Опасное искушение - Эйлин Уилкс Страница 12

— То есть вы хотите сказать, что в голливудской картине «Шабаш ведьм» тема раскрыта не очень? — Лили покачала головой. — Наверное, теперь вы заявите, что Чарли Чан на самом деле не китаец.

Тернер хмыкнул:

— Согласен с вами. Он уроженец Запада, верно?

— Наряду с прочими, Сидней Толер. — Лили никогда бы не призналась, что питает тайное пристрастие к старым фильмам о Чарли Чане, изобилующим клише и стереотипами. Но ведь они гораздо интереснее, чем ленты о Джеймсе Бонде или Брюсе Ли. Чтобы победить злодеев, Чарли Чан полагался на разум, а не на искусство кун-фу. — Вероятно, вашу информацию проверить мне будет непросто.

— А верить мне вы не собираетесь. Понимаю. Но я крайне заинтересован в скорейшем раскрытии преступления. И желаю, чтобы в убийстве признали виновным одного лупуса, а не всех нас. Также не хочу, чтобы в содеянном обвинили меня. Не я убийца, но чтобы в это поверить, вам нужны доказательства.

Отпив из чашки остывшей кофейной жижи, Лили разглядывала Тернера. Неслыханно, чтобы с полицией сотрудничал вождь лупи. Если какой-нибудь оборотень дебоширил и не был пойман, значит, суровые последствия преступления одного могли отразиться на всех лупи. Люди склонны паниковать по этому поводу. А в Конгрессе как раз рассматривался законопроект — Закон о гражданстве биотипов, — который может быть блокирован в случае отрицательной реакции общественности, спровоцированной убийством.

Хотя лупи обычно считают, что сотрудничество с полицией не обязательно должно включать в себя такие тонкости, как свидетельства и доказательства. Они скорее подкинут в отделение полиции тело с запиской, что проблема исчерпана.

Лили поставила чашку на стол.

— Вчера вы сказали мне, что понятия не имеете, кто убил Карлоса Фуэнтеса.

— Верно.

— Самосуд я не потерплю ни при каких условиях. Убийство есть убийство.

— Ваша точка зрения заслуживает восхищения. Само собой, в разряд убийств попадают только те случаи, когда нас убивают двуногими, — отмахнулся он. Пальцы у Тернера были длинные, кисти — изящные, как руки музыканта. Невозможно представить себе, как они могут превращаться в лапы. — Но вы неправильно меня поняли. Я не предлагаю поймать вам убийцу. Я хочу познакомить вас с культурой и повадками лупи.

Если он не лукавил, то все это весьма чудно. Если на то пошло, лупи впору сотрудничать с ЦРУ.

— Мне в самом деле хотелось бы с вами побеседовать, сказала Лили, подсоединяя кабель от принтера к ноутбуку, — но я должна быть у капитана в… о, черт, пробормотала она, глядя на часы. — Через две минуты. Если вы не против, то подождите меня, пожалуйста, в другом кабинете. Сержант Мекли угостит вас кофе.

Тернер поморщился:

— Вы говорите о том, что плещется в вашей чашке?

— Слишком крепкий для вас? — улыбнулась Лили.

— Вы поите этим подозреваемых, чтобы сломить их волю, верно?

— Работает только на слабаках.

— Я влип, — покачал головой Тернер. — Вы разгадали меня. По части кофе я сноб.

Дело не в том, что он сказал, важно — как. Лили расхохоталась:

— Не верьте, если вам кто-то скажет, что вы умеете притворяться смиренным скромнягой. У вас не получается.

— Нельзя же уметь все, — улыбнулся он, и его глаза на миг вспыхнули, встретившись с ней взглядом. Совсем кратко, но его высокая оценка была очевидна. — У меня такое чувство, детектив, что вы тоже не сильны в смирении.

— Моя бабушка утверждает, что смирением обычно прикрывают зависть.

Так, с чего это она рассказывает этому мужчине о бабушке? Вероятно, виной тому был колокольчик, с тихим звоном раскачивающийся у нее в животе. Возможно, Тернер тоже просек подоплеку. Черт возьми. Он давно упражняется и всегда одерживает верх в играх между мальчиками и девочками. Лили качнула головой:

— Готова отдать вам должное — вы хоть куда. Но в такие игры я не играю.

— А вы прямолинейны. Мне это по душе. — С улыбкой он подошел ближе и провел кончиками пальцев по волосам Лили. — Ваши волосы пахнут апельсином.

Она смерила его взглядом, игнорируя радостный трепет:

— Вы начинаете меня раздражать.

— Желаете быть беспристрастной, — кивнул он, опуская руку. — Что ж, весьма разумно, с вашей точки зрения. Да будет вам известно, что я не слишком силен в искусстве соблазна, особенно когда меня бессознательно влечет к женщине.

— Я так полагаю, что это еще одно неотточенное мастерство. Что ж, не падайте духом. Лучше поздно, чем никогда. Можете заняться этим прямо сейчас.

Губы Тернера дрогнули.

— У меня встреча в половине одиннадцатого, а вам пора на совещание. Детектив, вы работаете по субботам?

— Да. К чему вопрос?

— Отчего бы нам не встретиться завтра и не обсудить наши вопросы за приятным деловым ланчем? Где-нибудь прилюдно, чтобы я вел себя прилично.

Лили видела его вчера в клубе «Ад» как раз прилюдно, но прилично он себя не вел. Хотя, что с того, что она не может ему доверять? На себя-то она вполне полагалась.

— Договорились. Знаете заведение под названием «Бишопе», что на Восьмой улице?

— Найду. — Его глаза искрились смехом, когда он протянул ей руку. — В час?

— Хорошо.

Возможно, протянув руку, Тернер брал ее на слабо. Она приняла рукопожатие из собственных соображений в основном для того, чтобы прочувствовать магию Рула. Рука Лили утонула в его ладони — большой, теплой и такой надежной.

Живот свело. Дыхание перехватило, голова закружилась, словно от недостатка кислорода. Задрожали мышцы на внутренней поверхности бедер, и Лили не могла оторвать взгляда от его рта — от ровных белых зубов, Которые виднелись из-за полуоткрытых, как и у нее, губ. Губ, казавшихся такими мягкими. Вот бы к ним прикоснуться!

Она посмотрела Рулу в глаза. Увидела в темных радужках золотистые крапинки, заметила, как расширите в его зрачки. Черные, густые ресницы. И то, как в изумлении широко раскрылись его глаза.

Он отпустил ее руку. Они смотрели друг на друга. Сердце Лили стучало как сумасшедшее. Трепетали ноздри Тернера, он часто дышал.

Господи. Что же она сказала? Как же проворонила, погубила?

Тернер нарушил затянувшееся молчание. — Все же прилично вести себя я не буду, — мрачно сказал он. Повернулся и вышел.

В коридоре, ведущем в кабинет капитана, располагавшегося в торцевой части здания, все было бежевое: и стены, и деревянная отделка, и ковер. Окон не было. Лили шагала по бежевому туннелю, а сердце все еще неугомонно стучало и разум был в смятении. Она несла с собой отчет.

Популярная литература пестрела соображениями насчет того, что лупи якобы обладают такой сексуальной мощью, противиться которой женщины бессильны. Большинство специалистов полагало это мнение застарелым мифом. Порочность испокон веков обладала неким налетом очарования, а тайна сама по себе завораживала.