Последний тамплиер - Реймонд Хаури Страница 7

Рейли очнулся:

— Первичная сортировка — всегда большая работа, но все равно с каждым придется поговорить. Иначе нельзя.

— В этом случае, скорее всего, только даром потратим время. Вся эта чертовщина осталась на пленке, не говоря уже о том, что засняли телевизионщики снаружи.

Бучински указал на видеокамеру, потом на вторую. Система безопасности музея.

Рейли по опыту знал, что высокотехнологичная система безопасности отлично работает против вооруженных современными средствами преступников, но никому не приходило в голову вооружаться против конных средневековых налетчиков.

— Вот и хорошо, — кивнул он. — Пойду принесу попкорн.

Восседая за большим столом из черного дерева, кардинал Мауро Бруньоне обвел глазами высокое помещение, расположенное в самом сердце Ватикана, изучая лица присутствующих. Хотя Бруньоне, единственный здесь кардинал-епископ, рангом превосходил собравшихся, он сознательно отказался занять место во главе стола. Ему нравилось блюсти дух демократии, он ведь знал, что все так или иначе признают его старшинство. Он принимал общее почтение без гордыни, но полагал, что служит на пользу дела. Комитет без лидера никогда ничего не добьется.

Взгляд его остановился на лице кардинала Паскуале Риенци. Самый младший здесь, всего лишь кардинал-диакон, но Бруньоне доверял ему больше всех. Оторвав взгляд от рапорта, лежавшего перед каждым из собравшихся, молодой человек, как всегда бледный и серьезный, поймал взгляд Бруньоне и тотчас понимающе кашлянул.

— Как это могло случиться? — спросил кто-то. — В центре Нью-Йорка! Музей Метрополитен…

«Нельзя же настолько отрываться от мира, — с недовольством подумал Бруньоне. — В Нью-Йорке может случиться что угодно. Стоит вспомнить катастрофу с Всемирным торговым центром…»

— По крайней мере, архиепископ не пострадал, — трезво заметил кто-то.

— Кажется, бандитам удалось уйти. Вам еще не известно, кто стоит за этим чудовищным преступлением? — спросил третий голос.

— Америка — страна преступников, — последовал ответ. — Их аморальное телевидение и садистские компьютерные игры порождают безумцев. В тюрьмах уже много лет не хватает мест.

— Но что за странные костюмы? Красные кресты на белых мантиях… Зачем переодеваться тамплиерами? — спросил кардинал, начавший этот разговор.

«Вот оно», — подумал Бруньоне.

Вот что не давало ему покоя. В самом деле, зачем грабителям изображать рыцарей Храма? Или они, задумав маскарад, натянули первое, что оказалось под рукой? Или в появлении четырех всадников кроется более глубокий и, может быть, зловещий смысл?

— Что такое многодисковый механический шифратор?

Бруньоне вскинул голову. Вопрос задал старейший из присутствующих кардиналов.

— Много?.. — переспросил Бруньоне.

Старик близоруко всматривался в распечатку рапорта.

— Экспонат 129, — прочел он вслух. — Шестнадцатый век. Многодисковый механический шифратор. Номер в каталоге — 1098. Впервые слышу. Что это такое?

Бруньоне сделал вид, будто просматривает лежавшие перед ним страницы — переданный по электронной почте список похищенного. Его снова охватил озноб — тот же озноб он ощутил, впервые взглянув на этот список. Сохраняя бесстрастное выражение лица, не поднимая головы, он мельком оглядел сидящих. Никто не ответил старику. Да и откуда им знать?

Отложив листок, Бруньоне откинулся на спинку кресла.

— Что бы это ни было, — равнодушно проговорил он, — оно в руках бандитов, — и, взглянув на Риенци, чуть наклонил голову. — Пожалуйста, возьмите на себя труд держать нас в курсе дела. Свяжитесь с полицией и попросите их информировать нас о ходе расследования.

— С ФБР, а не с полицией, — поправил Риенци.

Бруньоне поднял бровь.

— Американское правительство очень серьезно отнеслось к делу, — подтвердил Риенци.

— Как и следовало, — буркнул со своего конца стола старик.

Бруньоне с удовольствием отметил, что тот уже забыл о механизме.

— Совершенно верно, — продолжал Риенци. — Меня заверили, что делается все возможное.

Бруньоне кивнул и жестом предложил Риенци вести совещание, взглядом показав: закругляйтесь.

К Мауро Бруньоне всегда относились уважительно. Он знал, что одна из причин тому — его внешность. Если бы не облачение, он выглядел бы обычным здоровенным, широкоплечим калабрийским крестьянином, каким и остался бы, не призови его более полувека назад Церковь. Его простецкий вид и соответствующие манеры, сознательно выработанные за много лет, поначалу обезоруживали собеседника, внушая мысль, что он имеет дело с простым служителем Божьим. Таким он и был, но люди, узнав о его сане, часто приходили к выводу, что имеют дело с манипулятором и интриганом. Он не был ни манипулятором, ни интриганом, но никого не пытался разубедить. Но иногда полезно держать людей в напряжении, хотя, по правде сказать, это тоже своего рода манипуляция.

Десять минут спустя Риенци выполнил его просьбу.

Когда кардиналы потянулись к дверям, Бруньоне покинул помещение через боковой выход и прошел по коридору к лестнице, которая вывела его во внутренний двор. Пройдя по галерее мимо бельведера и легендарной статуи Аполлона, он вошел в здание, где размещалась часть огромной библиотеки: «Archivio Segreto Vaticano» — тайный архив Ватикана.

Собственно говоря, архив был не таким уж тайным. Большая его часть с 1998 года была открыта для посещений учеными и исследователями, и теоретически они имели доступ к его тщательно охраняемым сокровищам. Уже известно, что на его полках протяженностью в сорок миль хранятся рукописный протокол судебного процесса над Галилеем и прошение короля Генриха VIII о признании его брака недействительным.

Но никому из посторонних не было хода туда, куда направлялся сейчас Бруньоне.

Не потрудившись поприветствовать библиотекарей и исследователей, работавших в пыльных залах, он тихо прошел в глубь огромного темного хранилища. Спустился по узкой винтовой лестнице и оказался в тесной прихожей, где перед резной дубовой дверью застыли часовые швейцарской гвардии. Повинуясь короткому кивку пожилого священника, один из стражей набрал на кодовом замке нужный шифр и впустил его внутрь. Щелчок механизма гулко отозвался в шахте каменной лестницы. Не глядя на часовых, Бруньоне вступил в сводчатую крипту, и дверь за ним со скрипом закрылась.

Уверившись, что он один в похожей на пещеру камере, и дождавшись, пока глаза привыкнут к тусклому освещению, он прошел в летописный отдел. В крипте стояла звенящая тишина. Когда-то это смущало Бруньоне, но со временем он узнал, что в тишине растворяется почти неуловимый звук, исходящий от сложнейших кондиционеров, поддерживавших в помещении постоянную температуру и влажность. Разбираясь в каталоге, он чувствовал, как в искусственном сухом воздухе напрягаются мышцы. Бруньоне, по правде сказать, не любил заходить в крипту, но сейчас в этом была насущная необходимость. Его пальцы, перебиравшие карточки каталога, чуть вздрагивали. То, что он искал, не упоминалось ни в одном из открытых каталогов верхней коллекции, даже в указателе Гарампи — монументальном каталоге, содержащем почти миллион карточек практически на каждый экземпляр книжного собрания вплоть до восемнадцатого века. Но Бруньоне знал, где искать. Незадолго до смерти его наставник позаботился об этом.