Как я играю! - Алексей Штерн Страница 13

Алеф вновь вздрогнул и резко разжал сжимавшие отцеп пальцы, словно тот вдруг стал очень-очень горячим. Отцеп упал рядом с лункой, а лекпин показал задрожавшей рукой на мостик, перекинутый с берега на льдину, по которому переходили грозный господин Казимир и хмурый ветеринар Мак-Дин.

Одними губами Железяка прошептал:

– Воль, мне крышка…

* * *

– Йе-есть, на-ийк! – издал Моран Тубуз победный клич, вытащив на берег подсачек, в сетке которого запутался копьеносый маголосось. – Йе-есть! Есть, есть, есть, как я играю! КАК Я ИГРАЮ!!!

Лекпин немного отбежал от уреза воды и, продолжая радостно вопить, не выпуская из поднятых вверх рук спиннинга и подсачека с рыбой, пустился в пляс. Радоваться было чему. После вчерашней провальной тренировки и осознания, что улов даже в одну рыбку будет для него, да и для любого первокурсника на этих соревнованиях за великое благо, вдруг поймать рыбу уже через пятнадцать минут после старта! Да еще такую крупную!! Да еще такую редкую!!!

– Аккуратней, дуралей! – рявкнул в лицо лекпину оказавшийся рядом Женуа фон дер Пропст, и Тубуз сразу прекратил пляску. – Это смертельно опасная магическая рыба – копьеносый маголосось. К себе его не прислоняй, из подсачека не вынимай, так и неси на тот берег на взвешивание к главному судье, он во всем разберется. И лучше побыстрей, лучше бегом, бегом, отрок!

Не смея ослушаться магистра, Тубуз бросился выполнять его указания.

* * *

Все вокруг было в оттенках зеленого. Зелено-желтая стена ивняка на берегу, зелено-серые заросли высокого, выше человеческого роста, тростника, ярко-зеленая пленка цветущей воды под ногами – и тускло-зеленоватая кожа маленького гоблина, склонившегося в подобострастном поклоне перед человеком, закутанным в черный плащ, в больших очках со стеклами из затемненной слюды.

– Гуру, все готово! – дрожащим голосом сказал гоблин и протянул человеку подушечку, обтянутую зеленым бархатом, на которой лежал кривой кинжал с черной ручкой. – Остался всего один, известный только тебе компонент для осуществления Великого заклина…

Последнее, что увидел в своей жизни представитель южноболотных гоблинов, было острие кинжала, пронзающее его левый глаз. Человек в черном провернул кинжал в ране, придержал голову несчастного и с усилием выдернул орудие убийства. Затем медленно опустил все еще дергающееся в конвульсиях тело в воду. После чего распрямился и поднял вверх окровавленный кинжал, на острие которого так и остался гоблинский глаз. Зеленая кровь закапала с кинжала на тело, зеленая кровь вытекала из глубокой раны гоблина в воду, оставляя на поверхности расплывчатые следы, а человек, лица которого было не различить за большими слюдяными очками, приложил кривое лезвие к губам и принялся неразборчиво нашептывать слова древней черной магии.

Он шептал, шептал и шептал, все так же тихо и неразборчиво и при этом неторопливо, один за другим, доставал левой рукой из кармана плаща какие-то предметы и бросал их в воду себе за плечо. Шептал до тех пор, пока предметы не закончились и пока на помутневшей зеленой воде вокруг него и мертвого гоблина не вырисовалась сложная пентаграмма. А затем зубами снял с кинжала глаз и раскусил его напополам с резким хрустом, который эхом отозвался где-то вдалеке.

Вода под ногами всколыхнулась…

* * *

Льдина, на которой проходили соревнования, вдруг лопнула с оглушительным треском. Мгновенно образовавшаяся трещина разделила льдину на две неровные части, которые сразу начали отдаляться друг от друга.

Ловившим рыбу на коленях пришлось испытать пусть и приличное, но не слишком болезненное сотрясение; те же, кто восседал на рыболовных ящиках, попадали на лед, отшибая себе бока и локти. Но больше всех досталось тем, кто стоял на ногах, а именно – главному судье Воль-Дер-Мару и только что спустившимся с мостика на льдину господам Казимиру и Мак-Дину. Все трое, словно мячики, были подброшены вверх, а затем приложились о гладкую ледяную поверхность не только локтями и боками, но и ногами, задами, спинами, а в случае с господином Казимиром – еще и затылком.

Звук от соприкосновения затылка хозяина лавки «Настоящая магическая рыбалка» со льдом оказался не менее громким, чем треск лопающейся льдины. Железяка даже зажмурился, представив, что это раскололась гномья голова.

Открыв глаза, лекпин увидел, что часть льдины, на которой остались он, Воль-Дер-Мар, Казимир, Мак-Дин и некоторые из спортсменов, лопнула теперь уже на три части. При этом лежащий поблизости на льду второкурсник Дьяко оказался в очень незавидном положении. Одна трещина прошла как раз под ним, и теперь назойливый конкурент, держась одной рукой за свой рыболовный ящик, а другой – за засверленный в лед коловорот, смотрел расширенными от ужаса глазами то на Железяку, то на появившуюся под собой воду, которой с каждой секундой становилось все больше.

Вспомнив о самом ценном, что у него с собой было из рыболовных принадлежностей, а именно – о коловороте незабвенного деды Паааши, Железяка бросился к реликвии и едва успел схватиться за ручку, как вновь раздался жуткий треск ломающегося льда. Новая трещина змеей разделила лед под Алефом и начала быстро расширяться. Он шагнул на льдину, что была ближе к берегу, оглянулся посмотреть, что делают остальные спортсмены, беспокоясь в первую очередь о громадном тролле, и тут льдина под его ногами раскололась, словно упавшее на каменный пол зеркало, и Железяка ухнул в воду.

Стоявшие на берегу стали свидетелями невиданного доселе зрелища: в то время как меньшая льдина с оставшимися на ней спортсменами сама собой приблизилась к противоположному берегу залива, большая за считаные секунды превратилась в ледяное крошево, и теперь среди этого крошева плавали рыболовные ящики, виднелись головы участников соревнований и надувающиеся страховочные шарики за спиной Пуслана, не дающие троллю утонуть. Шарики все увеличивались, тролль уже по грудь поднялся из воды, когда то, что осталось от льдины, вместе с теми, кто только что на ней находился, начало закручиваться в водоворот. Закручиваться все быстрее и быстрее, во все больше углубляющуюся воронку. Внезапно из глубины этой воронки вырвалось кружащееся облако густого белого то ли пара, то ли тумана. А когда облако рассеялось, пораженные зрители увидели на месте большой льдины лишь спокойную гладь воды и поднимающуюся в воздух связку надувных шариков тролля Пуслана с обрывком веревочки…

* * *

В те же самые минуты зеваки, собравшиеся на берегах Ловашни и наблюдавшие за соревнованиями спиннингистов, а также декан факультета рыболовной магии Эразм Кшиштовицкий, который как раз вбежал на мост через речку, были поражены не менее необычным зрелищем.

Лекпин Тубуз Моран только что передал пойманного копьеносого маголосося главному судье господину Менале, и тот приготовился взвешивать знатный трофей, как вдруг почва под их ногами всколыхнулась, словно пробежавшая по воде волна. После чего приличных размеров береговой участок на повороте реки вместе с теми, кто на нем находился, стремительно сполз в воду, вызвав уже настоящую волну.