Зимняя песнь - С. Джей-Джонс Страница 17

Я не поддалась на это мурлыканье.

– Зачем ты привел меня сюда?

– Ц-ц-ц. – Король гоблинов с укором покачал узким длинным пальцем. – А я считал тебя достойным противником. Мы играли в игру, фройляйн, но, кажется, ты не настроена меня развлекать.

– В игру? – переспросила я. – В какую игру?

– В лучшую на свете. – Расслабленность из его позы исчезла, он весь резко подобрался. – Я забираю у тебя нечто дорогое и прячу. Если ты не идешь искать, я оставляю это у себя.

– И каковы же правила?

– Правила просты. Кто нашел, берет себе. Замечу, ты не приложила должного старания. Жаль. – Король гоблинов обиженно надул губы. – А как часто мы с тобой играли, когда ты была ребенком! Помнишь, Элизабет?

Я закрыла глаза. Да, в детстве я играла с Лесным царем, когда Кете ложилась спать, а Зефферль еще не умел говорить. Тогда еще я была самой собой, тогда время и груз ответственности еще не успели обстругать меня и превратить в щепку, тень меня прежней. Я бегала в Рощу гоблинов поздороваться с повелителем Подземного мира. Я – в шелках и атласе, он – в парче и дорогом кружеве. Для нас играл оркестр, а мы танцевали – под музыку, которая звучала в моей голове. Именно в то время я начала записывать обрывки мелодий, впервые стала сочинять.

– Помню, – глухо ответила я.

И все-таки: что мне запомнилось – реальные события или воображаемые? Сперва игра «понарошку», после – воспоминания. Я видела, как маленькая Лизель танцует с Королем гоблинов – тот всегда чуть старше, всегда чуточку недосягаем, – с Королем гоблинов, который воплощал в себе все ее детские фантазии, говорил, что она красива и любима. Что она достойна любви. Это реальное воспоминание или только греза?

– Помнишь, но не все. – Он склонился надо мной.

Мы больше не были одного роста; теперь он высок и худ, как тростинка. Обычного человека с такой фигурой назвали бы долговязым, но ведь он не обычный человек, он – Эрлькёниг, наделенный сверхъестественной грацией. Каждое его движение было изящным, плавным, отточенным. Стоя за моим плечом, он выдохнул мне в шею:

– Помнишь наши маленькие азартные игры, Элизабет?

Пари. Гоблины обожают делать ставки, говорила Констанца. Если хитростью вовлечь их в игру, они будут ставить до тех пор, пока не проиграются в пух и прах.

Я вспомнила наши незатейливые игры в загадки и скромные ставки. На кону, словно карты из колоды, – желания, надежды, «интерес».

В какой руке золотое колечко?

Я вспомнила, как со смехом ткнула пальцем наугад.

На что играем, малютка Лизель? Что отдашь, если проиграешь? Что получишь, если выиграешь?

Что я тогда ответила? Меня вдруг охватил дикий, безумный страх: с чем была готова расстаться юная Лизель? Чем так легко пожертвовала?

– Ты проиграла. – Король гоблинов обошел вокруг меня, точно волк, загоняющий оленя. – Ты всегда проигрывала.

Я постоянно ошибалась с выбором. Вожделенный приз ни разу не оказался там, где я предполагала. Возможно, игра с самого начала велась не в мою пользу.

– Ты пообещала мне кое-что очень нужное, – продолжал Король гоблинов, растягивая слова. – Нечто такое, что я мог получить только от тебя. – Его глаза сверкнули во тьме. – Я великодушен, Элизабет, однако ждать вечно не собираюсь.

– И что же я пообещала? – шепотом спросила я.

Король гоблинов захихикал, и этот звук пронзил меня слабым разрядом тока.

– Будущую жену, Элизабет. Ты пообещала мне невесту.

Слово упало с его губ, точно капля воды – в чашу, разойдясь у меня в груди рябью страха.

…Приходит зима, и Король гоблинов выезжает на поиски невесты.

– Боже, – прошептала я. – Кете…

– Вот именно, – прошелестел Король гоблинов. – Я ждал, терпеливо и долго, но ты так и не пришла. За это время ты лишь отдалилась, а потом и совсем обо мне забыла.

– Я никогда о тебе не забывала, – возразила я и не солгала. Да, я перестала фантазировать, однако по-прежнему хранила память об Эрлькёниге. Выбросить его из жизни для меня все равно что вынуть из груди сердце.

– Правда? – Он потянулся ко мне, чтобы откинуть с лица выбившуюся прядь, но заколебался. Сжал пальцы в кулак, опустил руку. – Значит, ты отреклась от меня, а это еще большее предательство, нежели забвение.

Я отвернулась, не в силах смотреть ему в лицо.

– Сперва твой отец, потом ты, а теперь и твой брат, – сказал он. – Одна Констанца верна мне. Время Дикой охоты заканчивается, никто более не внимает ее зову.

– Я внимаю. Чего ты от меня хочешь?

– Ничего, – с оттенком грусти промолвил Король гоблинов. – Слишком поздно, Элизабет. Игра окончена, ты потерпела поражение.

Кете.

– Где моя сестра? – дрожащим голосом спросила я.

Король гоблинов не ответил, но его губы растянулись в тонкой, словно лезвие ножа, улыбке, которую я скорее почувствовала, чем увидела.

Есть только одно место, где может находиться Кете. Глубоко под землей, в царстве Эрлькёнига и его гоблинов. В Подземном мире.

– Игра еще не окончена, – заявила я. – Ты сделал только первый ход.

На этот раз я заставила себя посмотреть ему в глаза. В ярком сиянии луны они отличались по цвету: один был серым, как зимнее небо, другой – коричневато-зеленым, словно мох, пробивающийся сквозь мертвый суглинок. Волчьи глаза. Дьявольские. Способные видеть в темноте. Видеть меня насквозь.

– В первый раз я выбрала не ту руку. – Соль. Прослушивание. Вина зажала меня в тиски: я предпочла Йозефа Кете. Очередная ошибка.

Его улыбка сделалась шире.

– Отлично.

– Ладно, – я вздернула подбородок, – я сыграю в твою игру. Если найду Кете, ты ее отпустишь.

– И все? – разочарованно протянул он. – Что же это за игра, если ты не готова чем-то пожертвовать?

– Правила просты, так ты говорил? Кто нашел, берет себе. Ты забрал – я проиграла. Ты прячешь – я ищу. Кому не повезло, тот и побежден. Игра ведется до… скажем, трех раундов.

– Договорились. – Он передернул плечами. – Но помни, Элизабет, детские забавы остались в прошлом. – Волчьи глаза блеснули. – Я играю всерьез. Не сумеешь вывести сестру наверх до следующего полнолуния – потеряешь ее навсегда.

Я кивнула.

– Первый раунд за мной, – заметил Король гоблинов. – Чтобы выиграть, ты должна одержать победу и во втором, и в третьем.

Я опять кивнула. Из рассказов Констанцы я уже знала, как все пойдет. Я не смогла защитить сестру от гоблинов и теперь во что бы то ни стало должна отыскать ее в Подземном мире.

– Никакого обмана. Никаких уловок, – предупредила я. – Не отнимать моих воспоминаний, не мухлевать со временем.