Игрушка для шпиона - Алина Розанова Страница 12

— Я ведь не пошутил, когда сказал, что трахну тебя, милашка. Ты мне сразу приглянулась.

Я дернулась, отчего пальцы мужчины только сильнее впились в запястье. Неужели решил исполнить угрозу? Но не станет же он портить «товар». Сразу вспомнилось, как Ромэль засовывал в меня пальцы, и затошнило от дурного предчувствия.

Что же делать? Позвать на помощь? Придет ли кто-то? Здесь одни мудаки, от которых не стоит ожидать хороших поступков. 

Он рывком опустил меня на колени, удерживая за голову. Я старалась оттолкнуть амбала руками, но силы были неравны. Он взялся за мой затылок, пригладил волосы, после чего схватил за шею, притягивая к себе. И улыбнулся еще шире, когда я метнула снизу-вверх полный ненависти взгляд. 

— Не дергайся. Тебе понравится, обещаю, — с насмешкой произнес он, не отпуская моих волос.

Другой рукой потянулся к ширинке, расстегнул ее и вывалил наружу свой член в обрамлении черных спутанных волос. Провел по нему ладонью. И его орган прямо перед моим носом увеличился в размерах. Пахло от него чем-то кислым — противно до ужаса. Мужчина еще несколько раз сжал эрегированную плоть, открывая налитую бордовую головку и постепенно приближая ее к моим губам. 

Я постаралась увернуться, закрыла глаза, лишь бы не смотреть. Крепче сжала зубы, чтобы не позволить ему проникнуть в мой рот. И замычала, безмолвно прося о помощи. Моя спина уткнулась в стену, которая отрезала путь к отступлению.

— Открой свой блядский рот, дрянь, — прошипел мудак, хватая меня свободной рукой за челюсть, и до боли надавил пальцами на скулы, заставляя рот открыться. 

Я едва не подавилась, когда в мой рот вошло это. Мерзко, противно. И обидно за себя. «Сказка» кончилась, уступив место суровым реалиям. Я тут же вспомнила, где оказалась. На глаза навернулись слезы, и с каждым толчком их становилось все больше; вскоре они уже лились сплошным потоком.

Хотелось укусить плоть, но ничего не выходило, потому что мудак удерживал мой подбородок, и я не могла ничего предпринять. 

Иногда мужчина входил до упора, перекрывая доступ к кислороду. Я кашляла, давилась собственными слюнями, что стекали по подбородку. Горло невыносимо горело, и еще тошнило. А уроду это, кажется, нравилось. Он откинул голову назад и закрыл глаза, наслаждаясь процессом. 

Колени, что стояли на холодной плитке, болели. Я пыталась оттолкнуть мерзавца ладонями, но он все быстрее проникал в рот, достигая гортани, и я утыкалась носом в его пах. На мгновение замедлялся, заставляя глубже принять орган, затем выходил. И по новой. Даже не знаю, сколько все длилось — пять минут или десять, но казалось, что прошел час, не меньше. В какой-то момент мерзавец ускорился и сделал завершающий рывок. Замер и выпрямился, еще сильнее сжав мои скулы. В рот брызнула вязкая солоноватая жидкость.

Мужчина вытащил член и продолжил изливаться, но уже на лицо, помогая себе рукой и направляя струю прямо мне в щеку. Теплые капли спермы попали на веки, смешиваясь со слезами. Я ощутила, как его ножные мышцы сократились под моими ладонями, и услышала, что из горла вырвался протяжный выдох. Он отпустил меня.

Я кое-как справилась с тошнотой, сплюнув сперму прямо на брюки насильника. Протерла ладонью щеку, закашлявшись. 

— Умойся, — коротко процедил он, включая воду. Ополоснул свой обмякший член под краном. Послышался звук застегивающейся молнии и удаляющиеся шаги.

Я все сидела на коленях и ревела, не находя сил подняться. Знала, что выйду в коридор и снова увижу этого мерзавца. 

