Лялька - Анастасия Шерр Страница 10

— Ты специально это делаешь! Как мне с тобой работать, если ты на каждом шагу пристаёшь?!

И мне бы объяснить, что на этот раз всё вышло чисто случайно, да слова в глотке застряли, настолько красивая эта мелочь. А как злится… Грудь вздымается, щёки порозовели. Так бы и дразнил её до скончания веков.

— Лиль…

— Нет, достаточно! Я соглашусь на эту работу только в том случае, если ты будешь себя вести нормально, а не как озабоченный кретин! — вот это выдала…

Я и правда такой? Озабоченный кретин?

— Ладно, извини. Я правда не хотел тебя пугать. Давай всё сначала начнём, а? Обещаю, приставать больше не стану, — вру, конечно, но сейчас, похоже, это необходимо. До жути не хочется, чтобы ушла. Я ведь только-только к ней подбираться начал и эта «охота» для меня как никогда важна. Не знаю, почему так. Не знаю. Просто хочу эту девочку. — Лиль? Ну не дуйся. Я тебя услышал, больше не трону.

Она кивнула и, обходя меня дугой, направилась к двери.

— Я увидела твой дом, теперь мы можем заняться делом?

Ну вот. Спугнул. Осёл придурковатый. Может это старая контузия так сказывается? Рехнулся? Или действительно влюбился? Надо бы с Борькой перетереть, может он то же самое чувствовал к Ритке своей? Ну или на крайний случай к психиатру… Потому как то, что со мной происходит — пугает. И не только Ляльку.

Работать помощницей Державина — легко и немного скучновато. Нет, я, разумеется, не жалуюсь. Ни в коем случае. За такие деньги пару раз принести ему кофе из автомата и открыть окно, чтобы проветрить небольшой кабинет… Да о такой работе многие даже мечтать не могут. Тут мне несказанно повезло, согласна. Вот только почему-то раньше казалось, что работа журналиста интересная и забавная.

Ну правда. Откуда они берут такие интересные сюжеты для новостей и телепередач? Не сочиняют же их на пустом месте. Хотя, глядя на то, как Державин уже второй день изнывает от скуки, можно было предположить, что выдумывают. Вот так вот валяясь на большом кожаном диване с сигаретой в руке.

Во второй половине дня безделье Романа разбавил его друг, он же бессменный оператор Державина — Тимур. Разбавил своим бездельем.

— Ой, ты смотри! Не сбежала ещё! — довольно заухмылялся Тим, кивнув на меня.

— Отвали от моей Ляльки, — буркнул Державин и снова уткнулся в газету.

Тимур Аверин — чуть пониже ростом Романа, но такой же плечистый и здоровый, только светлый, почти блондин и лицо более смазливое, чем у моего шефа. Вообще, кроме комплекции эти двое мало чем схожи, но их связывает какая-то крепкая нить, которую невозможно не заметить, даже просто наблюдая со стороны.

За два дня работы у Державина я вижу Тимура раз десятый и про себя окрестила их подружками.

— Ладно, не гунди. Закусь есть? — Аверин достал из пакета огромную (кажется, литровую) бутылку водки и со стуком поставил на стол.

Да уж… Работнички. Я всё больше склонялась к тому, что быть журналистом равно быть лентяем. Вот где малина, а не жизнь.

— Блин, Тим, — застонал Державин и даже не подумал подняться. — Помянуть можно минутой молчания, не обязательно нажираться каждый раз до свинячьего визга.

— Не будь мудаком, Ром, вставай, — похоже, дискуссия была закончена, Державин всё-таки поднялся, покряхтывая размял спину.

— Лиль, в кафе наше сгоняй, пожалуйста. Возьми там чего-нибудь закусить, — только сейчас я поняла, отчего Роман весь день был таким серьёзным, даже грустным.

Даже не пристал ни разу, что на него совершенно не похоже.

— Ладно… А кого поминаете?

Мужчины молча переглянулись.

— Друга, Лялька. Иди.

Когда вернулась, обнаружила, что бутылка уже наполовину пустая, а Державин с Авериным заметно оживились. Роман показывал Тиму какую-то статью, а тот с умным видом кивал.

Расставила на столе контейнеры с закусками и разлила по стаканам сок. Внезапно обнаружила ещё две наполненные до краёв рюмки, на одну из которых Державин положил кусочек чёрного хлеба. Рядом стояла перевязанная чёрной лентой фотография молодого парня. Улыбчивый, красивый, с виду лет двадцать пять, не больше.

— Посиди с нами, — Державин подвинулся, поставил передо мной рюмку. — Костика поминаем. Он во вторую Чеченскую погиб.

Я молча присела, почему-то стало невыносимо грустно. Глаза Костика светились счастьем, а на груди ордена висели. Герой, видимо… А кто о нём знает? Кто помнит, кроме друзей и семьи, если она есть? А сколько таких Костиков в безымянных могилах лежит?

На глаза слёзы вдруг навернулись. Никогда не могла спокойно слушать о войне. Даже в школьные годы на уроке истории у меня начиналась истерика. Наверное, просто слишком впечатлительная.

— Спи спокойно, друг, — Роман отсалютовал рюмкой фотографии Кости и махнул свою порцию.

Тим повторил за ним и оба уставились на меня.

— Что? Ааа… Нет, я не буду. Не пью водку.

Державин усмехнулся.

— Она у меня малышка ещё совсем.

— Чего? Я? Я не малышка. И не твоя, — на последнем слове Аверин заржал, как конь.

— А моей будешь, а, кроха?

В тот же момент перед его лицом возник кулачище Державина и на секунду мне показалось, что последний не шутки ради сейчас угрожает.

— Хрен тебе на всю морду, понял?

Моего мнения, так понимаю, уже никто не спрашивал. Подняла рюмку и, выдохнув, как это делали мужчины, опрокинула в себя горючую смесь. Именно так, по-другому не назвать. Горло обожгло так сильно, что, казалось, глотнула серной кислоты. Затем обожгло пищевод и желудок. Закашлялась, Роман легонько похлопал меня по спине и сунул в руку стакан с соком.

— Какая же… Какая гадость! Как вы это пьёте?

Мужчины заухмылялись и вскоре передо мной возникла ещё одна рюмка, в этот раз наполненная до половины.

— Давай, Лялька. Это твоё боевое крещение.

Вот не знаю, в честь чего я вдруг повелась на эту провокацию. Просто понятия не имею… Может хотела доказать, что я не малышка? Что достойна того, чтобы работать с этими грозными дядьками? Как бы там ни было, а выводы я сделала. Пить водку тем, кто крепче вина ничего в своей жизни не пробовал — противопоказано. Через полчаса (а это уже четыре рюмки), я делала вид, что трезва, как стёклышко и мне всё нипочём, даже тошнота подступающая комом к горлу.

— А вообще, скучно у вас тут. Я думала, что у криминальных журналистов жизнь кипит, бурлит и что-то интересное происходит. А тут так… Что, совсем дел у вас никаких нет?

Державин хмыкнул, а Тим трижды сплюнул и постучал по деревянному столу.

— Сплюнь, кроха. Поверь, лучше уж так… Скучно ей.

И тут как по мановению волшебной палочки в дверь постучали.

Конец ознакомительного фрагмента