Летающий сыр. Приключения семейки из Шербура - Жан-Филипп Арру-Виньо Страница 10

— Тебе не понять, потому что ты малявка! — воображает Жан А. — Супер-Жан — это значит «Старший Жан», а вовсе не то, что дедушка умеет прыгать по крышам.

В прошлом году бабушке Жанет и дедушке Жану пришла в голову отличная мысль — купить загородный домик, куда они могли бы приглашать нас на каникулы.

— Для детей нет ничего лучше, чем свежий воздух, — объясняла бабушка Жанет, которая так боится микробов, что заставляет нас мыть руки десять раз в день.

— А еще мы сможем проводить лето вместе, всей семьей, в дружной компании, — добавил дедушка.

Мама терпеть не может отпуск в деревне. Папа, к слову сказать, тоже, но еще больше он не может терпеть родителей мамы. Особенно бабушку Жанет.

— Только не вздумайте рассказать про Жана В. бабушке. Она только этого и ждет, — предупредил папа.

Мама повернулась к нам, чтобы дать последние наставления:

— Во-первых, никакого шума во время тихого часа. Во-вторых, категорически запрещается прыгать по кроватям. В-третьих, если хоть кто-нибудь посмеет есть курицу руками, будет иметь дело со мной. Всем все понятно?

— Да уж, — возмутился Жан А., — отличные предстоят каникулы…

— Бабушка и дедушка — люди другого поколения, — продолжила мама, — поэтому ведите себя прилично.

— Иначе твоя мама обязательно объяснит нам, как воспитывать детей, — пробурчал папа.

— Ты что-то сказал, дорогой? Я не расслышала…

— Нет-нет, ничего.

— А я уж было подумала, что ты опять несправедлив к моим родителям. Они ведь купили этот дом для нас.

— Эту развалюху? — не выдержал папа, пытаясь припарковаться. — Не удивлюсь, если им еще и приплатили, чтобы они этот дом, как ты его называешь, забрали себе!

— Ты к ним несправедлив, — обиделась мама. — При дневном свете домик очень даже красивый.

— Главное, чтобы он не рухнул на наших глазах, — не унимался папа. — Во всяком случае, дорогая, в поисках твоей мамаши под обломками на меня можешь не рассчитывать!

Когда мы приехали, уже совсем стемнело. Мы сразу пошли спать, чтобы назавтра быть в форме. Нам пятерым бабушка Жанет выделила огромную холодную комнату с тремя кроватями с необъятными перинами. Кровати были двуспальные, кроме одной, и мы, конечно, начали спорить, кому она достанется. Однако бабушка Жанет все продумала за нас и уложила меня с Жаном А., Жана В. — с Жаном Г., а отдельная кровать досталась Жану Д.

— Раз так, — заявил Жан А., как только бабушка закрыла дверь, — объявляю войну ногами.

Ненавижу спать с Жаном А.: он так и норовит заехать мне ногой прямо в глаз и занять всю кровать. Приходится отбиваться, я стараюсь попасть грязной пяткой ему в нос — и тут начинается настоящая драка!

— Сейчас тебе не поздоровится, суперредиска! — набросился я на Жана А.

В это время Жан В. и Жан Г. прыгали по кровати на полусогнутых — играли в первого человека на Луне. Ж-ж-ж, чпок! Матрасы были очень упругими, и на них было так весело подпрыгивать, что мы с Жаном А. тоже решили немного поскакать. К нам захотел присоединиться Жан Д., и тогда Жана А. осенило:

— Давайте представим, что мы потерпели космическое кораблекрушение и теперь вынуждены прыгать с планеты на планету.

— Точно, — подхватил Жан В. — Я буду первым.

— А если кто-нибудь прыгнет мимо, то навсегда провалится в черную дыру.

— Я тозе хотю с вами! — просился Жан Д.

— Нет, — ответил Жан Г., — ты еще очень маленький, чтобы быть космонавтом. Будешь стоять на стреме. Предупреди нас, если на корабль соберутся напасть луняне.

— А давайте свет выключим, — предложил я. — В темноте будет еще веселее.

— «Это маленький шаг для человека, но огромный скачок для всего человечества!» — подбадривал себя Жан А., набирая разгон…

…И вот он прыгнул. Кровати стояли на расстоянии метров трех друг от друга, и, чтобы преодолеть «черную дыру», нужно было по-настоящему хорошо разогнаться. Но Жан А. не рассчитал свои силы и шлепнулся, как ложка йогурта, носом прямо на коврик перед кроватью.

— Да уж! Маленький шаг для человека, но огромный скачок прямо носом в пол! — съязвил я и начал разгоняться, потому что теперь была моя очередь.

Мы отлично повеселились! Бабушкины кровати были такими пружинистыми, и мы взлетали так высоко, как будто действительно парили в невесомости!

Хорошо, что Жан Д. стоял на стреме. Когда папа заглянул проверить, спим мы или нет, все сладко сопели носом в подушку с крепко закрытыми глазами. Сердце при этом колотилось со скоростью света.

— Бедняжки, — вздохнул папа. — Они так устали в дороге.

— Видите, самое главное — хорошенько выспаться. А в деревне так прекрасно спится, — подключилась бабушка. — Здравый смысл и немного строгости — вот и все воспитание.

— Конечно-конечно, мамуля, — вздохнул папа, тихо закрывая дверь нашей комнаты.

Дом был таким большим, что можно было скользить из комнаты в комнату по холодному паркету, а папе, чтобы закрыть ставни у нас в спальне, приходилось влезать на подоконник. Рядом была спальня родителей и Жана Е. А с другой стороны — прихожая-кабинет с маленьким камином и старыми обоями, которые так пузырились, будто под ними разгуливали привидения.

Еще у нас была гостиная со скрипучим паркетом и креслами, заваленными кучей подушек, огромный чулан со старой мебелью и всяким хламом, а также множество комнатушек и закоулков, где было очень пыльно и воняло старьем.

Когда мама вошла в дом, она сразу же чихнула и на всякий случай провела пальцем по пыльной мебели, чтобы знать, куда поставить сумку.

Мама терпеть не может пыль, странные запахи и старые деревенские дома.

Ночью все кажется куда более таинственным и зловещим, так что по-настоящему мы рассмотрели дом только на следующее утро. Когда мы с Жаном А. проснулись, сквозь ставни нашего окна еле пробивались тонкие лучи солнца.

Середнячки спали, а дедушка Жан уже ждал нас внизу. Он подкладывал дрова в печку, на которой жарил большие ломти хлеба на завтрак.

— Как спалось, ребята? — спросил он.

— Отлично, — ответил Жан А. — Вот только Жан Б. все время бил меня ногами во сне и храпел.

— Это неправда, — возмутился я.

— Ну что, позавтракаем по-мужски? — предложил дедушка.

Я просто обожаю дедулю! Он разрешает нам пить кофе с молоком и макать в него хлеб. Дедушка поставил на стол мед, баночки с джемом и миску желтых слив, от которых пучит, если много съесть.

— Хотите ветчины? — спросил он. — Или, может, вареных яиц? Я их только недавно принес с соседней фермы. В вашем возрасте по утрам нужно есть поплотнее.

Это уже был не завтрак, а скорее полдник, как в «Великолепной пятерке». Когда мы наконец наелись, дедушка повел нас в чулан под лестницей, где стояли резиновые сапоги. Они были достаточно большие, так что мы с легкостью натянули их даже на шерстяные носки. Каждому досталось по паре, и дедушка сказал: