Хождение по звукам 2.0. 33 истории о популярной музыке: от The Beatles до Билли Айлиш - Лев Ганкин Страница 11

Однако настоящим водоразделом для героев этого текста стало 27 августа 1967-го – по трагическому совпадению действительно один из последних дней того бурного лета. Именно в этот день погиб от передозировки – а по другой, весьма правдоподобной версии, покончил с собой – менеджер The Beatles Брайан Эпстайн. В последний год жизни это был самый несчастный человек на свете: после прекращения концертной деятельности битлам он фактически оказался не нужен, и отношения они поддерживали, что называется, постольку поскольку. Не говоря о том, что Эпстайн был геем – что по тем временам требовалось скрывать и не афишировать, – более того, давно и, разумеется, безответно влюблённым в Джона Леннона, который со свойственной ему бытовой жестокостью не упускал возможности немного над ним поиздеваться. Это довольно трагическая история, и закончилась она тоже трагически. Финальный аккорд лета любви для The Beatles – в отличие от финального аккорда их песни «A Day in the Life», этого торжествующего оркестрового ми-мажора – оказался резким, неблагозвучным диссонансом.

Показателен первый трек, над которым группа стала работать после выбившей её из колеи смерти старого друга (а Эпстайн, конечно, был их другом – несмотря на жестокие шутки и охлаждение их отношений в 1967-м). Ещё один ленноновский шедевр, песню «I Am the Walrus», часто считают продолжением «Strawberry Fields Forever», своего рода второй серией того же сериала. И да, формально между ними много общего – и в тексте, напоминающем поток сознания, и в предельно затейливой аранжировке Джорджа Мартина, полной оркестровых звучностей и спецэффектов с магнитофонной плёнкой. Но при этом хоть убейте, мне всегда казалось, что атмосфера у трека совсем другая. Это, если хотите, «злой двойник» «Strawberry Fields»! И гармония тут какая-то неуютная, с этими спотыкающимися мажорными аккордами, и вокальная подача – не меланхолично-спокойная, а крикливая, почти панковская, да и даже текст с рефреном «I’m crying» («я плачу»). То есть по-прежнему психоделический абсурд, но окрашенный совсем в другие тона. Безмятежностью тут, по-моему, и не пахнет…

Песня «I Am the Walrus» вошла во второй битловский лонгплей 1967-го, «Magical Mystery Tour», с которым, однако, не всё так однозначно. В Англии пластинка вышла в необычном формате двойной короткометражки-EP и содержала всего шесть композиций, но в США сказали, что так нельзя, и издали полноценный альбом, дополнив шесть песен с британского релиза материалом современных ему синглов – в том числе, кстати, и сокрушительным дуплетом «Strawberry Fields Forever / Penny Lane». По звуку это, собственно, тот же «Сержант Пеппер» – минус концептуальная арка, свойственная той пластинке. В пандан к релизу был выпущен и одноимённый фильм, с треском провалившийся по горячим следам, более того, считающийся первой настоящей битловской неудачей, хотя на мой вкус это немного несправедливо: просто психоделическое дуракаваляние, которое всем так нравилось на пластинках группы, не выдержало переноса в визуальный формат.

Впрочем, у некоторых исследователей – например, Иэна Макдональда, автора довольно великой книги «Revolution in the Head» о битлах и вообще обо всей эпохе 1960-х – есть и следующая точка зрения: фильм «Magical Mystery Tour» – это поворотный момент в истории The Beatles, потому что именно здесь музыканты ослабили безупречный прежде контроль качества. Макдональд прямо связывает это с чрезмерным увлечением группы психоделическими практиками: дескать, если можно сочинять абсурдные тексты по мотивам газетных заметок, и вроде бы хорошо получается, то зачем тогда вообще напрягаться?

Об этом – а ещё о последних годах существования The Beatles и о причудах потребительской рецепции их музыки – расскажет следующая глава этой книги, последняя, посвящённая знаменитой ливерпульской четвёрке (но вовсе не последняя, в которой эта четвёрка будет упоминаться).

