Трон Знания. Книга 4 - Такаббир Эль Кебади Страница 106

На севере столицы находилась огромная припортовая площадь. Пару тысяч лет назад городские власти решили открыть там рынок. И не прогадали. Такой посещаемостью могло похвастаться разве что святое место «Врата Создателя», где единовременно собирались до двух миллионов паломников со всей Лунной Тверди. На кеишрабский рынок люди съезжались со всего света, и деньги стекались соответственно.

За площадью были расположены склады и портовые строения, а за ними на добрую сотню миль протянулась набережная с причалами и пирсами. Утомившись от величия каменного города, Малика захотела полюбоваться кораблями, просто посмотреть на море и чаек, подышать солёным воздухом, но вход на территорию порта осуществлялся по пропускам, которых у носильщиков, конечно же, не было. Пришлось ограничиться прогулкой по рынку.

Малика наблюдала из окна паланкина за изворотливыми продавцами и хитрыми покупателями и выискивала взглядом хоть кого-то, кто прибыл из Краеугольных Земель. В бестолковом гомоне толпы тщетно пыталась уловить привычную слуху интонацию голоса, услышать, как кто-то коверкает слова на шайдире, и понимала, что встреча с соотечественником впечатлила бы её больше, чем вся эта весёлая кутерьма вокруг.

Малика предприняла ещё одну попытку растормошить себя и побывала в оазисе, расположенном позади закольцованного дворца Иштара. Казалось, что до оазиса рукой подать, но дорога вдоль нагретых солнцем горельефов заняла порядка двух часов. Под сенью вечнозелёных деревьев с мохнатыми стволами, как ни странно, было жарче, чем в городе. Малика не решилась искупаться в серповидном озере, представив, сколько покоится на дне скелетов. Вознамерившись освежиться в роднике, спрятанном среди каменистых холмов, пошагала по кромке воды, поднимая ногами фонтаны брызг. И вдруг поняла, что зря прислушалась к голосу разума и занялась поиском ярких впечатлений. Зловредная сущность, называемая «подсознание», требовала иного.

Подсознание ждало благодарности Галисии и прощения матери-хранительницы. Оно требовало уверенности в безоблачном будущем Самааш и Альхары. Только тогда Малике будет всё равно, кто и когда её обманул.

Сейчас больше всех тревожил именно Альхара. Ему присвоили статус тайного советника и позволили надеть белую форму – нечто среднее между хитоном и плащом. Невзирая на недавнюю судимость, ему открыли доступ во дворец. Он присутствовал уже на пяти заседаниях Хазирада. Когда-то Фейхель посоветовала Малике обзавестись «ушами», и хотя ей не нравилось это слово, по смыслу близкое к «доносчику», она всё же надеялась узнать от Альхары, какие вопросы рассматривает Хазирад и какие принимает решения. Однако легат шабиры, похоже, стал частью системы. При встрече с Маликой отделывался общими фразами и отводил взгляд, словно боялся выдать государственную тайну. А может, не хотел лгать?

Вчерашняя встреча и вовсе насторожила. Альхара изо всех сил старался выглядеть спокойным, расслабленным. Даже пару раз выдавил улыбку. Именно эта улыбка, похожая на оскал затравленного зверя, навела на мысль, что легат чем-то всерьёз обеспокоен. Его вынуждают идти против себя? Или он поступает сообразно своим убеждениям и знает, что шабира это не одобрит?

Всю ночь Малику мучили кошмары. Проснувшись как всегда перед рассветом, она ничего не могла вспомнить, только ощущения: гнетущие, тревожные. Малика набрала ванну и погрузилась в ароматную воду. Сегодня предстояло прожить ещё один день, который будет таким же однообразным и пустым, как предыдущий. А завтра… завтра должна родить Самааш. Мать-хранительница увела её из Обители Солнца неделю назад и, скорее всего, тут же отправила к мужу.

