нужнобыть готовой к защите мягких тканей живота.

И вообще — пора знакомиться.

— Иди сюда, — тихонько позвала Наталья. И дляубедительности постучала кончиками пальцев по спинке дивана.

Собака нехотя поднялась и, приблизившись к Наталье, ткнуласьей в колени, опустила голову — и так и застыла.

Похоже на благодарность за ужин при свечах, но гладить тебяя все равно не буду.

Наталья почесала переносицу и уставилась на ошейник — скореевсего несчастное животное просто потерялось. А до этого жило в приличном доме —темно-рыжий кожаный ошейник выглядел более чем респектабельно, вряд ли такойкупишь в рядовом зоомагазине по рядовым ценам. Убедившись, что доберманихаведет себя смирно, Наталья аккуратно сняла его. На внутренней стороне печатнымибуквами было выведено: «ТУМА».

Далее следовал телефон. И адрес: Васильевский остров,Большой проспект, 62/3, кв. 48. Неплохо, совсем неплохо. Для того чтобыоказаться на Петроградке, собаке пришлось перемахнуть мост — вот только какойиз двух, соединяющих Васильевский с Петроградкой?. Сама Наталья выбрала быТучков….

— Тума! — тихонько позвала Наталья, и доберманихас готовностью залаяла. Лай был таким грозным, что Наталья вздрогнула. Держать усебя подобную машину смерти, даже изрядно потрепанную и растерявшую половинубоезапаса, — верх легкомыслия. — Значит, тебя зовут Тума… Тумочка…Тумотя.. — Звучит немного заискивающе. Точно так же она заискивала передДжавой — «Джава, Джавочка, Джавуся». — А вы действительно похожи, друзьямои… Ладно, Тума. Сиди здесь, а я пойду звонить твоим хозяевам.

Держа ошейник в руках, Наталья отправилась в общий коридор,к телефону. И тотчас же нос к носу столкнулась с Ядвигой Брониславовной.

— Кто это у тебя тут гавкал? — подозрительноспросила старуха.

— Телевизор, — объяснять старой грымзе, что онапритащила в их образцово-показательную коммуналку уличное животное, было вышеНатальиных сил.

— По какой программе? — В бабе Яде был заживопохоронен оперативный сотрудник НКВД.

— По регионалке, — выкрутилась Наталья и спряталаошейник за спину.

— А что за грязь в коридоре?

— Это я… ноги не вытерла… Простите, пожалуйста.

— Смотри, Наталья… Ты в Питере без году неделя, так чтопорядков своих хохлацких не устанавливай. Никакой живности. А то сегодня собакуприведешь, а завтра слона пропишешь. Смотри…

— Да-да, конечно, Ядвига Брониславовна. Я смотрю.

Наталья жила в коммуналке последние четыре года, но так и ненаучилась держать удар. Это сразу же просекли все обитатели квартиры,закалившиеся в позиционных кухонных боях. Кроткой Натальей помыкал дажесоседский мальчик Андрюша, десятилетнее исчадие ада с задатками диктатора.Андрюша подбрасывал ей дохлых тараканов в суп и дохлых мышей в ботинки. Нипоказательные порки отца, ни стенания матери не помогали: после экзекуций местьАндрюши становилась все изощреннее. Наталья нисколько не сомневалась, что раноили поздно обнаружит под своей дверью бомбу с часовым механизмом…

Устроившись на стуле возле телефона, Наталья разложила передсобой ошейник и набрала номер указанного на нем телефона. Долгие гудки.