Сын Дога - Алекс де Клемешье Страница 18

Даже если дворник был не согласен со сказанным, высказать это он не рискнул. Слово «содействие» – оно такое, обязывающее. Мало ли что за тип сидит в засаде, мало ли кого он караулит? Вот так поднимешь шум раньше времени – а потом себе дороже выйдет. Поэтому сначала лучше вникнуть в суть, а потом уже принимать меры.

– Ну? – требовательно прогудел могучий дворник.

– Хорошо ли вы знакомы с жителями этого дома? – деловым тоном осведомился Угорь.

– Десять лет тут обретаюсь. К примеру сказать, ежели кто-то новый въехал, так похуже знаю. А ежели, к слову упомянуть, давненько проживають – так получше.

– Стало быть, вы можете быть мне полезны, – после паузы, с нарочитым сомнением оглядев фигуру собеседника, протянул Евгений. – Кооперативный гараж неподалеку знаете?

– На Энгельса? – пошевелив бровями, уточнил дворник.

– Ага, на Энгельса, за пятым домом. Наверное, слыхали, какие люди в том доме проживают? – Угорь воздел глаза в небесную высь и многозначительно присвистнул. – Недавно одна семья, фигурально выражаясь, съехала на новое место жительства, освободив в том числе и гараж в кооперативе. В управление тут же поступило несколько заявок, как говорится, от претендентов. Тут ведь как? Благосостояние советских граждан растет, автомобилей с каждым годом выпускается все больше, это мы понимаем. Но ведь к таким людям, – Евгений снова воздел очи, – абы кого не присоседишь, верно? Понимаете меня, уважаемый? Вот и поручено мне разобраться, что это за претенденты такие. Вдруг они, теоретически выражаясь, скандальные или неблагонадежные? – Угорь ткнул пальцем в метлу, на которую по-прежнему опирался собеседник. – Вдруг мусорить станут? Вот я и хожу, выясняю, разбираюсь. Вчера на Шоссейной улице дежурил, справки наводил, нынче вот тут сижу.

Дворник поразмыслил над сказанным, разнял чрезмерно выпуклые губы:

– И кто же из наших, к примеру сказать, в тот гараж навострился?

Угорь, сохраняя деловитость и вместе с тем оставаясь подстроенным под деревенскую размеренность богатыря, неспешно залез во внутренний карман пиджака, вынул аккуратно сложенный шуршащий листок, сделал вид, что сверяется с записями.

– Жильцы шестьдесят седьмой квартиры, Серпинские Захар и Наталья. Судя по годам рождения – скорее всего мать и сын, а не супруги.

Дворник хмыкнул и нахмурился.

– Что это вы примолкли, уважаемый? – участливо спросил оперативник. – Неужели все-таки неблагонадежные жильцы?

Мужчина повздыхал, покряхтел, затем сделал пару шагов и присел на ту же лавочку, на которой располагался дозорный.

– Это они, значится, машину приобресть надумали… Ну, что же, дело это, к примеру сказать, правильное. Особливо ежели благосостояние, как вы, гражданин, подметили, у советских людей растет.

– Что же вас смущает?

Дворник снова хмыкнул, провел шершавой ладонью-лопатой по лбу, встряхнулся.

– Я, к слову упомянуть, об жильцах никогда ничего плохого, окромя хорошего, не говорил. И теперь говорить не стану.

Теперь уже хмыкнул Евгений, убрал сложенный листок с именами в карман, поднялся и, добавив в голос металла, произнес в пространство:

– Значит, плохое за ними имеется. Ну, мне этого вполне достаточно, чтобы оформить отказ. А остальным пускай занимаются компетентные органы. Большое спасибо за информацию и, как говорится, за содействие!

– Нет, гражданин, вы погодьте, погодьте! – забеспокоился дворник, поднимаясь вслед за дозорным. – Я же вам ничего и не сказал, а выходит так, что я Серпинским сделал, натурально сказать, пакость! Вы так не надо, гражданин, вы сплеча-то не рубите! Я, к слову упомянуть, человек простой, необразованный! Мало ли что мне они не по ндраву, так ведь обшчественный порядок не нарушають, за мусор исправно оплачивають, на собрания в ЖЭК ходють…

«Ишь ты! – с усмешкой подумал Евгений. – Совестливый какой богатырь попался!» Собственно, на то и был расчет.

