Дело о ядовитых письмах - Мэри Форрест Страница 9

— А почему бы и нет? — сказал он упрямо, постукивая кулаком по ладони. — Людям нравилось! Баранина создавала приятный привкус. Право же, я продал тогда больше фарша, чем обычно, — и по хорошей цене!

— Тогда чего ты беспокоишься? — резонно спросила Санни, и он опал, как проколотый воздушный шар.

— Потому что я не имел права так делать, — тихо сказал он. — Вот теперь я и попался. У меня всегда была хорошая репутация, а теперь Око собирается начать против меня кампанию ненависти, и люди будут думать, что я их все время обманываю. Но это не так, правда! Я один раз совершил ошибку, вот и все.

— Люди вовсе не обязательно верят всему, что слышат. Большинство вообще не думает об анонимщиках, Сэм, — успокаивала его Лиз.

— Вообще-то это так, — вздохнул Сэм. Но Око — другое дело. Люди уважают эту колонку. Они верят каждому ее слову.

— Да, но Око — автор колонки и Око-анонимщик могут быть совершенно разные люди! — сказал я.

— Вот и приехали, — пробормотал Ник.

Сэм, кажется, был в замешательстве. Ему, очевидно, и в голову не приходило, что письма могли прийти не от настоящего Ока.

Ник задумчиво посмотрел на письма в руке Лиз.

— Заберешь их, Сэм, или нам можно их взять?

— Возьмите, если хотите, — проворчал Сэм. — Только никому не показывайте, ладно? Я буду рад избавиться от них. Каждый раз, как только на них взгляну, меня тошнит. Но почему-то я не смог их сжечь.

Ник задал ему еще несколько вопросов насчет конверта и почтового штемпеля, а потом мы ушли.

Сэм прокричал вдогонку:

— Скажи отцу, чтобы уволил Око, Элмо! Расскажи ему про меня! Когда мы покинули торговый центр, Ник задумчиво взвесил письма в руке.

— А знаете, нам бы стоило отнести это в полицию, — сказал он.

— Ник! — воскликнула Лиз, приходя ужас. — Как ты можешь так говорить? Мы же обещали Сэму никому не показывать!

Ник наслаждался ее потрясением. Он ухмыльнулся.

— Ну, я не думаю, что копы смогут многое установить по отпечаткам пальцев и тому подобному, — протянул он. — Око, видно, не дурак и, может быть, смотрит те же телепередачи, что и мы с вами. Но теперь, по крайней мере, у нас есть письма к двум жертвам. Это должно нам помочь.

— Как? — спросила Ришель, безмятежно глядя голубыми глазами. — Насколько я вижу, мы ничуть не продвинулись в поисках.

— О, это все накапливается, — возразил Ник, небрежно помахивая рукой. — Любая информация идет на пользу.

Ришель не выглядела убежденной. И, честно говоря, я — тоже. Все, что мы реально обнаружили, — это вторую жертву анонимок. Сэм Фрин был так же огорчен и обеспокоен, как миссис Флауэр. И в таком же положении могли оказаться другие люди. Они все будут думать, что им угрожает Око.

«Это ужасно, — думал я. — Надо обязательно выследить автора анонимок, будь то он или она. Потому что помимо горя, которое они принесли таким людям, как Сэм Фрин и миссис Флауэр, все это дело могло сильно навредить газете.

Если эта история выплывет наружу, то все будут убеждены, что Око — это жестокий и подлый трус, находящий удовольствие в том, чтобы огорчать других. А тогда, в лучшем случае, папе придется изъять из газеты самую популярную колонку. А в худшем, люди начнут думать, что «Перо» — это их враг номер один, потому что ставит колонку Ока на первое место».

Так что у меня действительно не было выбора. Анонимщика надо было найти и разоблачить. И поскорее.

Потом все пошли по домам, а я вернулся в редакцию. Некоторое время я не вспоминал о загадке, помогая папе по мелочам, затем мы с ним ели рыбу с жареной картошкой, как всегда после поздней работы. А потом он ушел обратно в свой кабинет, а я остался один и принялся за уроки.

Тут я и начал снова думать про анонимщика. И чем больше я думал, тем больше убеждался, что если нашлись две жертвы, то их легко может быть и больше.

Кто еще из моих знакомых последнее время вел себя странно?

Ну, скажем, Стефен Шпирс неделю или две ходит злой и раздраженный. Но он — я был уверен — просто ревнует к Оку. И еще мама Лиз в большом напряжении и расстройстве — потому что никак не может забыть об ограблении.

Вдруг мне пришла в голову блестящая мысль. Я бросился к телефону и набрал номер Лиз. Она сразу сняла трубку.

— А, привет, Элмо, — сказала она. — Как удивительно — я только что собиралась звонить тебе.

— Лиз, я думал о других людях, которые могли получить анонимки, — выпалил я. — Ты ни за что не угадаешь, кто мне пришел в голову.

— Держу пари, что угадаю, — ответила она. — Мисс Эдейр.

Мы несколько секунд молчали, а потом ба расхохотались.

— Великие умы мыслят одинаково, — весело сказала Лиз. — Я только что додумалась до этого и уже хотела поднять трубку и набрать твой номер, а ты позвонил сам. Послушай, Элмо, давай встретимся перед школой и первым делом попробуем поговорить с мисс Эдейр. Ладно? Если мы правильно угадали и если расскажем ей, что другие тоже получили анонимки, может быть, она раздумает уходить. Вот будет здорово, правда?

Я согласился.

— И к тому же чем больше мы будем знать об анонимках, тем больше будет шансов найти того, кто их пишет.

После того как Лиз повесила трубку, я сидел, закинув руки за голову, и чувствовал удовлетворение.

«Мы приближаемся к тебе, анонимщик, Ядовитое Перо, — думал я. — Мы идем по твоему следу. А когда мы поймаем тебя, ты пожалеешь, что пытался использовать нашу газету для своих грязных дел. Вот увидишь!»

* * *

На следующее утро мы с Лиз встретились, как и собирались, и побежали к кабинету преподавателей английского, чтобы подстеречь мисс Эдейр. Но это оказалось труднее, чем мы думали. Когда мисс Эдейр вышла и увидела, что мы ждем ее, она юркнула обратно и не выходила, пока нам не пришлось бежать на первый урок. Так же она поступала и на переменах.

К этому времени мы уже рассказали о своем предположении остальным, и теперь вся наша компания пыталась изловить ее после урока английского перед перерывом. Но она оказалась чересчур проворной для нас. Не успели мы уложить свои учебники, как она уже умчалась в учительскую.

— Она не хочет с нами разговаривать, — вздохнула Лиз, пока мы уныло сидели за ланчем. — Мы только раздражаем ее, а ей а без нас тошно. Может, хватит гоняться за ней? Ведь мы не знаем, получила ли она анонимку.

— Разумеется, знаем, — сказал Ник. — Не пойму, как я до сих пор этого не понял. Факт, как говорится, налицо. Вспомните, как она вчера взбесилась только потому, что Робби читал колонку Ока! С чего бы это, если она не получала грязных писем, подписанных Оком?

— Ну да, но мы не можем обсудить это с ней наедине, пока она будет бегать от нас, — сказала Санни. — И нельзя говорить с ней прилюдно, правда, Ник? Это будет нечестно.