Метод Мёрдока. Как управлять медиаимперией, уничтожать политиков и держать в страхе конкурентов - Ирвин Штельцер Страница 13

Вам не нужно предъявлять выписку из банка или блестящую родословную, чтобы принять участие в групповом чате в интернете. Вам не нужно быть богатым, чтобы отправить электронное письмо на другой конец света. Благодаря современным технологиям вам не нужно быть членом элиты, чтобы получить высшее образование со всеми вытекающими преимуществами.

В Америке Первая поправка к Конституции лимитирует правовые ограничения, налагаемые на транслируемый и публикуемый контент. Медиакомпании могут рассматривать это как разрешение на производство практически любого контента, пользующегося спросом среди покупателей. Но они могут видеть в нем и нелегкое бремя необходимости оставаться в рамках, не позволяющих производить уродливую культуру, которая, по словам Ирвина Кристола, выступавшего на собрании руководителей News, несовместима с существованием государственного устройства, способного функционировать в условиях демократии61. Вопрос о том, способны ли жестокие фильмы, телепрограммы и видеоигры порождать насилие в реальной жизни, по-прежнему остается открытым: авторитетные исследования дают разные ответы. Одни из них обнаруживают случайную связь между жестокостью в СМИ и количеством преступлений62, другие же – не видят подобной связи, а третьи указывают на то, что герои, совершающие большую часть преступлений в кино и телесериалах, получают по заслугам, передавая зрителям негласное послание «так делать нельзя». Дэвид Гонтлетт, сотрудник Института исследований в области коммуникации при Лидском университете, говорит, что основная масса телевизионных сцен насилия в итоге показывает, что агрессор всегда будет наказан, убеждая зрителей в том, что добро всегда побеждает зло63. Один интересный факт заключается в том, что телеэфиры в городе Виндзоре канадского штата Онтарио практически не отличаются от телеэфиров в мичиганском Детройте64, расположенном в непосредственной близости, через границу, но уровень преступности в Виндзоре намного ниже, чем в Детройте. А законы о контроле над оружием в Канаде строже, чем в США, поэтому мы попросту не можем быть уверены в том, что культура, проецируемая средствами массовой информации, не оказывает влияния на поведение, о чем говорится как минимум в одном из исследований65. Самый безопасный вывод будет гласить: «Мы не знаем, какова связь между просмотром сцен, изображающих агрессию, игрой в жестокие компьютерные игры и агрессией в реальном мире. Последние исследования не дают нам этой информации. Но мы должны учитывать вероятные риски и быть осторожными в их отношении»66.

Некоторые медиапродукты, пусть и защищенные от цензуры Первой поправкой, могут, тем не менее, расцениваться руководителями как неподходящие для выпуска в эфир: по крайней мере, они не будут выходить без предварительной оценки влияния на поведение определенных сегментов общества. Действительно, медиаиндустрии сумели разработать системы рейтинга, которые выполняют достаточно эффективную работу, заранее предупреждая обеспокоенных зрителей о сути контента, предлагаемого им самим и их детям. Верно и то, что свободный рынок Мердока и либертарианские тенденции конкурируют с определенным понятием о приличии или ханжеством, как он бы сам это описал. Я вспоминаю корпоративную встречу с участием членов семей сотрудников, во время которой проходил показ в некотором роде вульгарного фильма студии Fox. Обращаясь к потенциальным зрителям, смущенный Руперт пробормотал извинения и предупредил об интимных сценах. Это был не единственный раз, когда ему было сложно балансировать на грани между непреодолимым желанием эпатировать буржуа и понятием о приличии с немалой долей ответственности перед семьей, друзьями и обществом, которую с детства ему привила его мать. Стремление к прибыли не представлялось ей как единственно возможный жизненный путь человека. В одном из интервью она заявила: «Умение зарабатывать деньги не делает вас великим». Она была разочарована тем, что Руперт купил британские таблоиды, и не одобряла его развод с Анной, сказав об этом репортеру так: «Когда вы даете обет верности человеку, обязуясь хранить его до конца своих дней, вы не имеете права причинять ему боль, руководствуясь собственным счастьем. Я по-прежнему так люблю Анну, что мне очень трудно будет принять Венди, хотя, безусловно, я обязана сделать это»67. Однажды мне посчастливилось сидеть рядом с ней на вечеринке после свадьбы Джеймса, и тогда она подробнее объяснила мне свою точку зрения, схватившись за мою руку так сильно – ей было 90 лет, – что позже я даже проверил, не осталось ли у меня на коже следов.

