Наука о сексе. Универсальные правила - Андрей Курпатов Страница 16

Почему что-то человека возбуждает, а что-то нет? Однозначного ответа на этот вопрос, честно говоря, не будет никогда. И не потому, что «науке это неизвестно», а потому, что все не так просто, как нам, наверное, хотелось бы.

Понятно, что влияют на формирование сексуальных предпочтений несколько базовых факторов. Во-первых, генотип — то есть гены, генетические программы. Во-вторых, биохимические процессы, имевшие место на стадии формирования биологического пола, то есть в процессе внутриутробного развития плода. В-третьих, обстоятельства жизни — то есть социальнопсихологические условия, в которых рос человек и в которых, соответственно, формировалась его сексуальность.

От тех сексуальных предпочтений, которые уже есть у данного конкретного человека, далеко не уйти. Конечно, если они не отвечают неким формальным стандартам, можно заняться их репрессией, выжигать каленым железом. Но будет ли эта тактика эффективной? Как минимум мы получим сексуальную неудовлетворенность, пусть и скрытую, проявляющуюся различными невротическими симптомами. Как максимум — доведем человека до ручки, и он натворит делов: другие, возможно, и не пострадают, но он сам может легко свести счеты с жизнью. Как иначе объяснить тот факт, что гомосексуалы [5], например, относятся к группе риска по суицидам? В любом случае, несоответствие сексуального поведения человека его истинным потребностям неизбежно приведет к существенному снижению качества его жизни.

Учитывая все это, сексолог должен ответить себе на несколько весьма непростых вопросов. Во-первых, какова сексуальность его пациента — что или кто конкретно вызывает у него (у нее) половое влечение? Как оказывается, ответить на этот вопрос вот так, с ходу, не очень-то просто. Во-вторых, является ли эта сексуальность патологичной или не является таковой и представляет собой разновидность «нормы», или же отклонение в сторону патологии все-таки определяется, но оно незначительно, а потому непатологично? В-третьих, как изменить сексуальные предпочтения человека, если его сексуальность все-таки патологична? В-четвертых, как помочь человеку смириться со своей сексуальностью, принять ее, если она не является вполне традиционной, но относится, согласно современным научным взглядам, к разновидностям «нормы»?

Иными словами, думает наш доктор о том, как примирить физическое и социальное в рамках отдельно взятого, конкретного индивида с его отдельно взятой, конкретной сексуальной индивидуальностью. Да еще так примирить, чтобы ни то ни другое, по возможности, не пострадало.

Освободительное движение

Сексуальное поведение человека страдает исключительным многообразием различных форм и видов. Но длительное время существовала установка, что всякое отклонение от идеализированных гетеросексуальных отношений — это уже патология. Идеальными считались лишь «высокие» отношения между мужем и женой: целомудренный «поцелуй в диафрагму» и далее, уже «за кадром», беззвучный половой акт в «миссионерской позе» с целью, разумеется, производства потомства. Все прочее было отнесено к пороку, греху, нравственному бесчинству и извращениям. Все, включая сексуальные фантазии, да и вообще любое «чрезмерное», на чей-то субъективный взгляд, сексуальное желание.

А что же касается эмансипированных женщин, то относительно них можно сказать следующее: только мужчина, заключенный в них, хочет эмансипироваться.

Отто Вейнингер

Но шло время, увеличивался объем наших знаний о сексуальности, менялась культура как таковая, трансформировались господствующие социальные стереотипы, и, как результат, в 1974 году последний оплот прежнего мировоззрения, прежнего, тенденциозного взгляда на сексуальность человека благополучно пал. В упомянутом году Американская психиатрическая ассоциация после долгих дискуссий и споров, будучи уже не в силах отмахиваться ни от научных фактов, ни от общественного давления, исключила наконец гомосексуальность из списка психических заболеваний. В последующем аналогичное решение было принято Всемирной организацией здравоохранения. Ныне действующая международная классификация болезней (принятая в середине девяностых и в России) прямо указывает, что ни гомосексуальность, ни бисексуальность не являются психическим расстройством. Более того, все три разновидности сексуальной ориентации — гетеросексуальная, гомосексуальная и бисексуальная — поставлены в один ряд и определены как равноправные. Почему такой незначительный, на первый взгляд, факт, как перевод гомосексуальности из разряда патологии в область под названием «норма», следует считать эпохальным и судьбоносным событием? Ответить на этот вопрос непросто, но я попытаюсь. Дело в том, что гомосексуальность — это в значительной степени генетически обусловленная особенность, а не некое «приобретенное» в результате некой загадочной инфекции «расстройство». Она, вопреки общим заблуждениям, достаточно часто встречается в природе и выполняет определенные эволюционные задачи. Кроме того, гомосексуальность не препятствует ни чувству любви, ни возникновению гармоничных отношений между партнерами, ни личностному или культурному развитию ее носителя. Она, пусть и не в развернутом виде, обнаруживается, по крайней мере, у каждого третьего жителя планеты. Более того, гомоэротизм является частью таких важных для нас отношений, как дружба между людьми одного пола, а потому знаком уж совсем многим. И самое последнее: у людей гомосексуальной ориентации психические расстройства встречаются ничуть не чаще, чем в среднем в популяции. В этом смысле гомосексуалов можно сравнить с рыжими: их в популяции меньшинство (шатенов, блондинов и брюнетов, понятное дело, куда больше), но то, что они рыжие, ничего не меняет в отношении их средней заболеваемости простудой, онкологическими заболеваниями или шизофренией.

Женственные мужчины очень часто умеют гораздо лучше обходиться с женщинами, чем ярко выраженные мужчины, которые, за немногими исключениями, даже после долгого опыта никогда не могут вполне изучить женщин.

Отто Вейнингер

Иными словами, если снять шоры с покрасневших глаз и взглянуть на ситуацию непредвзято, то нет никаких оснований считать гомосексуальность патологией. А коли так, значит, все репрессии в отношении гомосексуальности были не чем иным, как социальным запретом, лишенным каких-либо объективных оснований. То есть социальными, культурными, но вовсе не объективными, не обоснованными научно. На Востоке женщины носят паранджу, не показывают своего лица посторонним, но это запрет, определенный культурой, не более того, нет медико-биологического обоснования этой традиции. Да, в гомосексуальных парах не рождаются дети (по крайней мере, в мужских), но неужели нет гетеросексуальных мужчин, у которых так и не появились потомки? Разумеется, есть такие гетеросексуалы, но это же не заставляет нас думать, что они «извращенцы».

Нет ничего более безнадежного, чем развлечение по плану.