Читай по губам... - Екатерина Юдина Страница 7

Я сгорала от каждого прикосновения Моно, а, казалось, его огрубевшие ладони касались каждого сантиметра моей кожи. Причем, так порочно, без границ и граней. Будто даже сейчас доказывая, что я его.

Движения Доминика быстрые, дикие и все до основания. Так, что я каждый раз вскрикивала и извивалась, а он, пробираясь ладонями под мою блузку, так же проник ими под лифчик и сжимал грудь. В какой-то момент притянул к себе и, прижимая меня спиной к своему торсу на ухо хрипло сказал:

— Никогда. Ты никогда не уйдешь. Моя…

Сознание полностью опустело и в ушах звучало лишь обезумевшее биение сердца, но эти слова я отлично расслышала. Правда, все равно ничего не смогла ответить. Сейчас с губ срывались лишь стоны, с которыми я раз за разом произносила имя парня.

Жар становился все сильнее и сильнее и, скапливаясь лавой внизу живота, он при очередном движении Моно обжег все тело и я задрожала. Буквально забилась в искрящихся разрядах тока и была поглощена волной, унесшей меня куда-то далеко. Казалось, что в космос. В вакуум, в котором я не могла даже дышать, но продолжала дрожать и невыносимо сильно прогнулась в спине, в этот момент чувствуя, как Моно вошел особенно глубоко и, обвивая меня руками, прижал к своему сейчас стальному телу, а его член запульсировал.

Дыхание тяжелое и биение сердца все еще невыносимо быстрое. Тело обмякло будто от сильной усталости, но в это мгновение мне было невыносимо хорошо.

* * *

Я думала, что после этой близости Доминик отвезет меня обратно к квартире мамы, но он не отпустил. Сказал, что мы едем домой. Я спорить не стала, но с телефона Моно позвонила маме и сказала, что переночую у своего жениха. Оказалось, что она уже заметила мою пропажу и ранее звонила, но, поскольку мой телефон остался у нее, мама успела испугаться и, не понимая, куда я так внезапно ушла, начала паниковать.

Понадобилось немало времени, чтобы ее успокоить, но, в итоге, у меня получилось это сделать только после того, как я пообещала, что сегодня вечером еще позвоню ей. Нечто подсказывало, что моему жениху она не доверяла. Наверное, следовало поскорее познакомить их.

После того, как мы приехали к дому Моно, я, выходя из машины, довольно сильно прикрывалась пальто, а все из-за моего крайне неподобающего внешнего вида и, сразу войдя в дом, я побежала в спальню. Там взяла одежду на сменку и заперлась в ванной.

Приняв душ, набрала ванну для Доминика, после чего пошла его искать. Хотела, чтобы Моно отогрелся в теплой воде и, пока он будет это делать, намеревалась приготовить горячий суп.

Доминик был в спальне, но, когда я зашла в комнату, случайно скользнула взглядом вправо и замерла.

— Это кто? — спросила, указывая на кота, который лежал на старой постилке под столом. Он был серой расцветки, будто вывалялся в пыли. Огромный и весь покрытый шрамами. Даже уши порваны. Хвост и передние лапы перебинтованы.

— Не обращай на него внимания, — коротко сказал Доминик.

— Но я не могу.

Кот спал и лишь когда я подошла ближе, он открыл глаза и посмотрел на меня крайне суровым взглядом.

— Откуда он? — не услышав ответа на свой вопрос, я умоляюще попросила: — Пожалуйста, расскажи, откуда он.

— Из Шампиньи, — Доминик даже не смотрел на меня. В этот момент доставал из шкафа чистую одежду. — Я ночью ездил забирать кое-какие вещи. Он лежал около моей квартиры. И не подходи к нему близко. Он дикий.

— Ты его к ветеринару ночью возил? — я вопросительно приподняла бровь. Кот и правда выглядел очень плохо. — И откуда ты знаешь, что он дикий? — я протянула руку желая погладить кота, но он агрессивно зашипел. Чужих к себе и правда не пускал.

— Я же говорил к нему не подходить, — Моно сжал ладони на моей талии и отставил меня в сторону. Подальше от кота, после чего присел около стола и сказал: — Не трогай ее.

— Ты ведешь себя с ним, чуть ли не как с другом.

— Мне на него плевать.

— Ты его ночью к ветеринару возил.

Моно нахмурился и пошел обратно к шкафу. Некоторое время молчал, но потом все же сказал:

— Он начал приходить ко мне три года назад, когда еще был котенком. Я тогда только переехал в Шампиньи и заселился в ту квартиру. Как-то его собака покусала и он пришел ко мне. Я отнес его к ветеринару и с тех пор, он в таких случаях всегда тащился к моей квартире.

Доминик рассказал об этом с безразличием. Просто, чтобы показать, что на кота ему действительно плевать и к врачу он его носил уже машинально. Но я для себя уловила другое — Моно заботился про кота.

— Как его зовут? — спросила, опять сделав несколько шагов в сторону стола, но близко не подходила так как в глазах животного все еще видела агрессию.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Никак.

— У него нет имени? — я очень сильно удивилась. — Нужно как-нибудь назвать кота.

— Зачем? Когда он сможет ходить, я отвезу его обратно в Шампиньи.

— Нельзя, — я отрицательно покачала головой и на вопросительный взгляд парня ответила: — Ты же там больше не живешь. К кому он придет, если с ним опять что-то случится? И сейчас холодно. Как ты можешь зимой выбрасывать кота на улицу?

— Он всегда там жил.

— Все равно, — буркнула. Не знаю почему, но, несмотря на то, что кот относился ко мне с явной агрессией, мне он нравился и я не желала ему одичалой жизни на улице. Пусть он и жил там до этого. Но пока что спорить с Моно не стала. Все равно, как я поняла, кот еще поживет у нас. Хотя, пока что Доминик отнес его в гостиную. Как я поняла, опасался, что кот меня поцарапает, но он же даже толком ходить не мог.

Позже, готовя суп для Доминика, я отварила мясо, которое порезала на кусочки и положила на тарелку. Ее отнесла коту. Он опять шипел на меня и даже пытался поцарапать, но, когда я отошла в другой конец комнаты, начал есть угощение.

* * *

День получился тяжелым и ближе к ночи у меня было только одно желание — просто лечь рядом с Домиником и, укрываясь теплым одеялом заснуть. Вот только, сон получился беспокойным и тревожным. Каким-то болезненным.

Почему-то мне опять снился Реми, но на этот раз сон был каким-то другим. Мальчишка пришел ко мне в полной темноте. Как всегда, избитый и испачканный кровью, но не показывающий своей боли. Хотя, даже когда его избивали, нет, уже убивали, он этого так же не показал. Да и в тот момент, когда старшие ребята только подошли к нам, он, несмотря на то, что понимал, к чему все шло, заслонил меня собой и сказал убегать.