Трудный выбор: уроки бескомпромиссного лидерства в сложных ситуациях от экс-главы Hewlett-Packard - Карли Фиорина Страница 22

Я почувствовала, как кровь прилила мне в голову. Все сидевшие за столом засмеялись: мое замешательство было очевидно. Мой ответ прозвучал очень тихо: «Не стоит беспокоиться. Я готова тратить время на эту возню».

Луи немедленно встал на мою защиту: «Карли – одна из наиболее ценных сотрудниц нашей группы, вряд ли кто-то еще из присутствующих может похвастаться столь эффективной работой». И это была правда. Двое директоров, которых Луи привел в проект, уже успели прославиться своей несдержанностью. Если кто-то из них приходил на работу в плохом настроении, то деловые совещания, назначенные на этот день, переносились. Такое поведение вряд ли кто-то стал бы терпеть от женщины. Пожалуй, Луи был самым выдержанным среди наших менеджеров, поскольку ничто не могло заставить его потерять самообладание.

В тот вечер я потеряла самообладание. Топ-менеджер из Boeing не остановился на сказанном. Он продолжал расспрашивать о моем муже, роде его занятий, как давно мы женаты и т. п. Ему не приходило в голову спрашивать моих коллег-мужчин об их женах или семейной жизни. Наконец я извинилась и вышла из-за стола. Не помню, что было дальше, но, придя в себя, я обнаружила, что стою в парке перед рестораном и плачу. Я плакала одновременно от смущения и от ярости. Больше всего меня потрясло такое пренебрежительное отношение к моим деловым качествам, а также тот факт, что я до самого последнего момента не подозревала об этом. В конце концов, я вернулась за стол и даже приняла фальшивые извинения, но до конца вечера чувствовала себя отчужденно и не могла принимать участия в беседе.

Добравшись домой, я позвонила Кэрол Спурье и рассказала ей об этом инциденте. Кэрол немедленно воспылала благородным гневом, но благодаря своему веселому характеру она могла смеяться над чем-угодно. «Ты бы ему сказала, что можешь работать как лошадь, конечно, за исключением периода месячных», – конечно, она была права, это был бы прекрасный ответ, одновременно оскорбительный и смущающий. Очень жаль, что мне не хватило ума додуматься до него вовремя.

В тот вечер, выплакавшись, я приняла решение. Я больше никогда не буду плакать из-за чьих-то предрассудков. Конечно, мнение окружающих может очень больно ранить. Поступки людей могут ранить еще сильнее, но я не буду переживать из-за чьей-то узколобости или заблуждений. Этот мир несправедлив, причем по отношению к женщинам еще в большей степени, чем по отношению к мужчинам. Эту реальность следует принять и не позволять себе переживать из-за нее. Я добьюсь всего, на что я способна. Гораздо лучше сосредоточиться на действиях, которые вы считаете правильными, и постараться раскрыть все свои способности. Кое-кто и, возможно, даже многие думают, что я на это не способна или не имею права – ну и пусть. Это их проблема, а не моя. Они больше никогда не ранят меня. Как-то я уже пришла к выводу, что моя жизнь принадлежит только мне. Теперь я решила, что и мое сердце принадлежит только мне, и никому больше.

Во времена последней битвы в Hewlett-Pakkard я неоднократно была близка к тому, чтобы заплакать, а после увольнения – еще ближе. Но после 1986 года я решила поберечь свои слезы для более важных вещей – моей семьи, прелести природы, музыки Бетховена, близких друзей, доброты и мудрости людей, их побед или поражений.

Деньги и власть способны развратить человека, поэтому нет ничего удивительного в том, что выигрыш в 25 миллиардов долларов и связанные с ним карьерные взлеты или крушения должны были неминуемо подействовать на персонал самой GSA и ее потенциальных поставщиков. Тем не менее первые признаки оказались шоком для нас, и какое-то время никто не хотел верить им. Большинство представителей GSA – честные и трудящиеся с полной самоотдачей профессионалы; то же можно сказать о большей части сотрудников компаний-поставщиков. Но достаточно одной паршивой овцы на довольно влиятельной должности, чтобы скомпрометировать персонал целой компании.

Выбор исполнителя заказа FTS2000 занял у представителей GSA несколько лет, и еще несколько лет потребовалось для его реализации. Тем временем существовавшие телекоммуникационные сети FTS нуждались в модернизации, поэтому был объявлен промежуточный тендер на модернизацию переключающих станций в этих сетях. У подавшей заявку компании-исполнителя был шанс выиграть право на модернизацию одной или нескольких станций, а возможно, и вообще ничего не выиграть. Победители тендера получали некоторые преимущества в борьбе за FTS2000. Мы на все сто процентов проиграли борьбу за промежуточный тендер нашим региональным телефонным компаниям, несмотря на то что выставленные в нашей заявке цены на работы были вполне конкурентоспособными. Стало ясно, что здесь не все чисто. В конечном счете мы пришли к выводу, что кто-то получил солидную взятку, хотя доказать это в суде не могли. Но мы доказали, что в ходе тендера не раз звучала ложная информация, а предпочтение, отданное победителям, никоим образом не связано с предложенными ими условиями обслуживания. В ходе этой мутной истории в газетных статьях не раз появлялись такие слова, как «наркотики», «сексуальные домогательства», а несколько официальных лиц потеряли работу.

В законодательстве о правительственных тендерах сказано, что поставщик может опротестовать решение тендерной комиссии. Тогда дело будет рассматриваться специальным судьей, и заказ может быть подтвержден или аннулирован. Хотя эта сфера права довольно специфична, общая процедура такого судебного процесса известна: адвокаты истца и ответчика излагают свои аргументы в присутствии судьи. Для освещения фактов привлекаются свидетели с той и другой стороны. Таким образом, AT&T предстояло решить, будем ли мы подавать на своего всемогущего клиента в суд.

У меня не было никаких колебаний по поводу того, какое решение следует принять. Как гражданка США и налогоплательщик, я была шокирована непрозрачностью и несправедливостью решения тендерной комиссии. Как менеджер, я понимала, что если мы не опротестуем решение явно подкупленных представителей GSA, то нас просто вышвырнут с рынка и никаких шансов на выигрыш заказа FTS2000 у нас не останется. Если мы не сможем добиться пересмотра результатов этого раунда, то не сможем играть на победу дальше. Но если шансов на победу нет, то какой смысл вообще продолжать игру? Возможно, мы проиграем, но, по крайней мере, проиграем честно. Окончательное решение принимала не я, но в этом случае все участники команды должны были принять собственное решение на основе собственных соображений и в свое время. Это было слишком важно для всех нас. В конечном счете тяжесть принятия окончательного решения ложилась на председателя наблюдательного совета компании Джима Олсона.

Из штаб-квартиры приехала команда юристов, ведомая главным юрисконсультом компании легендарным Джоном Зеглисом. Они привлекли внешних консультантов, во главе которых стоял знаменитый вашингтонский адвокат Стэнли Диз. Поскольку мой отдел отвечал за обслуживание функционирующих сетей FTS, я собирала данные для подготовки иска по спорному тендеру. Целыми днями я излагала юристам свое представление о том, что случилось, и о нашей возможной позиции в этом деле. Мой добрый друг Гари Карр, юрист отдела правительственных коммуникаций, был непоколебимо убежден в необходимости подачи иска и в нашей победе. В конце дня наш юрист по делам в первой судебной инстанции Джон уже предвкушал громкий судебный процесс и настаивал на подаче иска.