Голая экономика. Разоблачение унылой науки - Чарльз Уилан Страница 13

Большинство аргументов против глобализации косвенно базируются на второй, весьма спорной, предпосылке. Демонстранты, бившие окна в Сиэттле, пытались донести до мира идею, что для рабочих из развивающихся стран было бы лучше, если бы мы свернули международную торговлю, в результате чего закрылись бы незаконные рабские производства, на которых в огромных количествах шьют обувь и сумки для граждан из развитых стран. Но каким образом закрытие производства улучшит жизнь людей в бедных странах? Очевидно, что новых возможностей такая мера не создает. Единственный способ повышения общественного благосостояния состоит в том, чтобы уволенные с «потогонных фабрик» люди заняли новые, лучшие рабочие места, воспользовавшись шансом, которым они предположительно пренебрегли, согласившись работать на «потогонном» производстве. Вы можете назвать случай, когда закрытие завода в США было воспринято его работниками как радостная новость?

Конечно, по западным стандартам, «потогонные» предприятия отвратительны. И кто-то из вас может сказать, что Nike должна просто из чистого альтруизма платить своим иностранными рабочим более высокую заработную плату. Однако такое производство – симптом, а не причина бедности. Nike платит типичному работнику одной из своих вьетнамских фабрик около 600 долларов в год. Жалкие гроши. А между тем эта зарплата вдвое превосходит годовой доход среднестатистического вьетнамского рабочего [23]. На самом деле «потогонные» производства сыграли весьма важную роль в развитии таких стран, как Южная Корея и Тайвань, о чем мы подробнее поговорим в главе 12.

В связи с базовой экономической предпосылкой, основанной на том, что люди последовательно действуют так, как для них выгоднее всего, у вас может возникнуть вполне логичный вопрос: а действительно ли люди поступают рационально? Оказывается, далеко не всегда. Одно из самых неоспоримых опровержений идеи безусловной рациональности нам дает на первый взгляд довольно праздное наблюдение. Несколько лет назад экономист Ричард Талер пригласил на ужин гостей и до начала трапезы предложил им орехи кешью. Он заметил, что люди весьма охотно поедали орешки, скорее всего, рискуя испортить себе аппетит перед отличным ужином. И Талер убрал миску с орехами, за что гости искренне поблагодарили хозяина [24].

Хотите верьте, хотите нет, этот ничего не значащий эпизод выявляет важную ошибку в основных постулатах микроэкономики: в теории повысить уровень благосостояния рациональных индивидов путем лишения их тех или иных вариантов выбора невозможно. Если люди не хотят набить желудок орехами перед вкусным обедом, им нужно просто перестать их есть. Но они этого не делают. И это открытие распространяется на все, а не только на поедание кешью. Например, если людям недостает самодисциплины, чтобы делать то, что, как им известно, в долгосрочной перспективе улучшит их жизнь (сбросить лишний вес, перестать курить, копить деньги на старость), общество предположительно может взять эту функцию на себя и помочь им (либо принудить их) делать то, что в противном случае они не стали бы или не смогли бы делать. В сущности, речь идет о том, чтобы, образно говоря, убрать из гостиной миску с кешью, только на уровне государственной политики.

Область поведенческой экономики возникла на стыке психологии и экономики; она помогает нам разобраться в весьма сложном вопросе: как люди в действительности принимают решения. Дэниел Канеман, профессор психологии из Принстонского университета, в 2002 году получил Нобелевскую премию по экономике за исследования решений в условиях неопределенности, в частности, «как решения человека могут систематически отклоняться от решений, предсказываемых стандартной экономической теорией» [25].

Канеман и другие ученые разработали концепцию «ограниченной рациональности», суть которой заключается в том, что большинство людей принимают решения, полагаясь либо на интуицию, либо на опыт. Это напоминает нас, которые смотрят на небо, чтобы определить, пойдет ли дождь, вместо того чтобы тратить часы на детальное изучение прогноза погоды. И в большинстве случаев этот подход срабатывает. Но иногда нет. Специалисты в области поведенческой экономики изучают, какими способами эти эмпирические правила могут приводить к совершению поступков, в долгосрочной перспективе уменьшающих для нас полезность.

Например, люди не всегда очень тонко чувствуют риск и часто неправильно воспринимают вероятность. Недавно я получил отличное подтверждение этого. Прогуливаясь по улице в Нью-Гемпшире (в этом штате мотоциклисты не обязаны по закону ездить в шлемах), я выразил искреннее восхищение большущим мотоциклом Harley Davidson, припаркованным у тротуара. Заметив мой восторг, владелец спросил: «Может, хотите его купить?» Я ответил, что считаю мотоцикл слишком опасным видом транспорта, на что парень воскликнул: «Но ведь на самолете вы летаете!»

На самом деле езда на мотоцикле в расчете на километр пути в 2000 раз опаснее, чем авиаперелеты. Конечно, это не совсем справедливое сравнение, ведь на мотоцикле, как правило, ездят на несравненно более короткие расстояния. Тем не менее поездка на мотоцикле, независимо от дальности, с в 14 раз более высокой вероятностью закончится смертью, чем авиаперелет. Согласно объяснению традиционной экономики, некоторые люди ездят на мотоциклах (в шлемах или без), потому что польза, получаемая ими от быстрой езды на двух колесах, перевешивает риски, которые они при этом несут. И это совершенно рациональное суждение. Но если человек, принимающий решение, не понимает истинного риска, сопряженного с ним, в этом случае оно может оказаться совсем не разумным компромиссом.

Специалисты в области поведенческой экономики разработали каталог потенциальных ошибок данного типа, и многие из них явно представляют собой неотъемлемую часть нашей повседневной жизни. Следует признать, не всем людям свойственны самоконтроль и самообладание, которые мы хотели бы иметь. Скажем, 80 процентов американских курильщиков говорят, что хотят бросить курить, но у большинства из них ничего не получается. (По инсайдерским сведениям из Белого дома, президенту Обаме не удалось избавиться от этой вредной привычки даже после переезда в Овальный кабинет.) Некоторые очень известные экономисты, в том числе один лауреат Нобелевской премии, вот уже не первое десятилетие утверждают, что существует такое явление, как рациональная зависимость. Это означает, что, покупая свою первую пачку сигарет Camel, люди вполне осознают вероятность привыкания к курению и всех издержек, с ним связанных. Экономист из Массачусетского технологического института Джонатан Грубер, всесторонне изучивший поведение курящих людей, считает это полной чушью. Он убежден, что потребители вовсе не взвешивают рационально выгоды удовольствия от курения, сравнивая их с будущими рисками для здоровья и прочими издержками, как предполагает традиционная экономическая модель. По словам Грубера, «эта модель базируется на описании решения о начале курения, противоречащем полученным лабораторным путем доказательствам, фактическому поведению курильщиков, результатам эконометрического [статистического] анализа и здравому смыслу» [26].