Поколение надежды - Дмитрий Ким Страница 13

До свадьбы оставалось пять дней. Будущая тёща с Наташиным младшим братом должны были приехать за четыре дня до регистрации, остановиться у родственников, живших недалеко от Целинограда, и потом ехать знакомиться с моими родителями.

Наташка, попрощавшись со мной, отправилась к родне готовиться к приезду мамы. Я решил посмотреть кино по телевизору и после ехать к родителям. Фильм ещё не закончился, как в дверь постучали. На пороге стоял старый знакомый Юрка с подругой. Он держал в руках бутылку водки и пакет с закуской.

— Привет, Димыч! Мы к вам в гости! Можно?

— Проходи, — сказал я, протянув ему руку.

— О, а где Наташа?

— Уехала к родственникам. Я тоже сейчас уезжаю к родителям.

— Блин, Димыч, можно мы у вас ночь перекантуемся?

— Да оставайтесь, — махнул я рукой. — Только уберёте после себя. Ключ на вахте оставишь.

— Спасибо, Димыч! Не забуду!

Попрощавшись, я уехал.

Через день, вечером, раздался звонок.

— Как ты мог! Подонок! Скотина! Хоть бы мамы моей постеснялся! Урод!

— Наташа, что случилось? Ты о чём?

— Я тебя ненавижу! Между нами всё кончено! Больше видеть и слышать тебя не хочу! Раскидал презервативы по всей комнате! Ублюдок! — кричала Наташка, переходя на плач.

— Наташа! Успокойся, я тебе всё объясню!

— Заткнись! Ты уже всё объяснил! Ненавижу тебя! Исчезни из моей жизни!

И бросила трубку. Я сидел раздавленный, едва сдерживая слёзы обиды, жалости к себе и горечи от такой потери. Зная Юру и его неряшливость, я был уверен, что он не уберёт после себя, но такого развития событий не ожидал.

Как выяснилось позже, Наташа, перед тем как ехать к моим родителям, привезла маму — показать, как мы живём. Зашли в комнату, а там всё вверх дном. Повсюду валялись использованные презервативы и длинные чёрные волосы (Наташка блондинка), маме сразу стало понятно, что будущий зять не тот, за кого себя выдаёт.

Всю ночь я молча утирал слёзы, но под утро успокоился и где-то внутри подвёл черту. Отрезав эту часть жизни как то, к чему уже не вернусь.

На следующий день были её извинения и слёзы. Раскаяние, попытки уговорить мою маму и бабушку, чтобы повлияли на меня. Но в этот раз я был непреклонен, и мы расстались.

Сейчас понимаю, что Наташа была подарком, посланным мне судьбой. Она как могла, пусть и неосознанно, указывала мне на самую серьёзную проблему — на мою подсознательную уверенность в собственной ничтожности. Встретив такую яркую, заботливую девушку, я был уверен, что недостаточно хорош для неё. Был готов терпеть унижения, лишь бы не потерять её. Чтобы ощутить такую неуверенность партнёра, не надо быть психологом. Эти сигналы передаются на уровне души и разрушают отношения. Она должна была преподать мне урок, чтобы я смог избавиться от этой проблемы. Но тогда я только начал познавать жизнь и недостаток опыта не позволил мне сделать правильные выводы.

Когда человек не понимает с первого раза, обязательно последует второй. Второй урок будет значительно больнее первого. Долго ждать не пришлось…

После такого болезненного расставания мне уже не хотелось ни жениться, ни делать карьеру рубщика мяса. Тем более стал налаживаться контакт с родителями. Мама уговорила отца, чтобы он, используя старые связи, помог мне получить водительские права. Отец в то время пробовал заняться бизнесом. Выкупил за символическую сумму старый кирпичный завод и впахивал там с мамой круглосуточно, пытаясь заработать.