– Ну, тогда рассказывайте, а мы уж разберемся.

– Да так-то, что называется, ерунда. Ежели подумать, кто я такой? Ежели вдруг кто не хочет со мною здоровкаться – так закона такого нет, чтобы с дворниками непременно надо было здоровкаться. А что свысока глядят, а то и вовсе нос воротют – так работа у меня, к примеру сказать, не шибко чистая. И отворачиваться от того, кто мусор собирает да снег с грязюкой чистит, приличным людям, к слову упомянуть, не возбраняется. Но ежели ты чуть что бежишь к этому дворнику за помощью – так будь добр хотя бы отблагодарить! – Мужчина раздосадованно цыкнул зубом, покачал головой. – Я ведь, к примеру сказать, жильцам завсегда бесплатно помогаю – кому дверь вскрыть, как ключи потеряли, кому шкаф старый разобрать да на помойку вынести, как своих мужиков в дому нетути. Ну, так они – жильцы, стало быть, – и относятся ко мне соответствующе. Егор Палыч то, Егор Палыч се, вот те к праздничку рюмочку беленькой, вот те яблочек с собственной дачи, а иногда ведь и рублик в карман сунут – из уважения и благодарности. А вот, к слову упомянуть, кто и не улыбнется тебе ни разу, и уважения никогда не проявит – те мне, стало быть, не по ндраву.

В надвигающемся утре смущенное басовитое гудение дворника напоминало то ли прибывающий пароход, то ли церковное песнопение – громко, мощно и с редкими-редкими сменами тональности. Как бы Серпинские в окошко его жалобы не услышали!

– Поконкретнее, пожалуйста! – вполголоса, тоном не то сплетника, не то шпиона попросил Угорь.

Дворник пуще прежнего выпятил негритянские губы, сжал черенок метлы так, что побелели костяшки.

– Да вот надысь – замок дверной у них сломался! Ведь ежели ты мужик с руками – так возьми да замени! Нет, к слову упомянуть, зовут Егор Палыча. Егор Палыч, опять же, никогда не отказывает. Что же? Поменял замок, а они бы хоть спасибо мне, я уж молчу про, к примеру сказать, рубль за труды.

– Да уж, вредная какая семейка! – признал Евгений. – А что не оплатили вам работу – так, может, трудная финансовая ситуация у них?

– Какое там! – с досадой повел могучим плечом дворник. – Вы бы видели, гражданин, их квартиру. Я, пока замок-то вставлял, покосился влево-вправо – и в кухне тиривизер, и в зале. А уж музыки в дому – я и в «Культтоварах» столько не встречал! И для пластинок музыка, и для катушек с пленкой, как у маво внука, и радиола, и приемник с ручкой, чтобы с собою в дорогу брать… В калидоре на вешалке два фотоаппарата «Зенит» висят – эвона, два! Одеваются оба красиво, у Натальи-то Викторовны штук пять осенних польт, то и дело меняить. Теперича вон машиной надумали обзавестись… За гараж заплатить – нет финансовых ситуаций, а рубль за замок – есть ситуация?!

В общем-то Евгению уже и этой информации было вполне достаточно. Как бы замечательно ни ухаживал за Танечкой Захар Серпинский, а невежливый, напыщенный, неблагодарный по отношению к другим скупердяй – явно ей, Светлой, не пара. Впрочем, обиженный на жильцов шестьдесят седьмой квартиры Егор Палыч мог кое-что и преувеличить. Случается такое, что простым людям слишком активно не нравится интеллигенция, особенно заметно обеспеченная по сравнению с ними. Интересно, где же работают Серпинские, раз могут позволить себе всякую «музыку», как выразился дворник? Ладно, про кооперативный гараж и машину Евгений сочинил на ходу, а вот его собеседник не был похож на того, кто так же с ходу сочинил бы про телевизоры и радиолы. Зажиточность, конечно, не порок. Но и не повод воротить нос от простого люда.