Туда, не знаю куда - Анна Ахрем Страница 19

Староста хлюпал расквашенным носом и рассматривал нашу веселую компанию с таким выражением, которое обычно бывает у выброшенной на берег рыбы.

— Ишь ты… Цирк приехал… Ну ща обратно поедите… — рукавом белой рубахи вытер нос староста и уже в хату заорал: — Хлопцы, бегом сюда, тут батьку вашего бьют…

Когда за спиной кузнеца послышался гулкий топот нескольких пар ног, я с удивлением подметил, что почему-то слишком спокоен. Почему? Великий Омм его знает…

Ночь просто красивая. Луна. Цикады. Живописный пейзаж.

Никогда еще в такой атмосфере люлей не получал… Да блин! Вообще по жизни люлей не часто отхватывал! Общие драки с братьями не в счет. Я же адекватный гном. Первый без причины на рожон не лезу.

И как вот вообще так вышло, что мне надо Пангею спасать, а я сейчас в этой глухомани готовлюсь люлей отхватывать. Где же это я так свернул не туда? Что бы Мастер Серафим на этот счет сказал мне?..

Когда за спиной кузнеца показались две одинаковые белобрысые рожи, я на инстинктах успел отпрыгнуть за небольшой возок с сеном, оставленный кем-то прямо посреди двора.

Трясущейся рукой полез в карман за дробью для огнестрела. Убивать, само собой, никого не буду. Какие бы у нас на Пангее сумасшедшие традиции не были, убийство в любом уголке считается делом грязным и Богу Омму не угодным.

Попробуем крестьян припугнуть, тем более я уже слышу, как там Бурдюк говорит что-то из разряда «и вы, хлопчики, в цирк тоже заходите, приглашаю…».

Когда у порога хаты отчетливо послышался шум начавшейся драки, я, убедившись, что огнестрел заряжен, выпрыгнул из своего укрытия.

— Всем стоять! — рявкнул я и, прицелившись, шмальнул в заботливо пристроенный хозяином на крышу железный флюгер.

Эхо выстрела и звонкое «дзы-ы-ы-ынь», кажется, разнеслось на всю деревню.

Один из сыновей кузнеца, который как раз в это время пытался башкой нашего остроухого утрамбовать и без того куцую клумбу возле дома, замер и испуганно обратился к старосте:

— Бать, ишь чё твориться-то! Бородатый коротыш у них с огнестрелом!

Я с трудом удержался после «бородатого коротыша» от выстрела, эмм…, к примеру, в колено этому умнику. Нет. Не честно, тем более с рунами. У меня сейчас особая дробь, я даже белке в глаз не промажу.

— Спасибо, гноме! — услышал я, как радостно булькает из-под лавки Прыжок в Подливу.

Видимо, пока я за возком с сеном заряжал огнестрел, и ему успели слегка накостылять сыновья кузнеца.

— Будем рады видеть вас завтра в цирке! — с выражением слабоумного дружелюбия на своей физиономии рявкнул Бурдюк, повторяя свое «приглашение».

Наш небольшой отряд, покряхтывая и хромая, пока я держал на мушке кузнеца с сыновьями, поковылял обратно к шатру.

Я же, убедившись в том, что мои попутчики отошли уже на безопасное расстояние, закинул огнестрел на плечо и потрусил за ними следом.

— Увидимся завтра в цирке, гном! — услышал я бас кузнеца за спиной.

Ну а почему бы и нет, староста. Увидимся завтра в цирке.

— Да-а-а-а-амы и господа-а-а-а-а… — громогласно вещал Бурдюк, обращаясь к зрительному залу, — только сегодня и только для вас «Девки и грибная запеканка»!

Улюлюканья и привычных для цирка шумных аплодисментов мы не дождались. Да и не диво.

Я с философским спокойствием разглядывал зрительный зал, подмечая какую-то странную торжественную сосредоточенность момента. На всех крестьянских лицах прямо в области кустистых бровей можно было приметить небольшую складочку, символизирующую мысль. Мысль шевелилась в головах. Головы ее дружно думали.

Вообще, Бурдюк зря волновался. Народ пришел.

Как только над деревенькой забрезжил рассвет, крестьяне настороженной гурьбой, гуськом потянулись к шатру.

Староста деревни был первым. Молча передал Бурдюку объемистый кошель со словами:

— Это за билеты. Тут за всех…

— Пендель! — рявкнул хозяин цирка, подзывая нашего остроухого. — А ну-ка пересчитай…

Пока эльф, бубня себе под нос, считал медяки и головы заходящих в наш цветастый шатер, Бурдюк, вежливо взяв под руку старосту деревни, стал ему объяснять:

— Пожалуйте сюда, извольте здесь разместиться… Арена у нас будет в центре, а зрительный зал тут сбоку…

Когда две плечистые фигуры проследовали внутрь в глубину шатра, я свое внимание переключил на лица крестьян. Странное дело, все как один были похожи. Вчера, когда мы передали лично «приглашение» старосте, я этой похожести кузнеца и его сыновей значения не предал, теперь же… Теперь я задумался.

Огромная плечистая тетка, размером с нашего Бурдюка, — явно супруга старосты — встав возле входа, стала командовать своим:

— Тетушка Капуста, присаживайтесь тут у входа, чтобы ежели чего до ветра бегать удобно было… Выпь, Былка, Короста и Доброта — сядьте подальше друг от друга, а то вы шумные больно, когда вместе… Тётушка Лярва, Великого Омма ради, застегнитесь, я вас прошу! Не так уж тут и жарко! Дедушка Взбрык, я всё вижу! Уберите флягу! Луска, Жмырец, Корочун, пустите Жилку вперед — вы ей весь обзор заслоняете… Йован и Быстрица, хватит обжиматься там! Ваша свадьба только через неделю! Жмых и Збитень, сядьте спереди, с двух сторон от батьки. Рыба, Готь, Творогун, ну чего вы стали, как не родные! Вон там же во-о-он свободные места есть, присаживайтесь…

Я, слушая эту запальчивую тираду и вглядываясь в похожие лица и одинаковые плечистые высокие фигуры наших гостей, про себя подметил: «Это семья! Одна большая семья! Вся деревня родичей! А мы вчера их самому главному и уважаемому члену семьи нос расквасили… Мда…».

Вот странная эта ситуация… Наш цирк. Вместе с Бурдюком и мной труппа составляет человек двадцать. Деревня — где-то сотня крестьян. Вот что за тоню-ю-юсенькая ниточка не позволяет крестьянам сорваться прямо сейчас с места и, завернув нас же в этот дурацкий цветастый шатер, спустить кубарем с высокого пригорочка прямо в речку поглубже?..

Пендель, который только что подсчитал выручку, приметив мое недоумение, догадался о чем я думаю:

— Цирк надо метелить только по правилам, гном! Ты чего? Это везде, кроме ваших гномьих шахт, на Пангее знают! Если нам сейчас просто так вне круга арены накостыляют, слухи пойдут. Другие цирки Пангеи будут знать, что именно в этой деревеньке народ совсем не в курсе цирковых традиций, соответственно, их надо просветить. Цирки сюда чаще, чем в Эльфиар, ездить начнут, понимаешь?

Я взглянул снова на угрюмые лица крестьян и во всей красе осознал, что как раз такому повороту событий местные действительно будут не рады, и деревенька на все сто постарается сделать так, чтобы «Девки и грибная запеканка» получили правильных люлей. Причем получили столько, чтобы все другие цирки поняли — тут традиции уважают, чтут и местным ничего несколько раз объяснять не надо.