Летающий сыр. Приключения семейки из Шербура - Жан-Филипп Арру-Виньо Страница 11

— Пойдемте, я вам кое-что покажу, раз уж вы проснулись первыми.

Мы вышли с ним на улицу.

Трава была покрыта росой, и над лужайкой только-только рассеивалась утренняя дымка. Похлюпывая резиновыми сапогами, мы обошли дом и оказались в гараже, где стоял дедушкин трактор.

— Только тише! — прошептал дедушка, приложив палец к губам.

Он наклонился над грудой досок, приподнял одну и позвал нас посмотреть, что там такое. На земле стояла клетка, устланная тряпками. Из-под них на нас удивленно глядела худая бледно-рыжая кошка, которая в этот момент кормила двух крохотных котят размером с каштаны!

— Хорошенькие, правда? — чуть слышно сказал дедушка. — Они черно-белые, как телевизор, поэтому я назвал их «Первый» и «Второй», как телеканалы. Им подходит, правда?

Очень странные имена для котят, подумалось мне. Они были такие малюсенькие, что захотелось поскорее взять их на руки и согреть своим дыханием.

— Они еще очень маленькие, — добавил дедушка и закрыл тайник доской. — Им пока нельзя отходить от мамы, но к концу каникул, обещаю, вы уже сможете с ними играть.

Дедушка Жан обожает животных, как и я. Но мне мама не разрешает держать их дома. Она говорит, что за ними нужно постоянно убирать, и что ей достаточно шести сыновей, и что не хватало только зверинца.

— Она права, — говорит дедушка. — В городских квартирах животным плохо. Им нужно много места и свежий воздух. Иначе они себя чувствуют как в тюрьме: скучают, грустят и погибают.

Когда мы жили в Шербуре, у нас все-таки были и белые мышата, и черепашка, и морская свинка, и утенок-талисман в скаутском отряде, и даже щенок, которого я назвал Тимми и который прожил у нас почти целый день, пока папа не отнес его в приют для животных. Приют для собак — это почти как тюрьма.

— Разве в приюте Тимми было лучше, чем со мной? — спросил я у дедушки. — Я его так любил. К тому же я читал, что иметь собаку детям очень полезно. С ней они становятся более ответственными и учатся любить близких.

— Может, тебе поговорить об этом с мамой еще раз, когда вы приедете в Тулон? — предложил дедушка. — У вас же там будет большой дом.

А еще дедушка отвел нас в сарай, где у него жил случайно залетевший голубь. У него была сломана лапка, и дедушка сделал ему шину из двух спичек. Когда мы вошли, голубь сразу узнал дедушку и от радости стал метаться по клетке.

— Я назвал его Джон Сильвер, как пирата с деревянной ногой из «Острова сокровищ», — представил нам птичку дедушка. — Кто насыплет ему зерна?

— А дождевых червей ему можно? — поинтересовался Жан А.

— Конечно, — ответил дедушка. — В червях много кальция, а для его заживающей лапки это очень полезно.

Когда мы вернулись домой, все уже проснулись и завтракали на кухне за большим круглым столом.

— Где были? — спросила мама, поцеловав каждого в щеку.

Дедушка нам незаметно подмигнул.

— Показывал старшеньким наши владения, — ответил он маме.

И по его виду стало понятно, что котята Первый и Второй — это теперь наш с дедушкой секрет. Середнячкам мы ничего не скажем, и маме с папой тоже. Они, кстати, похоже, плохо спали, потому что то и дело зевали. Вдобавок еще и Жан Е. устроил истерику: бабушка Жанет додумалась налить ему в бутылочку настоящее коровье молоко с пенками вместо его любимого сухого.

— Деревенское молоко намного полезнее для здоровья, — оправдывалась бабушка. Она все время забывает, что наш папа — отличный врач.

— Да, конечно, вы правы, мамуля, — устало соглашался папа.

В доме еще не было ванной, так что дедушка смастерил в сарайчике бак для воды и прикрепил к нему поливочный шланг. Нас отправляли туда по очереди. На сей раз обмануть строгий гигиенический контроль было невозможно, потому что на выходе бабушка проверяла, насколько мокрые полотенца, которыми мы вытирались.

— Отлично взбодрились, правда, Жан А.? — спросила она у брата, который так трясся от холода, что еле попал ногой в штанину.

— Д-д-д… — попытался хоть что-нибудь выдавить из себя Жан А.

— Ты что-то сказал? — переспросила бабушка.

— Да-да, вз-вз-взбодрились, — наконец пробормотал Жан А.

Через «бодрящий» душ прошли все по очереди, кроме Жана Е.

И тогда бабушка сказала:

— Раз все уже помылись и проснулись, идите играть на свежем воздухе!

А папа тем временем уже вовсю помогал дедушке в огороде.

Папа всегда любил что-нибудь делать по дому. Он взобрался на стремянку и красил заборную сетку, когда на горизонте показался Жан Д. на трехколесном велосипеде. Он не рассчитал скорость и, не сумев затормозить на песке, со всего разгона впечатался в стремянку!

Едва папа успел ругнуться, как ведро с краской перевернулось, а сам он уже висел на заборе, зацепившись лямкой комбинезона за столб!

Раздался дружный хохот, только вот папе было почему-то не до смеха. Дедушка полез на стремянку, чтобы снять папу с забора, и когда тот оказался на земле, мы поняли, что Жану Д. сейчас не поздоровится.

— Марш в комнату! — приказал папа.

На очереди были Жан В. и Жан Г.

Теперь, кажется, папе уже не так сильно нравилось помогать дедушке по хозяйству. Однако он не сдавался, и они взялись мастерить ограду из проволоки, чтобы обнести ею большую лужу, в которую кто-нибудь мог случайно упасть. В этот момент Жан В. нашел в гараже какой-то полусдутый мячик, и они с Жаном Г. решили в него поиграть. Не прошло и пяти минут, как мячик угодил прямо в центр лужи, выплеснув на папу целый водопад грязной воды и каких-то зеленых водорослей.

— Марш в комнату! — прогремело и в их адрес.

На «свежем воздухе» остались играть только я и Жан А.

Папа с дедушкой переключились на ремонт ставен, которые нужно было зачистить и покрасить. В это время Жан А. лениво раскачивался на качелях, ноя, что деревня — это страшно скучно:

— Ну что нам тут делать? Тут так жарко и воняет…

Качели со скрипом носили Жана А. взад-вперед. От этого он позеленел, и его стошнило прямо в любимые бабушкины кусты гортензии.

— Может, сделаем себе рогатки и поиграем в техасских рейнджеров? — предложил я.

— Классная идея, только я — главный! — согласился Жан А.

— Ну конечно! Разбежался! Я придумал — я и буду главным!

— Тогда играй один, редиска!

— Сам редиска!

— А ну марш в комнату — оба! — раздался издалека папин приговор.

Так мы провели наш первый день каникул в деревне — под замком.