За это время Малика ни разу не ходила в Приют Теней. Ей было стыдно смотреть Фейхель в глаза: она ведь обещала старухе показать внучку и сдержала бы слово, если бы не эти дурацкие законы о родительских правах. Поверив шабире, мать-хранительница помогла Галисии пройти ритуал Чести. Оставалось только догадываться, какие чувства теперь она испытывает.

Малика решила, что послезавтра проведает Самааш, затем попрощается с Галисией, а потом попросит Иштара подготовить корабль к отплытию. И на этом всё – хватит разрушать чужие судьбы.

Одевшись, Малика вышла в сад. На аллее стояли Мебо, Драго, Луга и Охло. Последнее время они уже не ждали приглашения и приносили паланкин загодя. Всякий раз Малика шла рядом с носилками до центральных ворот. Дорога занимала около часа и проходила мимо площади, окружённой кипарисами. Той самой площади, по которой Иштар вёл Малику, желая впечатлить красотой залов мужской части дворца и поразить хранилищем с золотом. Огибая площадь, но не выходя на открытое пространство, Малика смотрела на белоснежную мраморную террасу. Ту самую террасу, где она сообщила советникам о своём решении назначить Альхару легатом шабиры.

Шествуя между кипарисами, Малика не хотела, чтобы её кто-то заметил, и не хотела кого-то увидеть, хотя со стороны могло показаться, что она ищет встречи с Иштаром. Иначе зачем изо дня в день идти по одной и той же аллее? Наверное, поэтому стражи и воин-носильщик шагали поодаль, готовые в любую секунду ретироваться. А Малика просто смотрела на сверкающую в лучах солнца лестницу или разглядывала двери, или наблюдала за грозным караульным, который неподвижно стоял на солнцепёке.

За ограждением террасы – в просветах между точёными столбиками – просматривались два креслица. Сегодня в одном креслице кто-то сидел. Малика подумала «кто-то», хотя заподозрила, что это Альхара, если только Иштар не надел белый плащ. Одеяние Альхары было простым, свободного покроя, а плащи Иштара, сшитые по фигуре, всегда были украшены серебряной или золотой вышивкой. Однако терраса находилась далеко, перила закрывали обзор, чаруш мешала рассмотреть детали. Прежде Малика не видела, чтобы Иштар любовался садом, и поэтому склонялась к мысли, что это всё-таки её легат.

Вдруг караульный, вскинув руку, указал в сторону Малики.

– Эльямин! – донёсся голос Альхары. – Подожди!

Носильщики замерли в ожидании приказа удалиться. Малика попросила их никуда не уходить и, выйдя из-за деревьев, остановилась на краю площади. Сбежав с лестницы, Альхара направился к ней. На миг показалось, что за ночь он стал ниже ростом и уже в плечах. Лицо озабоченное, походка дёрганная. С Альхарой и правда что-то происходит.

– На прогулку? – спросил он, приблизившись.

Малика кивнула:

– Да, хочу побывать на башне, которую построил Ташран.

– Отложи прогулку на пару часов.

– Что-то случилось?

– Нет, – промолвил Альхара. И вновь этот взгляд в сторону. – Просто отложи прогулку.

– Хорошо, – спокойно промолвила Малика, жестом велела носильщикам повернуть назад и неторопливо пошла по аллее.

Если Альхара ждёт, что она вновь пристанет к нему с вопросами – пусть не надеется.

– Я провожу? – прозвучало за спиной.

Не соизволив оглянуться, Малика пожала плечами:

– Как хочешь.

Носильщики шагали дружно, размашисто, и вскоре паланкин скрылся за деревьями, а через минуту затихло шуршание гравия под их сапогами. Альхара шёл бесшумно и, казалось, не дышал. Малика бы не удивилась, если бы посмотрела через плечо и не обнаружила его. В голове настойчиво билась мысль: стоит только ей принять какое-нибудь решение – сегодня она твёрдо решила поехать домой, – как тут же непредвиденное обстоятельство ломает все планы.