Дело кричащей женщины - Эрл Стенли Гарднер Страница 7

– Мотли всегда осторожен в своих суждениях. – Она улыбнуласьМейсону. – Я бы хотела по этому поводу повторить суждение доктора Бэбба, а онбыл уверен, что месторасположение наших домов просто отличное и свободно отсмога. Он прожил здесь более десяти лет.

– С тех пор как вы сюда переехали, вы часто ходили в гости кдоктору Бэббу или он к вам? – спросил Мейсон.

– О да, мы часто встречались. Дело в том, что Мотлипознакомился с доктором Бэббом задолго до того, как мы сюда переехали. Честноговоря, мы и переехали-то сюда благодаря доктору Бэббу. Он сообщил нам, что домпродается, и сказал, что считает его прекрасным приобретением.

– Я лечился у доктора Бэбба восемь лет назад, – пояснилМотли Данкирк. – Он прекрасный врач, и у него со мной здорово все получилось.

Мейсон взял в руки бинокль с сильным увеличением, которыйлежал на кофейном столике, и поднес к глазам.

– Отличный бинокль, – похвалил он.

– Вы тоже так считаете? – произнес Мотли. – Думаю, меняможно назвать почти что экспертом по биноклям, а этот – лучший из тех, что якогда-либо встречал. У него удивительно широкое поле обзора и отличнаяразрешающая способность. Посмотрите внимательно на кота в саду у доктора Бэбба.Видите, мистер Мейсон, с чем он там играет?

Мейсон направил бинокль на кота.

– Это кот доктора Бэбба? – спросил адвокат.

– Нет, это кот еще одних соседей, мистера и миссис ГроверУолней, – сказала миссис Данкирк. – Они живут на запад от дома доктора Бэбба.Мы о них мало что знаем. Они настроены не очень-то по-соседски. Полагаю, онивполне приличные люди, только излишне замкнуты на самих себе.

– Кажется, кот поймал рыбу, – сообщил Мейсон.

– Ну, так как, что вы теперь скажете, прав я был или нет? –обрадованно произнес мистер Данкирк. – Впервые кот поймал одного из этихсеребристых карасей, но одному богу известно, сколько времени он провел возлепруда, дожидаясь, когда ему повезет.

– Кот потратил на это много времени?

– Да. Соседский кот – настоящий охотник, – объяснила миссисДанкирк. – Его буквально заворожили эти серебристые караси. Он сидел в саду наберегу пруда долгие часы. Обратите внимание, как доктор Бэбб спланировал иразбил свой сад. Я думаю, сейчас он выглядит по-настоящему изысканно.

– Доктор Бэбб ничего не планировал, – поправил жену МотлиДанкирк. – Все сделал его помощник, Дон Дерби.

– Ты прав, руками работал Дон Дерби, – согласилась она. –Дон – прирожденный труженик. Он все время занят каким-нибудь делом. Так было ис газоном, который был слишком маленьким, чтобы называться лужайкой, а Дон взялда и соорудил прекрасный садик с прудом для серебристых карасей, с маленькимискусственным водопадом, бегущим меж декоративных скал. Обратите внимание,мистер Мейсон, все камни имеют разные цвета и оттенки. Дон Дерби привозил их изразных частей страны. Как только Дону удавалось уехать на несколько дней, онпривозил домой настоящую коллекцию камней. Ему нравится выезжать в пустынныеместа на изыскания…

– Минералов? – спросил Мейсон.

– Нет, не минералов. Просто на поиски обломков скал. Недумаю, что он в состоянии отличить один минерал от другого, но я больше чемуверена, что многие куски действительно представляют ценность. Некоторые из нихтяжелые, как свинец. К примеру, тот, что он привез домой из последней поездки.Когда это было, Мотли? Примерно с месяц назад?

– Скорее всего, так, – подтвердил ее муж.

– Я понимаю, вы хотите узнать, что же произошло, мистерМейсон, – вспомнила миссис Данкирк, – и, боже правый, я знаю, насколько вызанятой человек. Я читала о многих ваших делах. Вы просто блестяще ихпроводили!

Мейсон настороженно улыбнулся.

– Обычные дела, – заметил Данкирк. – Он за долгие годыпрактики просто наловчился делать их блестящими.

– Знаешь что, Мотли, не мешай-ка мне рассказывать, – строгопроизнесла миссис Данкирк, – а иначе наши гости никогда ничего так и не узнают.

Делла Стрит открыла записную книжку, и ее рука с карандашомзависла над страницей.

– Полицейские попросили меня как можно точнее определитьвремя, – начала миссис Данкирк, – но мне крайне сложно сделать это с точностьюдо минуты. Мне пришлось из мелких фрагментов составлять единую картину. Надкрыльцом дома доктора Бэбба горела лампа. Какое-то время я сидела здесь вместес Мотли. Он напечатал первую партию фотографий и с нетерпением отправилсяпечать вторую. Он спустился вниз, в свою лабораторию. Это произошло где-топримерно в восемь пятнадцать. Я в тот момент решила, что неплохо было бы выпитьчашечку горячего шоколада. Я пошла на кухню и приготовила напиток, а затемвернулась, чтобы, сидя в кресле перед окном, потягивать шоколад и наслаждатьсявидом из окна. Так что я вернулась к окну примерно в восемь тридцать. Конечно,я могу судить лишь приблизительно.

Она на секунду замолчала. Смолкло и пианино, но почтимгновенно заиграло вновь – джазовую тему сменил классический этюд. МиссисДанкирк тут же пустилась в объяснения:

– Это моя племянница Гертруда. Она приехала погостить ипоживет у нас еще несколько недель. Молодежь в наши дни – сущее наказание. Онани минуты не может посидеть спокойно. Ой, она ужасно расстроится, когда узнаетпро кота и серебристого карася. Ей так нравятся эти рыбки. Она можетдолго-предолго сидеть возле бассейна и кормить с руки рыбок. Вернее, ещенесколько дней, и она, несомненно, приручила бы их.

– Сколько лет вашей племяннице? – поинтересовался Мейсон.

– Шестнадцать.

– А она ничего не видела прошлым вечером?

– О боже, нет! Она находилась в глубине дома и играла напианино.

– Она играет очень хорошо, но в то же время… в ее игреощущается механический ритм.

Миссис Данкирк рассмеялась и объяснила:

– Конечно же, он есть. Это механическое пианино. Это одно изсамых дорогих сокровищ Мотли, настоящий антиквариат. Старинное устройство,работавшее с помощью… э-э… кузнечных мехов и ленты перфорированной бумаги. НоМотли заменил старинные внутренности на электромотор. У него ведь настоящеехранилище старинных вещей. Боже мой! Иногда мне кажется, что Гертруда испортитпианино. Она сидела возле него весь прошлый вечер и прекратила играть толькопосле полуночи.

– Мы можем с ней поговорить? – спросил Мейсон, и комната тутже погрузилась в напряженно-гнетущую тишину.

Мотли Данкирк прокашлялся и произнес:

– Не думаю, что это целесообразно. Она ничего не видела.

– Она невероятно застенчива, – пояснила миссис Данкирк.