Мердок, возможно, и не следовал советам своей матери во всех аспектах своей жизни, но я потерял счет количеству раз, когда, приняв серьезное решение, например, стать гражданином Америки и, следовательно, в соответствии с законами США получить легальное право на покупку телесетей, или совершая непомерные траты на какой-либо проект, Руперт задавался вопросом: «Интересно, что скажет по этому поводу мама». Ее уход не отразился на ее способности заставить Руперта взять паузу на размышление, прежде чем приступить к действиям. Временами такие паузы приводили к тому, что он извинялся за какой-либо продукт News, как это было в случае с запланированной книгой Джудит Риган о деле О. Джей Симпсона, или как это было в случае карикатуры в Sunday Times, опубликованной в День памяти жертв Холокоста и изображавшей премьер-министра Израиля, который строил стену из пропитанного кровью раствора. В своем извинении в Twitter Руперт говорил о том, что карикатурист Джеральд Скарф никогда не отражал мнения The Sunday Times: «Тем не менее мы приносим огромные извинения за гротескную и оскорбительную карикатуру»68.

Было бы безосновательным утверждать, что Мердок проводит грань именно там, где ее провела бы его мать, но тем не менее ее образ всегда будет стоять у него за плечом и шептать ему на ухо о своих чувствах. И мы можем только догадываться, каким был бы ее совет в тот момент, когда на пороге возникла компания Disney с мешками наличных.

«Все, к чему стремятся владельцы этих (оппозиционных) газет – это власть. А власть без ответственности на протяжении веков была прерогативой гулящей девки».

«Мы всего лишь мелкие посредники в игре по формированию общества».

«Спросите у Эда Коха, просил ли я его о чем-нибудь. Спросите об этом у Маргарет Тэтчер. Спросите у Тони Блэра. Спросите у любого, просил ли я у них о чем-то хоть единожды».

«Власть – это сильный афродизиак».

«Я обожаю конкуренцию. И я хочу побеждать… Наша компания добилась успеха за счет того, что мы вводим конкуренцию в сферы и страны, долгое время предпочитавшие монопольных поставщиков».

Есть два основных различия между Рупертом Мердоком и его коллегами-бизнесменами. Первзаключается в том, что взгляды Руперта на политические вопросы в большей ое степени основаны на знаниях и на понимании нюансов – не потому что он умнее других крупных руководителей, хотя, насколько я могу судить по собственному опыту, он умнее большинства из них, но в силу того, что он работает в бизнесе, который требует идти в ногу с тенденциями в политической мысли или, по крайней мере, в политике. Здесь нужно общаться с политическими деятелями, читать и слушать, что говорят и думают нанимаемые им эксперты о проблемах, с которыми сталкивается большинство стран. Таким образом, он получает возможность доступа к целому ряду взглядов на политику экономического роста, рынки труда, союзников и врагов, свободную торговлю, деятельность профсоюзов и многое другое. Он занимается всем этим изо дня в день, чего нельзя сказать о большинстве занятых руководителей, у которых нет ни времени, ни желания быть политическими экспертами, как того требует призвание Мердока. Вероятно, это является главной причиной его любви к своему делу. «Мердок обожает говорить о политике, он буквально помешан на новостях. Он проводит большую часть рабочего дня, обзванивая своих редакторов по всему миру», – отмечает Джон Кэссиди после долгого интервью со своим бывшим боссом6. Эндрю Нил, бывший редактор The Sunday Times и председатель правления Sky, чьи отношения с Мердоком порой бывали напряженными, еще более категоричен: «Руперт насквозь пропитан политикой: даже встречи по обсуждению каких-то технических вопросов вроде оттенков и нумерации страниц начинаются с обмена мнениями о текущей политической ситуации в Америке или в Британии… Он очарован политикой как явлением, к тому же вся его рабочая среда находится под ее влиянием»7.