THE BEATLES. ЧАСТЬ ПЯТАЯ

ТРЕК-ЛИСТ:

1. HEY JUDE

2. REVOLUTION 1

3. GET BACK

4. GLASS ONION

5. OCTOPUS’ GARDEN

6. WHILE MY GUITAR GENTLY WEEPS

7. YOU NEVER GIVE ME YOUR MONEY

8. SOMETHING

9. I WANT YOU (SHE’S SO HEAVY)

10. OLD BROWN SHOE

11. THE LONG AND WINDING ROAD

Уместить в одну программу (и в одну главу) «Белый альбом», «Abbey Road», «Let It Be», да ещё и желательно синглы The Beatles финального периода – задача, кажущаяся практически невыполнимой. Впрочем, если оттолкнуться от точки зрения исследователя Иэна Макдональда – что 1968 год и далее в истории группы это период упадка, – то, может, не так и обидно пронестись по этому отрезку стремительным пунктиром. Но с другой стороны – он что, серьёзно? Упадок? «Белый альбом»? «Abbey Road»? С ума сошёл, что ли?

Будем, однако, справедливы к Макдональду – он свою точку зрения поясняет, и не без определённого риторического блеска. Главный тезис – битлы почти перестали работать как группа, а ведь именно это всегда, буквально с первых дней существования, и выделяло их из общего ряда. В «Белом альбоме» – грандиозном двойнике, изданном в 1968 году – содержится калейдоскоп из композиций Леннона, Маккартни, Харрисона и даже Ринго Старра (да-да, старина Ринго наконец-то сочинил песню), но все они как будто существуют по отдельности.

Настоящая групповая динамика чувствуется только в сингле «Hey Jude», предшествовавшем выходу пластинки. Леннон позже говорил, что это лучшая песня, которую когда-либо сочинил его друг-соперник Маккартни – и дело, кажется, не в том, что в первом варианте композиция была посвящена ленноновскому сыну Джулиану, а пелось там «Hey Jules» вместо устоявшегося позже «Jude». Нет, это в самом деле трек с такой, я бы сказал, мощнейшей объединительной энергией – из коды песни, по-моему, вырос весь стадионный рок. Кстати, об объединительной энергии: песню писали с оркестром, и солидным академическим музыкантам пришлось не только играть всю дорогу скучные четыре аккорда, но и подпевать и хлопать в ладоши в конце – за двойную плату все, кроме одного, видимо, самого радикально настроенного оркестранта, с лёгкостью на это согласились.

Но в «Белом альбоме», изданном через несколько месяцев после «Hey Jude», никакой объединительной энергии как не бывало. Материал для него битлы в основном сочиняли в Индии, в ашраме у Махариши Махеши Йоги, что, кстати, сказалось на звучании – так, высокий процент акустических и полуакустических песен на пластинке прямо связан с тем, что музыканты на протяжении долгого времени обходились без электричества. Однако если группа надеялась на ретрит и перезагрузку, то этим надеждам сбыться было не суждено. У Джона трещала по швам личная жизнь – он ещё не развёлся с женой Синтией, но уже крепко запал на Йоко Оно и ждал, что медитация решит все его проблемы в духе вышеупомянутого вечного битловского «вынь-да-положь» (этого, разумеется, не случилось). Ринго не нравилась индийская еда, а его супруге – крупные и страшные экзотические насекомые. В итоге барабанщик уехал первым, за ним последовал заскучавший Маккартни, а Джон и Джордж Харрисон покинули Махариши самыми последними, зато с большим скандалом: индийского гуру обвинили – судя по всему, напрасно и бездоказательно – в том, что он приставал к актрисе Миа Фэрроу. Песня Леннона «Sexy Sadie» поначалу называлась «Махариши» и содержала поток ругательств в адрес индийского мистика.