Меня позвали в семейный бизнес водителем. Конечно же, без зарплаты. Утром и вечером я развозил рабочих на уазике-«буханке», днём выполнял поручения отца и мамы. Грело осознание того, что снова помогаю семье, хотя отношение отца ко мне не изменилось. Всё то же недоверие, всё те же «выродок» и «подонок» по любому поводу. Ненависть к нему на тот момент ушла глубоко в подсознание, внешне я просто старался не замечать оскорблений.

В один из субботних вечеров я подъехал к совхозному клубу, в котором была дискотека. У входа меня кто-то окликнул.

— Эй, Комиссаров! — В этом посёлке меня многие звали по фамилии деда, которого здесь уважали.

Я обернулся и увидел троих старшаков 4, с которыми когда-то учился в местной школе. Саня по кличке Немец, рядом с ним — Джамбулат и Руслан.

Немец был старше меня на семь лет. Гроза местной шпаны. Он только что освободился, отсидев четыре года за разбой. Джамбулат и Руслан — боксёры-средневесы, кандидаты в мастера спорта. Тоже наводили шороху в деревне, но слыли менее отмороженными, чем Немец.

— Как дела, Комиссаров? — Немец, улыбаясь, протягивал мне руку. — Помнишь меня? Как в школе в хоккей гоняли? Ты ещё дерзить мне пытался, — смеясь продолжал он.

— Помню, конечно. Не помню, чтобы дерзил, — рассмеялся я в ответ, поздоровавшись со всеми.

— Вот стоим с пацанами, — говорит Немец. — Тему им предлагаю, сигареты из Алма-Аты возить. Это твой уазик?

— Почти. Отца.

— Можешь его взять, если надо будет?

— Зачем?

— Поехали с нами в Алма-Ату, сигарет привезём. Навар поровну поделим. Но надо будет скинуться, тоже поровну.

— А сколько надо?

— Шестьдесят тысяч рублей.

На дворе стоял август 1992 года, месяц назад прошла денежная реформа, в результате которой советские рубли заменили на российские. Началась гиперинфляция.

В этот же вечер я уговорил отца дать мне машину для поездки в Алма-Ату и одолжить шестьдесят тысяч рублей. Тем более рабочих возить уже не надо было, так как завод остановили, чтобы не множить убытки. Он согласился. Дал мне необходимую сумму под драконовские проценты.

После первой поездки, вернув отцу его деньги и добавив к ним весь свой навар, я остался должен. В каждую поездку я брал у него новую сумму. Чем больше зарабатывал, тем быстрее рос долг. Так я впервые узнал, что такое сложные проценты. Денежная масса у меня и у моих новых партнёров быстро увеличивалась. После третьей поездки уазика стало мало и мы арендовали КамАЗ. Во время одного рейса меня вдруг осенило.

— Сколько можно заниматься мышиной вознёй, — сказал я приятелям. — Давайте откроем малое частное предприятие — МЧП, возьмём кредит и начнём возить товар фурами!

Пацаны ответили мне саркастическим смехом. Никто не поверил, что такое возможно. Так широко мы тогда не мыслили. Каждый просто зарабатывал себе «на жизнь». Но кто ж откажется помечтать о вагонах-миллионах, когда везёт три десятка коробок сигарет в полупустом КамАЗе, чтобы перепродать их бабушкам на рынке?

Быстро продав привезённый товар, купили за несколько рублей единственную имевшуюся в книжном магазине клеёнчатую папку с обгрызенным мышами уголком. Зачем нужна папка, точно никто не знал, но как минимум это был атрибут деловых людей. Несколько дней с этой папкой мы бегали по разным учреждениям и наконец получили все необходимые документы, зарегистрировав МЧП «Союз-Партнёр». Пошли по банкам. После двух недель безуспешных попыток управляющая одного из них со словами «Ну, Дима, смотри! Не вернёшь вовремя, больше не подходи!» выдала нам чековую книжку с пятью миллионами рублей. Огромные для нас деньги. Можно было купить две новенькие «девятки». Дело тронулось. Мы продолжили возить сигареты, но инфляция быстро росла, и мы за ней уже не успевали.