Любовница на неделю - Сьюзен Джонсон Страница 43

— Ну вот, — усаживаясь напротив него, многозначительно произнесла Абигайль, — а если бы посмотрел, то увидел бы, что мисс Изабелла Лесли взлетела очень высоко.

— То есть? — заинтересовался Герберт.

— Вчера вечером на балу ей покровительствовала сама леди Хертфорд. Фактически это означает, как ты понимаешь, что ее покровителем стал принц Уэльский. Наши дочери вне себя от ярости и горя.

— Не смотри на меня так. Все равно я не могу принести им приглашение от леди Хертфорд, как не изловчусь достать с неба луну. — «Изабелла и в самом деле удачно приземлилась, — подумал он. — Интерес к ней Батерста теперь понятен, хотя и его тесные отношения с принцем Уэльским достаточно хорошо известны».

— Ты должен что-нибудь сделать, Герберт. — Худые плечи Абигайль тряслись от возмущения. — А вспомни-ка, что значила для тебя поддержка моего отца, когда ты еще бегал за первыми клиентами?

— Я помню, — проворчал он, — поскольку ты уже двадцать лет мне об этом напоминаешь, как только приходишь в плохое настроение. Но ты же не видела, как Батерст угрожал мне! Он говорил совершенно серьезно.

— Люди такого сорта редко появляются на балах дебютанток. Девочки же хотят познакомиться с настоящими аристократами, а не с сыновьями торговцев.

— Увы, мы не знаем, когда и где он может появиться, а я не имею желания встретиться с ним на дуэли;

— Я понимаю, Герберт, — улыбнулась она. — Но это можно все же как-то решить. Надо дать девочкам возможность бывать на светских балах. Батерст не вечно же будет защищать Изабеллу — он известен своим непостоянством.

— Будем надеяться, что ты права.

— Ты должен узнать, где и когда он появится, и просто туда не ходить. Останется много других приемов. С нашим приданым мы можем многого добиться, Герберт, и не говори мне, что ты не желаешь прибавить к нашей фамилии титул, а то и два.

— Это не так просто, Абигайль.

— Но отнюдь не невозможно, учитывая, что каждый вечер проходит дюжина балов.

— Ну хорошо. Я посмотрю, что можно сделать.

— Я только этого и добиваюсь.

Однако уже на следующий день капризная судьба преподнесла ему неожиданный сюрприз, устроив встречу с маркизом Лонсдейлом. Прошедшей ночью маркиз изрядно проигрался и теперь отчаянно нуждался в деньгах, чтобы оплатить свои карточные долги. Так как Герберт и раньше снабжал его крупными суммами, он уже собирался потребовать у молодого аристократа приглашения для своих дочерей, но тут Лонсдейл неожиданно спросил:

— Скажите, прекрасная мисс Изабелла Лесли — это ваша родственница? Она прямо-таки очаровала весь свет.

Банкир понял, что ему выпал редкий шанс.

Черт с ними, с приглашениями!

После смерти Джорджа Лесли родственники тщетно пытались завладеть состоянием Изабеллы, и вот, словно по воле Божьей, Лонсдейл появляется в его кабинете!

Хотя Герберт и не был особенно набожным, он все же не мог отрицать чуда, совершавшегося прямо на его глазах.

— Да, она моя племянница, — ответил Герберт.

— Я слышал, она очень богата. — За несколько лет промотав свое наследство, маркиз теперь искал для себя выгодную партию, — На следующей неделе мисс Лесли собирается поехать со мной покататься.

— Неужели? — удивился банкир. Маркиз вопросительно посмотрел на своего кредитора:

— А почему вас это удивляет?

— Знаете, сколько вы мне должны? — спросил Герберт.

Маркиз презрительно усмехнулся:

— Откуда мне знать? Я же не какой-нибудь клерк!

— Вы мне должны пятьдесят тысяч.

— И в обмен на новый заем вы что-то от меня потребуете? — Маркиз улыбнулся.

— Как вы относитесь к тому, чтобы жениться на моей племяннице?

— Весьма положительно. А у вас есть на сей счет какие-то предложения?

— Возможно, — кивнул банкир. — Но в этом случае я желаю получить свои пятьдесят тысяч и право на управление ее имуществом.

— Чтобы раздеть меня донага. — Маркиз нахмурился; богатство Изабеллы интересовало его не меньше, чем она сама.

— Денег хватит на всех, — возразил Герберт. — И позвольте напомнить, что вы на грани банкротства, так что проценты с состояния Изабеллы — это гораздо больше, чем вы могли бы ожидать. Ваши поместья разорены, Лонсдейл, и вы незавидный жених.

— Что же я должен делать? — проворчал маркиз.

— Поезжайте с ней покататься, как и собирались.

— А потом?

— Потом отвезите ее к себе в Челси и приложите все усилия, чтобы скомпрометировать ее. А я подготовлю свидетелей и священника.

Герберту казалось, что он прекрасно все рассчитал. Изабелла непременно выйдет замуж за маркиза, и Батерст не сможет ему помешать — ведь Лонсдейл прекрасно владеет оружием.

— Звучит заманчиво, — пробормотал маркиз, откинувшись на спинку кресла.

— Не беспокойтесь, вы разбогатеете, — сказал Герберт. Лонсдейл улыбнулся.

— Я могу увезти ее на континент. На время медового месяца.

— Пока не утихнет скандал, — кивнул банкир.

— Пока она не забеременеет. Для страховки. — Маркиз рассмеялся.

— Очень разумно, — согласился Герберт. Маркиз вдруг поднялся на ноги и прошелся по кабинету.

— Мне срочно нужны проекты контрактов, — заявил он. — Чтобы их могли посмотреть мои адвокаты. Что же касается Изабеллы… Я повезу ее кататься в понедельник.

— Контракты доставят вам домой.

— Лучше пошлите их Джексону Хьюлетту. Я сейчас к нему заеду и дам краткие инструкции.

— Контракты будут касаться наших с вами условий, предупредил банкир. Конечно. И пусть все пока останется между нами.

— Разумеется.

— О ваших карточных долгах я позабочусь.

Лонсдейл улыбнулся:

— А я позабочусь о том, чтобы мисс Лесли понравилась поездка.

Дермотт нашел убежище у Хелен Кристос, жившей со своим маленьким сыном в Челси. Подобно многим другим женщинам Дермотта она была не только его любовницей, но и другом, и общество Хелен граф особенно ценил. Расставшись с Эммой Комптон, Дермотт приехал к Хелен и заявил, что женщины ужасно ему надоели.

— Рада видеть тебя, Дермотт, — с улыбкой ответила Хелен. — У тебя такой вид, будто ты всю ночь не спал.

За завтраком Дермотт рассказал, как на балу безуспешно пытался ухаживать за Изабеллой, а также — о ночи, бездарно проведенной с миссис Комптон.

Хозяйка выразила графу сочувствие, а когда проснулся двухлетний сын Хелен, Дермотт принялся играть с мальчиком, на время забыв о своих переживаниях. Том ми всегда был любимчиком графа — глядя на него, Дермотт вспоминал о своем погибшем сыне.