Наука о сексе. Универсальные правила - Андрей Курпатов Страница 15

Как нетрудно заметить, в каждом из этих случаев перечисляются, в принципе, одни и те же расстройства и заболевания. По большей части — редкие и очевидно нарушающие нормальную работу половой системы. Последняя регулируется эндокринной и нервной системами, а также непосредственно работой нашего мозга. Если же и эндокринолог с невропатологом, и генетик с психиатром, и уролог за ними следом, и — у женщин, соответственно, — гинеколог от вас отказываются, то уж, пожалуйста, послушайте их совета и обращайтесь по адресу — к сексологу.

В восемнадцать лет мужчина обожает, в двадцать любит, в тридцать желает обладать, в сорок размышляет.

Поль де Кок

Сексолог, будучи врачом, прекрасно понимает: причина сексуальных проблем пациента может быть вызвана болезнью тела и тут достаточно провести полноценное медицинское обследование, чтобы понять, в чем суть да дело. Впрочем, как любят повторять врачи, — чаще бывает то, что бывает чаще, а в данном случае чаще все-таки сексуальные проблемы имеют психологическую природу. На то, что мы имеем дело именно с психологической проблемой, указывает ряд косвенных признаков, которые сексолог выявляет со всей возможной настойчивостью. Например, ему важно понять, насколько тотальной является сексуальная проблема пациента. Если работа половой функции зависит от каких-то внешних факторов и обстоятельств, то есть основания думать, что дело не в организме, а в голове, не в теле, а в сознании.

Допустим, у мужчины с одной женщиной (с женой, например) нет эрекции или происходит ускоренное семяизвержение, а с другой (с любовницей, например) — все замечательно, все присутствует и все вовремя. Какой вывод из этого следует сделать? Очень простой: работать необходимо с головой, точнее, с отношениями в данной «проблемной» паре. Или другая ситуация: у мужчины прекрасная эрекция, выраженное сексуальное желание, но, как только дело доходит до полового акта, половой член мягчает и демонстрирует предательскую безжизненность. В чем тут проблема — в теле или в голове? Конечно, в голове, поскольку если бы проблема была в организме, то подобных чудес — то работает, то не работает — мы бы не обнаружили. Ну и последний пример из этой серии: у мужчины возникают спонтанные эрекции по ходу дела, утренние эрекции имеют место быть, самоудовлетворением он занимается без сучка без задоринки, но, как только переходит к партнерскому сексу, сразу его «товарищ» показывает на полшестого. С телом проблема или с головой? С головой. Если бы проблема была вызвана телесным недугом, то она была бы стабильной — всегда, при любых обстоятельствах и в самых разных условиях. Если нет эрекции, то ее и не бывает, если она слабая, то она всегда слабая. Когда же сексуальная проблема выскакивает как черт из табакерки — то она есть, то ее нет, — мы о болезнях благополучно забываем и начинаем думать о душе. Никаких других вариантов.

Секс, сексуальный механизм мужчины и женщины — после того как ему подсунута фальшивая любовь, пусть даже в ответ на столь же фальшивое чувство — аккумулирует разрушительную, убийственную ненависть. Фальшивая любовь убивает секс, в буквальном смысле сводит с ума — это естественная реакция живого организма на обман.

Дэвид Лоуренс

Если же все-таки поражение носит стабильный и тотальный характер, если болезнь, провоцирующая эти нарушения, выявлена и подтверждена документально, то понятно, что мы отправляемся к соответствующему специалисту и лечим соответствующую патологию, а затем… возвращаемся к сексологу, который поможет нам нормализовать (насколько это возможно) травмированную недугом сексуальную функцию, обрести, так сказать, «спортивную форму». В одних случаях лечение основного заболевания позволяет человеку полностью восстановить прежние сексуальные возможности, в других, к сожалению, стопроцентный результат недостижим. Лечение же в любом случае будет комплексным — медикаментозным, психотерапевтическим плюс семейная терапия и специальные сексуальные тренинги. Сексолог учит своего пациента адаптироваться к тем возможностям половой силы, которые сохранились после болезни: сначала пациенту нужно понизить предъявляемые к себе требования, а затем просто приспособиться к своим измененным сексуальным возможностям.

То, что у каждого человека своя, индивидуальная сексуальность, — факт, мне кажется, вполне очевидный. Людей с одинаковой сексуальностью нет и просто не может быть. Сила сексуального влечения (сексуальная конституция), сексуальные предпочтения человека, его сексуальный опыт — формируют уникальную сексуальность данного конкретного человека. Но, несмотря на всю «очевидность» данного факта, он, как правило, оказывается скрыт и от самого индивида, считающего, что он «такой же, как все», и от внимательной, казалось бы, к подобным вопросам общественности. Буквально сексологическая скотома какая-то…

Нам удобнее думать, что есть «нормальная» сексуальность и сексуальность «ненормальная». При этом, что является «нормой», а что — «патологией», остается для подавляющего большинства наших сограждан абсолютной загадкой. Уверен, если мы проведем соответствующий социологический опрос, то получим самые неожиданные результаты. Впрочем, несмотря на все разнообразие мнений, распространенных в широких кругах нашей уважаемой общественности, у медицины есть по этому вопросу совершенно четкая позиция: вот здесь норма, а вот здесь — патология, вот здесь разновидность нормы, а вот тут — разновидность патологии. В общем, где лечим, а где не лечим — наука в курсе.

И понятно, что сексолог должен как можно раньше ответить себе на вопрос — с какой сексуальностью он имеет дело в случае данного конкретного пациента.

Удовольствия каждого человека различны и часто противоположны; этим очень хорошо объясняется, почему то, что для одного индивидуума — красота, для другого — безобразие. Для того чтобы обнаружить природу красоты, следует выяснить, какова природа удовольствий каждого индивидуума.

Стендаль

Ведь от результатов, полученных на данном диагностическом этапе, будет зависеть вся дальнейшая терапевтическая тактика. Если речь идет о нормальной сексуальности, о вариантах нормы — это одна история, если о патологической сексуальности — другая. Причем сразу надо оговориться, что различных «нормальных» великое множество. Период, когда только одна дорога была правильной, и та — к коммунизму, давно миновал. Более того, различные «включения» (в разумных пределах, конечно) «ненормальных» сексуальностей в сексуальность «нормальную» теперь не считаются болезненными.

Итак, каким же образом рассуждает сексолог? Понятно, что у человека должно быть некое сексуальное влечение, и это не просто сексуальное влечение, а влечение к кому-то или чему-то. Грубо говоря, что-то человека возбуждает, а что-то — нет, какие-то стимулы являются для него сексуальными, а какие-то — нейтральными. То, что одному кажется «потрясно сексапильным», для другого — «извините, можно как-нибудь без меня?» В общем, где-то происходит замыкание и все горит, а где-то — сплошь холостые обороты и никакого проку.