Это лишь начало моих несчастий — дальше будет только хуже. Неизвестно, выживу ли я вообще. Но все равно попытаюсь сбежать — просто не смогу сидеть сложа руки и терпеть издевательства.

Хотелось смыть липкую жидкость, но я брезговала подходить к умывальнику, где только что мыл свой орган мудак-охранник. Но все же заставила себя подойти к крану и включила воду, вытирая с лица следы произошедшего. Мелькнула мысль пожаловаться на бесчинства охраны. Но кому здесь жаловаться? Все они тут из одного теста. Нормальные люди не могут работать на торговцев живым товаром. 

Над умывальником нашлось пошарпанное зеркало. И хоть света не хватало, я все же смогла разглядеть бледное помятое лицо, потрогала еще опухший висок. Отек над глазом почти сошел — помогли примочки Ардит с отваром каких-то трав. Золотистые волосы спутались и висели как сосульки, потеряв блеск. Да и огонек, что всегда светился в моих серо-голубых глазах, поугас.

К счастью, мерзавец никак не отреагировал, когда я бежала обратно в комнату. Я упала на живот, накрыла голову подушкой и продолжала тихо рыдать, вспоминая весь кошмар. Плакала долго — почти до рассвета, пока не задремала. Но и во сне меня преследовали эти люди, которые и людьми-то не являлись.

*** 

Наутро все началось вновь. Я чувствовала себя белкой в колесе, из которого невозможно выбраться. Легкий завтрак, потом процедуры. После них нам выдали чистую одежду из прачечной. Время тянулось как резина. Мы снова находились в большой комнате вместе с другими девушками. Но я так и не смогла никому пожаловаться на озабоченного придурка охранника, хотя общение с пленницами понемногу налаживалось. Я все больше узнавала об их прошлой жизни — у каждой была своя грустная история. Но, в целом, девушки старались не предаваться унынию и поддерживали друг друга как могли, потому что вражда в такой обстановке не имела смысла. 

Время не стояло на месте. Прошел день, другой. Я перестала дергаться от каждого движения в мою сторону, покорно выполняла то, что от меня требовали, опасаясь наказания. Как девушки и говорили, бежать отсюда все равно некуда.

Но это здесь. Зато скоро состоится аукцион, где меня выкупят на непродолжительный срок. Черт с ней, с девственностью, если я ее потеряю. Жизнь стоит гораздо дороже. Я стерплю все, что со мной сотворит клиент. Постараюсь научиться тому, чтобы покупатель остался доволен и ничего не заподозрил; чтобы выдохся от наслаждения. Дождусь, пока он уснет или выберу другой подходящий момент — и сбегу. Позвоню в посольство или в полицию, найду способ вырваться из ловушки.

С этой мыслью жить стало проще. Я выжидала, вынашивала план побега. А еще мечтала, что подонков когда-нибудь схватят и все они получат то, что заслужили. Пожизненное заключение — самое легкое из того, что я им нажелала.

Дня через три после случившегося в туалете состоялись очередные «курсы» ублажения у Памелы. Нас снова завели в «учебный кабинет», куда явилась брюнетка все с тем же помощником. Но на сей раз она не принесла никаких наглядных пособий. Вместо этого приказала парню раздеться и лечь на кушетку.

Юноша, которому на вид я бы не дала больше двадцати, наверняка привык, что является подопытным кроликом для «начинающих», и получал при этом наслаждение. Он даже не шевелился, когда Памела показывала эрогенные зоны на обнаженном теле, и объясняла, где лучше погладить или поцеловать, а где пощекотать клиента, чтобы он быстрее достиг оргазма.

Все это казалось мне глупым, хотя я не забывала о своем плане. Девушки по очереди трогали парня, а сам он закатил глаза и лишь тяжело дышал, когда сильно возбуждался. Его член стоял как камень, но парень не перечил Памеле и терпел неумелые движения девушек. Хотя у многих из них уже был достаточный опыт. Пленницы хихикали и подтрунивали над «потерпевшим».