Пойти туда... - Дия Гарина Страница 8

– М-м-м!

– Придется тебе, Витя, что-нибудь срочно придумать. Он же упрям, как ишак. Уж я то знаю… Так и будет теперь мычать, пока ему право голоса не вернут.

– И черт с ним! Пусть мычит на здоровье, отдохну хотя бы от его подколок. Ружье пусть только соберет. Ну, все, тронулись!

И мы таки тронулись.

Свернув с большака на незаметную тропинку, уводящую нас все дальше от цивилизации, мы вступили в царство его величества Леса. Это вам не хилые городские скверики и парки! Последние 10 лет мне ни разу не было так легко, несмотря на свинцовую тяжесть рюкзака. Рефлекторно хотелось выпрямиться и глубоко вдохнуть. Что-то свалилось с меня, какой-то груз, привычный, и от того незаметный. Только сейчас я понял, как же он меня согнул. Ноги, уже вошли в ритм и несли двойную тяжесть без скрипа. Правда, завтра все мышцы будут зверски ныть, но это малая плата за невыразимое чувство свободы, охватившее меня. Хотя какая свобода при таком командире! Ну, Пиночет, ты у меня еще запоешь, еще спросишь моего мнения, и вернешь мне не один, а два голоса, или даже три.

Однако, играть роль безмолвного народа мне уже порядком опротивело. Сотни вопросов и едких замечаний вертелись на языке, но не просить же пощады! Зато Ольга расцвела махровым цветом и тараторила без умолку.

– Вить, я, конечно, тундра необразованная, так, что объясни мне, пожалуйста, откуда здесь викинги взялись. Ты ведь говорил, что в Шум-горе, предполагается погребение какого-то знатного викинга?

– Говорил. Это даже в газетах писали.

– Но ведь основной путь викингов, направлявшихся из «варяг в греки» проходил по Балтийскому морю через Новгород, – довольно далеко отсюда.

Ишь ты, какие подробности, оказывается, знает моя женушка! И когда только успела поднатореть. Вроде раньше историей особенно не увлекалась.

– Есть одна гипотеза, что один из основных путей викингов пролегал именно здесь, по Северной Двине. И знаменитый город Древней Руси, они его называли Хольмгард, через который пролегали их основные торговые пути, это здешние Холмогоры. В случае если гипотеза верна, все становится на свои места.

– А если нет.

– Если нет – ничего страшного. В Шум-горе все равно есть погребение. Не важно чье. В прошлом году археологи таскались там со специальным прибором – этаким сканером, не знаю точно, как он устроен. И данные подтвердились: в горе обнаружена полость, в которой есть металлические предметы. В этом году они снова отправили туда экспедицию и, наверняка, вскроют погребальную камеру.

– А мы? Нас же туда близко не подпустят.

– Так нам туда и не надо. Я ученым дорогу не перехожу. Пусть возятся с этим захоронением. А мы чуть дальше пройдем. Есть там интересное местечко. И, кстати сказать, не одно.

– Вить, могилы разрывать – грех. Сам говорил.

– Говорил. И сейчас повторю. Уже не одно поколение черных археологов заметило странную закономерность – как только начинают копать на кладбище, сразу собирается дождь. Даже если до этого на небе вовсю светило солнце и не было ни единого облачка. Те места, о которых я говорю не могилы. Одно – что-то вроде святилища, а другое … точно не знаю, Виталя не сказал, вроде бы место какого-то боя. Шлем там местные нашли, точнее его остатки. И браслет серебряный. Нам бы такое везение!

– И все-таки викинги скорее всего сплавлялись по Западной Двине, а не по Северной… Писали, что вдоль пути из «Варяг в греки» сплошные курганные захоронения…

– У меня на этот счет своя теория имеется. Если две далеко друг от друга отстоящие реки называют одним именем Двина, это что-нибудь да значит. А значит, скорее всего, что название Двина произошло от слова «двигаться». То есть у викингов было два основных пути движения – Западная Двина и, соответственно, Северная. Вот так. А вообще я считаю, что история – это лженаука.

– То есть как это?

– Очень просто. Возьми три учебника истории нашей страны для старших классов, издания тридцатых, семидесятых годов и наш последний шедевр. И ты получишь стойкое ощущение, что в них описываются три совершенно разные страны. Это при том, что в архивах хранится масса документов, периодики, документальных фильмов и т. д. А что же можно говорить о истории X–XI x веков, если самая старая русская летопись датируется, кажется, 15 веком.

– Но ведь историки серьезные и объективные люди…

– Объективные… Каждый из нас, при всем желании, субъективен. А большинство при этом еще и стремиться соответствовать генеральной линии: партии, президента, царя-батюшки… Вот и историки так же: подтягивают факты под определенную теорию. Если факты не соответствуют – замолчим, объявим недостоверными… Знаешь как с Тамерланом было? Многие арабские, индийские и европейские источники утверждали, что Тамерлан был рыжим. Ну, как же! Он же монгол! Где вы видели рыжего монгола? Решили, что источники или врут, или он просто красил хной седые волосы… А потом в Самарканде вскрыли гробницу Тамерлана, и что? По остаткам волос удалось определить, что он действительно был рыжим, натуральным, не крашеным.

– А, правда, что над гробницей Тамерлана тоже висело проклятье?

– Правда. Не помню уже кто предсказал то ли Нострадамус, то ли еще кто, но было сказано, что как только будет вскрыта могила великого завоевателя, начнется такая разрушительная война, которой еще не знал мир. И вот вам, пожалуйста. Гробницу вскрыли в 41 году. Что было дальше, вы знаете…

– Ой, Вить, что-то мне от этих проклятий не по себе… Может зря мы идем на эту Шум-гору?

– Не боись! Твой Игорь – главный специалист по атеистическому материализму. От него любое проклятье как от стенки горох…

Вот так, в псевдонаучной беседе (и выразительном молчании) мы продвигались навстречу неведомому. Альфа челноком сновала из арьергарда в авангард нашей колонны, то есть от меня к Витьке и обратно. Как у собаки хватало энергии, оставалось загадкой, ведь такой переход был для нее в новинку. Когда солнце принялось цеплять нижние ветки деревьев, мы неожиданно вывалились из зарослей на открытое пространство. Перед нами во всей своей тоске и меланхолии предстала заброшенная деревня. Какое-то особое щемящее чувство царапнуло мой пламенный мотор, словно я заглянул в чью-то разрытую могилу. Некоторые дома еще стояли, другие завалились на бок, третьи были растащены на бревна. Пустые глазницы окон, казалось, пристально следили за незваными гостями. Из темных углов моего подсознания неожиданного для меня самого начали выползать, вроде бы напрочь изжитые, детские страхи. Здесь не слышалось птичьего гомона, что так радовал нас в лесу. Тишина была даже не звенящая, а, скорее, какая-то ватная. Неприятное место.

– И что, здесь мы будем ночевать? – севшим голосом спросила Ольга.

– Ну почему именно здесь. Пройдем чуть в сторону к реке. Там должны быть хорошие места для ночевки, – пустился в объяснения Витька. – А завтра пошуруем здесь металлоискателем. Деревня довольна старая, но заброшена всего лет двадцать назад. Так что можно найти все что угодно. От николаевских червонцев до хрущевских облигаций. Вы даже представить себе не можете, сколько горшков с денежными знаками хранят в себе невзрачные огороды.