Глэд. Рассвет над Майдманом - Олег Борисов Страница 2

Человек в балахоне с тоской озирается вокруг, берет поданную ему кружку, осушает ее мелкими глотками и без сил лишь пытается что-то бормотать под нос:

– Проклятые Спящие!.. Я просто чувствую злые глаза их соглядатаев, что огнем и мечом искореняют любую хулу на тайных хозяев… Спящие! Это они купили все вокруг, златом и лестью оплетя наших королей, холодом бездонных глаз выморозив доблесть в их сыновьях. Где же наши великие воители, что придут на север и спасут народы, где же они?..

Маленький человечек пьяно плачет над опустевшей кружкой, обнимая ее как лучшего друга. Случайные собутыльники его уже больше не замечают, относятся почти как к мебели, стараются лишь ненароком не смахнуть на пол. Льется пиво рекой, догоняя уже выпитое вино, серый хлеб грубого помола щедро накрывается мясом неизвестного происхождения и отправляется в рот. Пока на улице ветер и дождь, самое время отдохнуть доброму человеку у огня в хорошей и веселой компании, ущипнуть крепкую бабенку, что приносит пиво, спеть веселую песню и выкурить трубочку-другую.

Маленький бывший учитель сыновей сэра Верховена спит под скамьей. Оттуда старика на самом рассвете поднимет вышибала и выпроводит на улицу. Ибо даже такой ночлег стоит денег. Денег, которых у учителя нет.

Перед закатом городская стража за кучей мусора найдет тело в грязном балахоне, спина которого залита кровью. Кто-то мечом чуть не сотворил из одного человека двух. Тело побыстрее закопают, и никто из дознавателей не станет искать причину, по которой бродягу лишили жизни.

Поисковые артефакты в последнее время используются редко. Непомерно большие цены на подобного рода продукцию и разрушение предмета после завершения обряда с его участием ограничивают спрос с каждым годом. Хотим предостеречь начинающих специалистов от увлечения историями про неисследованные возможности степных шаманов в данном вопросе. К сожалению, такие слухи не получили какого-либо реального подтверждения и лишь создают неоправданный ажиотажный интерес на рынке южных провинций.

Малый торговый вестник. Торговая гильдия

Первые дни мая

Встать. Надо встать. Надо уговорить себя встать. Уговорить. Голова будто свинцом налита, и в глазах только круги разноцветные. Еще бы, лечь в пять утра. Встать в семь. Будильник горланит со шкафа. Специально убран повыше, чтобы не разделить судьбу скоропостижно погибших родственников. Жаль, по колесикам раздолбать нельзя, на новый денег пока нет. И ничего, что он долбит прямо в висок. Ничего, мы уже поднимаемся.

Глеб с трудом сел на кровати. Собравшись с силами, добрался до ванной. Подарил себе полный презрения взгляд и забрался под душ. Пятница, уже пятница. Только это спасает от немедленной смерти. Потом суббота. Сон, разграбление тощего холодильника и снова сон. А потом воскресенье. И Марина вернется из командировки. И спасет от голодной смерти и холостяцких проблем.

Чертыхаясь после холодной воды, Глеб вытирался и вспоминал задачи на день. Надо что-то решать с растраченными финансами и квартальным отчетом. Над отчетом весь отдел медитировал уже второй месяц, и Глеб надеялся, что лишний день ситуацию не изменит. А вот с финансами все обстояло отнюдь не радужно. До зарплаты еще жить две недели, а деньги уже закончились. Последние копейки щедро вчера тратил с друзьями в баре. И замечательное ночное настроение совсем не облегчало картину утреннего банкротства.

Придется снова идти на поклон к «черным следопытам» и брать на реставрацию очередное железо. Если повезет, то хоть на какое-то время денежную проблему закроем. А с новым костюмом придется подождать. Уже который месяц подряд.

Боль в висках перестала напоминать о себе на каждом шагу и лишь резкие движения головой неприятно качали окружающий мир. Сегодня придется сидеть уткнувшись в дисплей. И никакого сложения или вычитания. И пусть пройдут мимо нас умножение и деление. Вот в понедельник будем здоровы, бодры и дееспособны. Тогда и сведем. Умножим и вычтем. А сегодня надо постараться никому не попадаться на глаза и высидеть положенные восемь часов.

Ладно, пора на работу. Мятую майку под свитер, кусок холодной невкусной каши из холодильника в рот. Можно считать, что собрались и позавтракали. Лезвие для бритвы потерял еще во вторник, поэтому щетину назовем модной небритостью. Набросив куртку на плечи, Глеб вышел на площадку привычно обшарпанного первого этажа, захлопнул дверь и направился к остановке.

Надо отметить, что, перешагнув рубеж тридцати восьми, Глеб Михайлов выглядел неплохо. Умеренных размеров пивной живот. Средний рост, средний вес. Отсутствие рельефной мускулатуры, но не всем же быть героями. Черные, изредка подстригаемые волосы венчали округлое лицо с серыми глазами. Ничего выдающегося. Больше десяти лет тому назад Глеб начинал бизнес. Торговал оргтехникой, компьютерами. Заводил связи. Рос над собой и поднимался по иерархической лестнице. Носил модные костюмы и ездил на дорогой машине, на которой молодого коммерсанта и вышибли с трассы конкуренты.

Потом больница. Потерянный бизнес. Исчезнувшие друзья и лечение разбитой спины. Сейчас здоровье вернулось, а друзья – нет. На лечение потратил столько, что пришлось съехать на окраину города в однушку и распродать все, что стоило дороже пяти рублей. В те же времена нужда свела его с «черными следопытами». Те активно копали где-то за городом и волокли все, что имело хоть какую-то ценность. Глеб не жаловался на неумелые руки, а потому стал брать на мелкий ремонт и реставрацию медали, портсигары, холодное оружие. С огнестрельным категорически не связывался и старался лишний раз не демонстрировать нерастраченные юннатские таланты. Так и перебивался. По специальности устроился младшим бухгалтером в небольшую торговую контору рядом с домом и стал отсчитывать года. От любых попыток заниматься собственным делом надежно ограждало воспоминание летящего навстречу дерева и звук разламывающейся машины.

После аварии прежние женщины испарились, оставив лишь ностальгический запах дорогого парфюма. Новые появлялись редко и на очень короткий промежуток времени. Холостяцкая жизнь в целом устраивала Глеба, и он не хотел ничего менять в устоявшемся замкнутом мире. Но год назад познакомился с Мариной, хозяйкой небольшой парикмахерской на другом конце города. Редкие встречи постепенно стали более частыми, и последнее время Марина больше времени проводила у Глеба, чем у себя. Ни тот ни другая не говорили каких-либо возвышенных слов, а просто радовались общению друг с другом и не форсировали события.

Последние пару месяцев подруга Глеба ездила по делам в соседние города, смотрела на работу коллег по цеху и прикупала разные новые безделушки, обещающие улучшить настроение постоянных клиентов и привлечь новых. Мази, кремы, краски, оборудование – все это требовало учета и контроля. Глеб по вечерам часто помогал Марине разбираться с накладными, считать расходы и высчитывать затраты на новые поездки. На основной работе Глеба плавно обошли с повышением уже в который раз, и он всерьез стал задумываться о переходе к Марине постоянным бухгалтером.

Автобус долго не появлялся, и Глеб продрог на холодном ветру.