Краденое счастье - Ульяна Соболева Страница 9

Он, сломал сопротивление и сунул руку под мою юбку, добираясь до трусиков. Лицо так близко, глаза горящие, рот приоткрыт и дышит хрипло, тяжело. Красивый и жуткий одновременно.

— Ты ведь за этим и под машину прыгала и сюда пришла, да? Чтоб я тебя отымел, засунул тебе поглубже по самые гланды, да? Отодрал по-настоящему. Как там у вас меня называют «испанский жеребец»? Так бы и сказала, а не игралась в случайные встречи.

— Нееет! Я не хочу! Вы мне противны! Омерзительны! Я буду кричать! Вызову полицию! Все узнают, что вы насильник! Зачем вам такой позор?

Он расхохотался мне в лицо и потянул трусики на себя, заставив их затрещать, а меня зайтись от паники.

— Мои адвокаты уделают тебя на раз-два-три, малышка. Но зачем же такие крайности? — я снова дернулась всем телом, приготовилась заорать, но он накрыл мой рот ладонью и его лицо исказилось от злости. — Хватит играться, блядь! Давай раздвигай ноги!

Я укусила его за ладонь с такой силой, что ощутила привкус крови. Он тут же инстинктивно ее одернул. Поднял голову и посмотрел на меня. Злой, возбужденный, похож на хищника готового вгрызться в свою добычу. И взгляд сверкает злостью и похотью. Адский взгляд, я не подозревала что человек может на столько выражать свои эмоции взглядом. Я тяжело дыша, уперлась руками ему в грудь.

— Пошел к черту! Я не играюсь! Отпустииииииии! — изо всех сил попыталась его оттолкнуть. Но испанец вдруг схватил меня за шиворот и опрокинул навзничь на само кресло, наваливаясь сверху, придавливая мускулистым тяжелым телом. Так жутко мне еще никогда не было. И никто не был ко мне так близко, кроме Димы. Такого звериного натиска я никогда не испытывала, как ужаса от чувства необратимости.

— Хочешь поиграть в такую игру. Разозлить меня? Хочешь, чтоб я тебя драл насильно? Хорошо сука. Ты хочешь так — будет так. Я никогда не отказываю женщинам.

Его взгляд стал еще злее и вспыхнул голодом, вспыхнул чем-то первобытно-опасным. Он косо усмехнулся и наклонился ко мне чтобы силой укусить за нижнюю губу. Но я дернулась назад и ощутила языком кровь на губах. Испанец, просунул колено между моими ногами и придавил одну ногу за колено к дивану.

— Нет! — впилась ногтями ему в шею, раздирая кожу. — Неееет!

— Да! Сучка! Да! Ты сама на это напросилась, ползая здесь и виляя своим задом! Все вы здесь такие…я заплачу. Хватит ломаться! Это входит в обслуживание номера. Можно подумать ты об этом не знала.

Я изловчилась, потянулась рукой к вазе, стоящей на стеклянном столе и пока ублюдок возился с ширинкой схватилась за узкое горлышко и изо всех сил ударила его по голове. Ваза разлетелась на осколки, рассыпалась вдребезги, а футболист обмяк на мне, уткнувшись лицом в мою грудь. Я силой оттолкнула его от себя и увидела, как он сполз на пол. Некоторые осколки от вазы окрасились в красный цвет, и я от ужаса закрыла рот рукой, пятясь назад, одергивая подол платья и всматриваясь в неподвижные черты испанца. Мне потребовалось время восстановить дыхание и прийти в себя. Пальцы стали ледяными и непослушными. Я дышала громко и прерывисто. Ступор прошел, и я поняла, что должна немедленно убираться отсюда. Откашлявшись, привстала, опираясь на руки и посмотрела на испанца. Он лежал без сознания. Черные волосы растрепались и по лбу стекала тонкая струйка крови. И я вдруг испугалась до полуобморока, до панического паралича и тошнота подкатила к горлу, встала комом. О Боже! Если я его убила?! Или смертельно изранила?! Божееее!

Склонилась над ним и прислушалась к дыханию — дышит. Вскочила с пола, схватила со стола пластиковую карточку, открыла номер и выбежала в коридор. Мои вещи оказались запертыми в шкафчике, а ключи я должна была взять на перерыве у администратора. Хорошо хоть кофта с собой осталась. Лена сказала, что придется убирать на балконе, а уже прохладно. Застегнув кофту по самое горло, я выскочила на улицу в униформе. Мыслей о деньгах уже не было. Был только дикий ужас и понимание, что как только испанец придет в себя он меня просто уничтожит. Высокомерный, непривыкший к отказам сукин сын. Насколько красивый, настолько же и прогнивший от вседозволенности. Даже не знаю, как могла восхищаться им…он мерзкое и похотливое животное.

И как я вернусь ни с чем домой? Как расскажу все Диме? Он же с ума сойдет еще побежит морду бить испанцу. Побежала к автобусной остановке как раз приехал мой автобус. Щеки все еще пылали и дрожали руки. Я села на сидение у окна и уткнулась лбом в стекло. Меня трясло и подбрасывало как в лихорадке. Болели запястья, болели ребра и дико жгло щеки. Так словно по ним отхлестали.

Что я сделала не так? Как повела себя? Чем спровоцировала его? Вызвала этот приступ ярости и похоти? Почему он решил, что со мной можно и я буду не против? Какое право он имел так со мной поступить…И зверская обида. Потому что понравился с первого взгляда, потому что казался красивее всех, кого я когда-либо видела. О внимании такого мужчины можно только мечтать, о нем грезить, фантазировать… а на самом деле такие как я для них ничто. Прожигатели жизни, порождения дьявола в нашем мире, пользующие женщин, превращающие их в свои подстилки, готовых на все за ласку таких известных пожирателей плоти и души. Типа одноразовой салфетки — передернул в нее и забыл. Салфетка не имеет права возмутиться и отказать. Я оказалась несговорчивой салфеткой и меня решили порвать, окунув вначале в самую грязь.

Позвонила в дверь — мне открыла Аня и тут же улыбка пропала с ее лица.

— Что случилось?

— Ничего!

Я зашла в квартиру с трудом сдерживая слезы. Дима тут же выбежал мне навстречу.

— Ну что? Тебе заплатили за первый день?

— Я…я ушла оттуда, Дим…меня там…, - всхлипнула и закрыла лицо руками, — меня там чуть не изнасиловали. Я сбежала.

— Что?! — рявкнул Дима и я тут же проглотила слезы, приготовилась удерживать его от опрометчивых поступков. — Да я…

— Нееет, не ходи туда. Не надо … все. Я ушла. Это опасный человек и…и он может сделать с тобой что угодно. Он иностранец. У него связи и деньги…немеряно много денег. От таких надо держаться дальше и….

— Что ты сказала? Чуть не изнасиловал? — окинул меня презрительным взглядом с головы до ног, — Я б тоже решил, что тебя можно. Ты нарочно это платье надела, чтоб жопой светить и сиськами? Расхаживала вот так перед мужиком вот он и набросился! Надо было орать и жаловаться! Надо было заставить его заплатить, а не сбегать!

— Как? Он набросился на меня…набросился понимаешь? Он меня давил и сдирал одежду!

Я еще не понимала, что Дима и не думает защищаться и куда-то идти он обвинил во всем меня.

— Набросился на нее. Давай беги обратно в свой отель, вызывай ментов и подавай заявление, а потом заставим его заплатить тебе. Ты представляешь сколько бабла можно срубить с этого иностранца за насилие?

— Я не могу туда вернуться!

— Чего это?

Дима с яростью посмотрел на меня.